Украина. День Победы. На крови ( продолжение третье)

Украина. День Победы. На крови ( продолжение третье)

Марина Ахмедова, Виталий Лейбин, Ольга Тимофеева«Русский репортер» №18 (346)

Отрывки. Полностью текст репортажей  здесь:

http://expert.ru/russian_reporter/2014/18/den-pobedyi-na-krovi/

Донбасс: «Мы за независимость не от Украины, а от этой власти!»

— Наши старики с орденами просто шли и плакали. Перед ними падали люди: их «снимали». Снайперы? Не знаю кто. Это был не захват города, а просто расстрел, как будто они хотели уничтожить 9 Мая, — рассказывает Ирина, волонтер избирательной комиссии референдума в Жовтневом районе Мариуполя.

11 мая на избирательных участках здесь выстроились очереди длиной два-три километра. Пришли и те, кто не поддерживал силовое крыло протеста, их лозунги, стиль и военную риторику борьбы с бандеровцами и «англосаксонским империализмом». Люди массово определились после расстрелов 9 мая и анархии 10 мая, когда город оккупировали мародеры, наркоманы-алкоголики и политически возбужденный криминал всех мастей. Те же настоящий гнев и солидарность были и в Донецке, и в районных центрах типа Волновахи или Краcноармейска. Странно, что вообще нашлось 10% избирателей, которые, по данным организаторов, голосовали против самостоятельности Донецкой республики. Неформальной, но очевидной для всех темой референдума стал вовсе не вопрос о независимости, присоединении, федерализации или любых других политических абстракциях, а вопрос об осуждении применения армии, нацгвардии и неформальных отрядов олигарха-губернатора Игоря Коломойского против мирных граждан.

«Не тяни, утирая сопли ты,

// Желто-синюю канитель.

// Украина, будь ты проклята,

// Что стравила своих детей!»

 — написал по горячим следам мариупольский бард, почитатель и популяризатор Высоцкого (в городе есть популярный клуб авторской песни) Юрий Шевцов. А ведь раньше он писал сладкие романтические песни («Лишь устало молчит мариупольский порт, // Полуночный трудяга»).

— Украину мы любим, но не можем терпеть трупы на улицах. Этот стих про хунту, которая пришла к власти на штыках и совершенно не хочет считаться с половиной страны, — комментирует стихи друга председатель районной избирательной комиссии Виктор Вереникин. — Теперь мы хотим просто получить независимость от этой власти. Чтобы сюда не лез с запада всякий «Правый сектор». А в остальном, пожалуйста — прозрачная граница, общая валюта и так далее.

***

Одним из настоящих героев этих дней стал глава ГАИ Виктор Саенко. Восьмого мая у горсовета, который несколько раз переходил из рук в руки, он стоял вместе с другими милиционерами между демонстрантами и вооруженными «проукраинскими» боевиками.

— Выступил какой-то провокатор: мол, мы за Россию, мы пришли вас защищать. Потом пришли эти, нацгвардия, начали стрелять в воздух. Милиционеры стали между ними и толпой. Там, понятно, были люди и неадекватные, и пьяные, хотели выхватить автоматы у гвардии, бычились. Тогда Виктор и был ранен в ногу, — рассказывает Александр, друг Саенко, бывший милиционер.

Но, несмотря на ранение, на следующий день он вышел на службу — навстречу смерти. По нескольким источникам можно реконструировать, что именно послужило началом трагедии 9 мая. Начальник городской милиции Валерий Андрущук потребовал от подчиненных «выполнить свой долг», в том числе стреляя по гражданским. Милиционеры отказались. Эту версию подтверждает и «проукраинская сторона» — командир спецбатальона «Донбасс» Семен Семенченко:

— Начальник милиции был единственным патриотом в этом районе, а подчиненные — продажные предатели. Откуда взяться патриотам в милиции? Там остались люди, которые берут взятки и имеют свой криминальный бизнес.

Этот «нормальный» Валерий Андрущук, вероятно, и вызвал подкрепление армии и военизированных групп. Девятого мая в город вошли вооруженные люди нацгвардии (наспех обученные активисты Майдана) и спецбатальона «Днепр» (сформированного в Днепропетровске на деньги олигарха Игоря Коломойского). Милиционеры забаррикадировались в отделении. На их защиту потянулись люди с праздничной демонстрации. В том числе потянулись и неадекватные люди, которых мирные мариупольцы считают провокаторами. Здание городского отдела милиции было расстреляно так, что в результате взрывов и пожара сложились все этажи. Демонстрантов не пускали к оцепленному горотделу. Люди плакали, зная, что их знакомые сгорают заживо.

Глава МВД Украины Арсен Аваков радостно рапортовал о двадцати уничтоженных «террористах», но в самом Мариуполе известно о девятерых погибших милиционерах, как минимум двоих убитых нападавших, десятках раненых гражданских. Пожарные говорят, что под завалами здания могут быть еще мертвые. Жители делятся слухами о снайперах, которые якобы стреляли в обе стороны, но, скорее всего, просто в ополчении тоже были вооруженные люди. На Майдане тоже никто не хотел верить, что среди своих есть не только мирные люди, но и боевики и неадекватные уроды.

После «спецоперации» вооруженные люди из нацгвардии и «Днепра» бежали и укрылись в мариупольском аэропорту, оставив воинскую часть на разграбление — с бронетехникой и оружием.

На следующий день пистолеты можно было увидеть даже у подростков. Потом военные признавались, что выбор у них был такой: либо окончательно утопить город в крови, либо уйти. Вечером 10 мая мы подъехали к аэропорту на такси — поговорить. Они готовились к построению: на летном поле стояли вооруженные люди, по внешнему виду явно послемайдановский набор добровольцев. Отвечать они стали, только услышав украинскую речь.

— Мы не будем сейчас комментировать бои в Мариуполе. Это выглядело бы как оправдание.

Зато из аэропорта, несмотря на ожидание штурма со стороны «сепаратистов», вышел человек, который называет себя Семеном Семенченко, командиром спецподразделения «Донбасс», — обычный крепкий донецкий мужик лет сорока. Ему нужен пиар, а то денег не дадут на расширение деятельности. Говорит, впрочем, что зарплату его люди не получают и в расстреле в Мариуполе не участвовали, потому что уничтожали в это время блокпосты в районе Заперевальной улицы в Донецке, а уже утром 10-го сделали вылазку в воинскую часть Мариуполя, чтобы забрать что-то из спешно оставленного военными.

— Что я увидел в Мариуполе сегодня утром? Что все нормальные жители попрятались и передвигаются перебежками до магазинов и от магазинов. А на улицах в основном маргинальные элементы — люди, которые крушили витрины.…

Обстановку в Мариуполе 10 мая Семенченко описал точно.

Трезвых, хороших и грустных людей было много у горотдела — туда несли цветы, люди молились, еще и еще раз обсуждали трагедию. Остальной город можно описать одним словом — апокалипсис. На охране у горсовета сидел совершенно пьяный мужик, который из последних сил ругался и очень хотел подраться, ну, или хотя бы проверить у нас документы. Тут же отирались какие-то обкуренные барышни, норовившие при виде фотокамеры вызвать своих парней. Нашего фотографа спасли только крепкий мат и магическое упоминание о разрешении командира народного ополчения Донбасса Игоря Стрелкова, полученное нами в Славянске. Единственный трезвый человек, которого мы увидели у сгоревшего здания горисполкома утром, был 18-летний пацан, который в самообороне с самого начала протестов и ничего не боится. Но и к нему придрался какой-то пьяный, интересуясь, знает ли он, кто такой Энгельс. Выяснилось, что не знает. Пьяные гопники и вправду выглядят как провокаторы — неясно, то ли им платят за то, чтобы возбуждать народ на драку, то ли их за это только что выпустили из тюряги, то ли просто война и безвластие притягивают маргиналов как магнитом.

Ночью какие-то непонятные люди сожгли захваченный бэтээр, он долго взрывался и горел. Были ограблены оружейный магазин, какие-то ларьки, даже с мороженым. В воинской части сошлись, кажется, все мародеры города: люди выносили компьютеры, ботинки, алюминиевые щиты, солярку. Разумные жители призывали нас не обращать внимания «на идиотов», пеняли на недавнюю амнистию, говорили, что официальные власти и армия бежали, милиция расстреляна.

Нам никогда еще не представлялась возможность увидеть воочию, что такое распад государства и конец цивилизации. Не верилось, что референдум может состояться, что нормальных людей окажется больше, что лидеры ополчения выйдут из подполья и сумеют организовать участки и установить порядок в городе, а милиция вернется к работе после всего, что с ней сделали.

В боевую риторику «проукраинских» батальонов не укладывается тот факт, что этот хаос  - не свойство «колорадов и ватников», «региона гопников», а прямое следствие того, что сначала Майдан, а потом постмайдановские вооруженные бригады победили собственное государство. И что убийствами родину любить не заставишь.

— Но вы понимаете, что последствия боя 9 мая окончательно настроили город против вас? — спрашиваем Семенченко.

— А вы знаете, что мой дед тоже воевал? Это мой праздник — 9 Мая, а не этих, которые… У нас сухой закон, но мы символически подняли стаканы.

— Но как вы относитесь к тому, что погибли и мирные граждане?

— Безоружные люди принимают решение выступить живым щитом для террористов. Стоимость их работы — 250 гривен в сутки. Есть те, кто и по доброй воле, но они обмануты. Теперь представьте себя на месте военных. Из-за спин этих свиней — я не могу иначе их назвать — в них начинают стрелять. Возможно, в Мариуполе был эксцесс исполнителя, я не знаю, но понимаю тех, кто стрелял с нашей стороны. Только поймите меня правильно: я не пророссийских митингующих назвал свиньями, а тех, кто за деньги прикрывает террористов.

— Но почему, как думаете, ваши земляки в Донбассе массово выступают против вас?

— Ну, сколько, вы думаете, за присоединение к России? Двадцать процентов!

— Даже если так, все равно много.

— Они обмануты. У многих культурный и интеллектуальный уровень ниже, чем у сторонников единой Украины.

— А вы лично знаете кого-то, кто вас не поддерживает?

— Ну, вообще-то у меня и жена других взглядов. Она считает: какая разница — Россия, Украина? Но мы с ней различаемся. У таких, как я, видно, какой-то ген изменился, и мы стали клиническими патриотами. Я был в боевом крыле на прошлом Майдане. Разочаровался, потому что из нашей сотни только я и еще двое не получали тогда денег. Хотел эмигрировать, но тот энтузиазм, который был на этом Майдане… Это как шизофрения. Сам себе удивляюсь… Честно говоря, иногда приходится брать заложников, чтобы обменивать на своих. Но мы их не пытаем, нормально содержим. Хотя, конечно, та волна насилия, которую нагнетают сепаратисты, отражается и на наших людях…

На момент сдачи номера нам не было известно, его ли подразделение, или «Днепр», или сборная солянка боевых спецподразделений виновна в расстреле двоих мирных жителей в Красноармейске в день референдума.

(продолжение следует)