Лжеимам Мансур

Шабаз был беден и очень болен, поэтому и не мог обучить своего сына Учермана грамоте. А мальчик  зазубрил  несколько длинных, как осенняя ночь, молитв и с этим запасом учености кинулся в жизнь, полную  авантюр.  Но сначала отправился в горы пасти чужих овец. Отец скоро умер, оставив сыну хижину. Юноша возмужал, женился, стал участвовать в опасных набегах на русские посты и станицы, приобрел, скорее, украл пару быков и столько же лошадей, но из нищеты так и не вырвался, как ни старался.

Неграмотный юноша думал: "Почему люди гор, и простые, и ученые, и даже духовенство, уклонились от веры, от должного почтения к Богу, нарушают пост и молитву, живут развратно, утопают в злодеяниях, воруют, убивают без сожаления своих ближних?" Впрочем, и сам он поступал не лучше.

Учерман дал себе слово не следовать дурным примерам своих земляков, поступать по справедливости, жить набожно и склонять к тому же других, прежде всего ближайших соседей. И это ему удалось. Но небольшое число последователей не могло удовлетворить честолюбие молодого человека. Желание выйти из круга людей обыкновенных стало неодолимым. Как это сделать? Пришла мысль предстать перед жителями родного аула Алды избранником Магомета, призванным избавить мир от пороков. А чтобы поверили, придумал простенький такой "вещий" сон, доказывающий, что на него пал Божий жребий.

Приснилось Учерману, будто явились к нему два всадника на белых скакунах. Он хотя и поразился тому, как оказались они посреди его двора, ворота которого были крепко заперты на ночь, однако встретил джигитов почтительно. Оказалось, что ночных гостей прислал к нему с поручением сам Великий Пророк.

- Магомет прислал нас сказать тебе, - заговорил один из пришельцев, - что народ ваш впал в заблуждение и совсем отклонился от пути, указанного ему законом веры. Просвети неразумных...

Всадники исчезли. Не стало в ауле Алды и бедного пастуха Учермана. Появился избранник Магомета по имени Мансур.

Мансур собрал алдинцев, рассказал им свой незамысловатый сон. Признав в бывшем пастухе избранника Великого Магомета, люди потянулись к нему, и он призвал их к войне против неверных, то есть против русских.

Имя Мансура день за днем обрастало легендами, да и сам он немало способствовал этому, разыгрывая на глазах изумленных зрителей сцены падучих припадков, смерти и воскрешения из мертвых. Образ жизни и мыслей молодого человека казался чеченцам каким-то чудом. Они потянулись в Алды из самых отдаленных аулов. Бывшего пастуха стали называть "шейхом", и он не противился этому. Остановиться он уже не мог и провозгласил себя имамом.

Немало споров вызывает  характер, движущая сила, восстания горцев под предводительством шейха Мансура. Современная чеченская историография Чечни возводит Мансура на пьедестал чуть ли не выше самого имама Шамиля. Однако, по существу, это было мало организованное и что не менее важно, не сформированное в идеологическую оболочку движение.  То, что это была освободительная война – это бесспорно. В религиозном отношении Мансуру не удалось сформировать, сплотить, как говорится,  «воедино»  не только всех кавказцев, но и самих чеченцев. Проповеди  Мансура еще не имели  идеологии  мюридизма. На самом деле «движение горцев против царской России, религиозную оболочку мюридизма приняло  в конце 20-х годов 19-го века в Дагестане »
«Мансур принадлежал к самым бедным жителям аула». Однако, как справедливо рассуждает Н. И. Покровский: «Не каждый чеченец, в описываемое время имел лошадь. Большинство из них сражались пешими». Общее мнение может быть таково, что Мансур скорее всего не выходил, по экономическому положению, за пределы среднего уровня.  С самого начала своего выступления, как теперь принято говорить, Мансур сделал ставку на беднейшие слои народа, и среди них он получил опору и поддержку. По мнению профессора Б.В. Скитского: «Социальный характер движения лжеимама  Мансура представляет собой главным образом как движение самых низших слоев общества, низших общественных элементов, холопов и бедняцкого люда, батраков или совсем выбитых из жизненной колеи и ушедших в разбой абреков».  
Впервые о выступлении шейха Мансура стало известно в 1785 году.  «В Чечнях  проявился по названию татарскому ших, а по российски лже-пророк, сей ших уроженец тамошней деревни, называемой Алдинской, имеет жену, детей и родственников, был пастухом и назывался до сего времени Учерманом .

Это и был Мансур.  В своих проповедях   Мансур призывал народ жить по шариату, отказаться от табака, водки. С особой силой он нападал на обычай кровной мести.  «Из родственников его один человек в давно прошедших годах горским жителем был убит, который непременно должен также был отвечать или близкие родственники его, жизнью; но ших принудил мать убитого и родственников простить убийце и помириться с ним, а смотря на то и другие чеченцы стали то же делать…» Обращает на себя внимание тот факт, что  проповеди Мансура не содержали все себе какой-либо национальной  ненависти.  Проповедь, в которой нет национальной вражды, ни национальной исключительности, для своего времени в Чечне это – редкость. И неудивительно, что чеченское духовенство сначала встретило проповедь Мансура настороженно: «Ученые и кадыи и протчие оказанному его чудылищу (чудесам) не верють, а кроме того, что почитают ево за волшебника». Но авторитет  завоеванный Мансуром в среде простых жителей заставил духовенство «сложить оружие», вернее, капитулировать.

В  начале июля 1785 года отряд Пиери в составе Астраханского пехотного полка, батальона Кабардинского егерского полка, двух гренадерских рот, Томского пехотного полка и сотни казаков Терского войска при помощи проводников вошел в село Алды, «столицу» Мансура. Военными трофеями Пиери стали знамя Ушурмы и несколько пленников. Самое страшное ожидало Пиери на обратном пути. Алдынцы вместе с Мансуром, пропустив вперед русских солдат, удачно захлопнули ловушку, перерезав путь к отступлению. Дерзкая операция, проведенная Мансуром,  для царских войск обернулась страшной катастрофой. По пути отступления в стычке погиб и сам Пиери. Всего в этой экспедиции русские потеряли убитыми 1506 человек. Восставшие отбили у противника две пушки, правда, позже они были возвращены русскому военному командованию. Примечателен тот факт, что в числе попавших в плен оказался унтер-офицер князь Петр Иванович Багратион, который впоследствии прославился как герой Отечественной войны 1812 года. Воодушевленный первой значительной победой,  Мансур предпринимает отчасти ставшим впоследствии роковым поход на крепость Кизляр. Силы его увеличиваются во много раз. Однако пятитысячный отряд восставших не смог преодолеть силы оборонявшихся. К тому же ночью отряды Мансура заблудились и попали в болото. Этим обстоятельством воспользовались казаки, оборонявшие крепость. Хорошо укрепленная крепость   устояла под натиском осаждавших.  Неудача не остановила Мансура. Не теряя попусту время, он  переносит военные действия на Каргинский редут, находящийся в пяти верстах от Кизляра. Преодолев отчаянное сопротивление гарнизона, горцам удалось ворваться в крепость. Но от перестрелки загорелись пороховые склады, и укрепление вместе с защитниками взлетело в воздух. Понеся значительные потери, Мансур вернулся обратно в Алды. Неудача его  не остановила притока добровольцев, правда, многие чеченцы ушли от него.    
Во второй половине 1785 года Мансур безуспешно пытается овладеть Григориополисским редутом, который прикрывал сообщение Владикавказа  с линией. 
Отойдя от Григориополиса, Мансур вновь предпринимает  попытку взятия Кизляра, этого  важного стратегического пункта. В случае его потери Россия теряла контроль за всеми своими южными территориями. Но русские к этому времени подтянули к крепости значительные силы. И вновь Мансур  не смог захватить Кизляр. Осенью 1785 года он снова собирает войска. В конце октября Мансур попытался перенести военные действия в Кабарду и направился туда со своими  отрядами. Возле Татартупа специально собранный отряд под командой полковника Нагеля атаковал войско Мансура.  В этой битве силы Мансура  были разгромлены, и ему пришлось отступить обратно в Алды. 

В 1787 году началась война между Турцией и Россией. С целью упредить возможный союз имама с турками Екатерина Вторая специальным рескриптом отправляет генерал – поручика П. С. Потемкина с большим количеством орудий против горцев. В неравных сражениях между реками Уруп и Лаба превосходящие по численности и, главное, по вооружению, русские войска, преодолев отчаянное, порой переходящее в рукопашное, сопротивление разгромили отряды Мансура. Победители не пощадили ни женщин, ни детей. Преследуя отступавших горцев, царские генералы приказали сжечь дотла дом имама, а также  близлежащее к месту сражения село. 
Осенью 1790 года Мансур был вынужден уйти в Анапу к туркам.

В июне 1791 года  генерал Гудович занял Анапу. Мансур был взят в плен «как бунтовщик» и отправлен в Петербург за «возбуждение горцев против России ». Тайная Экспедиция приговорила его к пожизненному заключению в Шлисельбургской крепости. 13–го апреля 1794 года Мансур умер и был похоронен на Преображенской горе, без какого – либо обряда.