Кто не с нами, тот против нас?

Так, Федор Лукьянов, глава Совета по внешней политике и обороне, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» считает, что термин "вторая холодная война" стал часто появляться в материалах экспертов и журналистов, пишущих о мировой политике. 

США уже переключились на сдерживание России, которое будет расширяться, прежде всего, в финансово-экономической и технологической сфере. Военно-политические меры, как в первую холодную, естественно, тоже ожидаются. 

Россия пока не приступила к системному противодействию везде, где возможно. Москва-то как раз хотела бы локализовать конфликт Украиной, продолжая разумное взаимодействие по тем направлениям, где интересы могут совпадать, либо хотя бы не противоречить. Но, скорее всего, не получится, и России придется отвечать там, где она может – на Ближнем и Среднем Востоке, в Восточной Азии, Латинской Америке и так далее.

 И в новой игре нервов каждая сторона будет использовать свои "конкурентные преимущества". Соединенные Штаты — положение босса мировой экономической системы, слегка пошатнувшееся, но по-прежнему бесспорное. Россия — сохраняющийся военно-стратегический потенциал и готовность к решительным действиям, в том числе силового характера, по защите своих интересов.

Российско-американский антагонизм связан не с Украиной как таковой, это повод, причем достаточно случайный. Не было бы драмы в Киеве, заискрило бы что-то другое. Корни взаимного непонимания уходят в разные и все более расходящиеся представления о том, что и почему случилось на рубеже восьмидесятых-девяностых. А от трактовки того, как завершилась холодная война, та, первая, зависит не только взгляд на современность, и главное — то, каким Россия и Америка видят будущее.

Оказывается, 20 с лишним лет назад противостояние приостановилось не потому, что участники осознали его ненужность. Просто Москва перестала быть его стороной, утратила качества соперника Вашингтона. Когда же она восстановила возможности, случился рецидив.

Для Соединенных Штатов вопрос, конечно, не в Украине, а в способности Вашингтона как мирового лидера добиваться поставленных целей. Роберт Гейтс, бывший министр обороны, сформулировал проблему очень четко: Россия посягнула на итоги холодной войны, на мировой порядок, установившийся после 1991 года. Ревизионизм нужно подавить в зародыше, либо позиции США начнут осыпаться по всей планете.

Однако в России не считают, что посягают на статус-кво, потому что он попросту не сложился. Да, когда биполярная система рухнула, была попытка построить на ее месте американоцентричный мир. Но не удалось — по объективным причинам. Стабильной расстановки сил после холодной войны не возникло. И Украина стала вехой — важной, но не первой и не последней — становления чего-то нового.

Так что надо приготовиться к зоне турбулентности и пока заняться минимизацией издержек.

Нынешнее позиционирование России на мировой арене – безусловно, тема года, если не открытие эпохи. Не то чтобы Вашингтон вынужден серьезно корректировать свою политику, учитывая российский фактор, но ему приходится оный учитывать. 

Принципиальное и понятное отличие нынешней России от СССР состоит и в куда меньшем влиянии на сопредельные некогда «союзные» государства. Теперь мы – просто партнеры, и «суверенитет» той же Белоруссии начинает играть всеми красками, когда Батьке вдруг перестает нравиться тон российского коллеги.

Да и среднеазиатское «подбрюшье», при всей своей мнимой кротости, нет-нет да и покажет оскал – настолько, насколько сдюжит. Оно и понятно: теперь ведь есть выбор – с Москвой или с Брюсселем и Вашингтоном. Свои выгоды сулят оба вектора, а философия потребления, которой не чураются и элиты, диктует «брать от жизни все», соблюдая при этом баланс. Правда, пример Украины уже показал, насколько далеко можно зайти с такой философией, но вот в той же Грузии решили подписать Соглашение об ассоциации с ЕС уже на фоне нынешних украинских событий. Странно... но, в принципе, честно. Куда честнее фиги в кармане.

Быть честными перед собой и своими партнерами призвал постсоветские республики на прошедшей в Ереване конференции «Кавказ-2013» глава Совета по внешней политике и обороне, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов.

«Фактически мы уже вступили в состояние холодной войны с США, – констатировал перед собравшимися политолог, – а это значит, что страны, которые до сих пор имели возможность проводить многовекторную политику, этой возможности, скорее всего, будут лишены. То есть им придется выбирать. Это очень неприятная ситуация, но, с другой стороны, вечно маневрировать тоже не получится. Пример Украины показал, что это приводит к не очень хорошим последствиям. Трудно сказать, насколько страны Южного Кавказа – Армения, Грузия и Азербайджан – готовы к этому финальному выбору».

Важно понимать, что сам по себе этот призыв еще не означает, что мы ожидаем, что постсоветские государства действительно сделают такой выбор. Привыкнув за два с лишним десятилетия тянуть резину и пытаться играть на нескольких досках одновременно, они, конечно же, не смогут, да и не захотят быстро определиться со своими приоритетами. Но что сделано, то сделано, и в этом смысле часть государств (например, Армения) демонстрируют лояльность Москве своим ясно выраженным желанием вступить в Таможенный союз.

Другое дело, что мы не всегда видим от руководств данных государств полной и максимальной поддержки России на международных площадках вроде ПАСЕ или ООН, но в то же время требовать от них полного следования в фарватере внешней политики Российской Федерации, наверное, не стоит.

В конце концов, если опыт восточноевропейских стран, таких как Румыния, Греция, Болгария, республики Прибалтики, недостаточно ясно показывает, как вступление в ЕС окончательно подорвало их национальную экономику и не привело к ожидаемым социально-экономическим результатам в виде роста промышленности или роста доходов населения, – ну что тут можно сделать? Республикам бывшего СССР придется выбрать, с кем они: с нами или с США