Когда я слышу, как громыхает поезд товарный или как постукивает электричка я вспоминаю, как в детстве с моим товарищем, юным Вольдемаром ходил гулять на речку под ж-д мостом, которая называлась Ичка по речке проплывал различный утиль как будто Ичка брала начало в канализационном колодце а вокруг была пустошь - шотландский стиль вереск, верба, ржавые запорожцы.
Нельзя сказать, чтобы это было безумно красивое место, даже наоборот - ощущение некоторой жути, не то, чтобы, знаете ли, боялись рыцаря-эльфа, а чем черт не шутит, черт ведь всем шутит...
И вот мы идем, а я сорвал, кстати, клевер, и вдруг юный Вольдемар, мой спутник, мне говорит - Скорее посмотри на север там идет какой-то чувак в зеленой куртке.
Пойдем за ним скорей ломанёмся видно, что человек он порядочный и интересный собеседник! я говорю - Вольдемар! вот мы сейчас с тобой смеёмся, а как бы не вышло тому чуваку смеяться последним!
Во-первых, этот чувак не идёт, а летит над Ичкой, во-вторых, у него не зеленая куртка, а чёрный плащик лучше пойдём и на электрички поглядим с тобой, Вольдемар, мой мальчик!
И вообще чувак тот какой-то мрачный уродец! Но тут мой товарищ вдруг заупрямился и говорит - Знаешь, люди, которые плюют в колодец, делают это не потому, что им вода не понравилась.
И мы за тем чуваком устремились в погоню, а у меня-то был клевер, позднее это обстоятельство станет важным вот видим поляну с обоего пола хронью все сидят на бревнах и бухают страшно.
Этот чувак в центре сидит, наливает и в руке у него чаша из хрусталя вдруг какой-то бомж, делая вид, что что-то поднимает, говорит - Уёбывайте на хуй отсюдя, бля.
Я уже семь лет в их тусовке попил из той хрустальной чаши и уже обречен пятьдесят семь лет без остановки бухать эльфийский их самогон!
Но Вольдемар, ведь только у меня был клевер, не разглядел инфернальности местной братвы совету доброго бомжа не поверил пошёл в центр круга и из кубка эльфа выпил какой-то бурды
И тут же, как говорится, выпал в осадок! я спрашиваю бомжа: - Возможно ли выручить друга он отвечает - Спрячься под сенью лесопосадок и до поры не пересекай границу нашего волшебного круга
И в правую руку возьми клевера листик и часам к пяти утра, когда все угомонятся, пройди в центр круга и эльфийскую чашу спизди из которой главарь наш любит опохмеляться,
Девять раз обойди нас всех, спящих и выбрось потом эту чашу на хуй ещё так же принесешь мне "жигулевского" ящик - эту речь я выслушал с некоторым страхом,
Но сделал всё, как велел алкогольный мутант, принёс пиво, взял чашу, обошёл их всех 9 раз, все спали, лишь одна бомжиха-реаппликант пробормотала сквозь сон - Чего здесь шляешься, пидарас...
Тут друг мой очнулся и мы убежали домой, но днём, когда уже никого не было, мы вернулись и обшарили все кусты в поисках чаши, в которой был эльфийский напой, но нашли только кусочек базальта с углублением, а в нём капелька росы.
Родился в 1971 году в Москве, детство и юность провёл в Мытищах. Закончил Московский Полиграфический институт. 17 лет работал в музыкальном театре Станиславского и Немировича-Данченко в красильном цехе. Два года прожил в Перми, пока там шла культурная революция. Сейчас живу в Москве. Пишу стихи со школы. Получил несколько литературных премий. Последняя книга называется «Звериный стиль».
Лу Рид (англ. Lou Reed, полное имя — Льюис Аллан Рид, англ. Lewis Allan Reed, при рождении — Рабиновиц[1][2][3]; 2 марта 1942, Бруклин, Нью-Йорк — 27 октября 2013, Лонг-Айленд[4]) — американский рок-музыкант, поэт, вокалист и гитарист, автор песен, один из основателей и лидер рок-группы The Velvet Underground[5][6].
Хорошие, эмоциональные стихи. Плохо о них отзываются только враги правды, совести и демократии.
Не Марсельеза и тем более, не Интернационал, но ситуация схвачена честно и остро. На дрянь не откликнулись бы десятки миллионов и сторонников и противников. Но противников, в общем немного, даже среди власти. Мерзость психованная разве что.
неол., разг. то же, что модернизация, обновление (программного обеспечения, аппаратуры) ◆ Как правило, вместе с софтом приходится подвергать апгрейду сам компьютер. Анна Майорова, «Утром — деньги, вечером — программы» // «Известия», 2002 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
Комментарии
ПОЭТ
Родился в 1971 году в Москве, детство и юность провёл в Мытищах. Закончил Московский Полиграфический институт. 17 лет работал в музыкальном театре Станиславского и Немировича-Данченко в красильном цехе. Два года прожил в Перми, пока там шла культурная революция. Сейчас живу в Москве. Пишу стихи со школы. Получил несколько литературных премий. Последняя книга называется «Звериный стиль».
Зачем в эпоху интернета
Какой-то адовый энтропик
Просрал прекрасную планету?
Учитель мой бесчеловечный,
Совсем в твоем зверином стиле
На Сухаревской в чебуречной
Продажу водки запретили.
Зачем хорошие отметки
В тетрадке с чистыми полями?
Ведь трахаются малолетки
Не с пьяными учителями.
Девчонки смотрят телефоны
Одновременно с кинофильмом.
Географы тупей айфонов
И даже вряд ли сексапильней.
Что признают не без кручины
Парящие в бездонной яме
Те неопрятные мужчины,
Которых дразнят соловьями.
Комментарий удален модератором
Когда уже встать не мог,
Лишь обезболивающее глотал,
Курил и читал между строк.
А был бы жив — смеялись вдвоем:
У дипломатов скандал.
Зря теперь мы голландца несчастного бьем,
Ведь Геккерн навсегда удрал.
Голландский посланник барон Геккерн
Дантесу был как отец,
И как для Пушкина Анна Керн
Был для него Дантес.
А этого бедненького — за что?
Неужели за ЛГБТ?
А всего лишь за то, что у нас расчет
И сдача всегда в кулаке!
Прошло десять лет — так закончил поэт
Рассказ о болезни отца.
С промзоны ударил зеленый свет,
Ему осветив пол-лица.
И ходит без страха одна.
Как чертова бабушка, жилиста,
Как белая лебедь, нежна.
По коридорам гостиничным
(В городе чемпионат)
Ходит она и кручинится,
Что люди ее не хотят.
Внезапно навстречу ей голый,
Но интеллигентный мужик.
Идет режиссер-алкоголик
На поиск своей госпожи.
В глазах его черный юмор,
Как ночь за окном в Перми:
Сегодняшней ночью умер
Великий поэт Лу Рид.
Во мне красота, и слабость,
И горький пустой алкоголь
Накажут меня за радость,
Похвалят меня за боль.
О, словно пред Бродским женским
В пустых коридорах ГБ,
Евгением Евтушенским
Здесь я явился тебе!
За это, за это, за это
Скорее меня накажи
Собакой, цветком и поэтом
Я лягу у ног госпожи!
То тьма здесь и тучи со снегом,
То в тесном отельном жилье
Садистская томная нега
На мятом постельном белье.
То месяц здесь светит сквозь вены,
С звездою звезда говорит,
За стенкой бухает богема,
Обдолбанный воет Лу Рид.
Прав, прав поэт Дементьев!
Я, от похмелья излечась,
Рожден с тобою вместе!
Храни меня, мой чемодан!
Храни во дни содома!
Ты в день печали был мне дан,
Подарок Вуитона!
Но в этот день и в этот час,
Увы, но я не с вами.
И мимо вас иду, дичась,
Туманными дворами.
День темный, девочка со мной
Ступает осторожно,
Я с ней всегда иду домой
По целине творожной.
И в грязной луже снова лед,
И в дорогом стакане,
Навстречу вечер к нам идет
Неслышными шагами.
На справке — Луганска печать.
Хорошая девочка Катя
Гражданство идет получать.
Навстречу ей я — безмятежно
Иду по нечистым прудам,
Упрямою черною пешкой,
Не глядя по сторонам.
Тут, около нашей «Оптики»,
Особенно грязен снег.
И если, не дай бог, оттепель —
То здесь и дощечки нет.
В тумане от гари душно
И мокро от грязной воды.
Я Кате кажусь равнодушным,
Далеким от всякой беды.
Но на удивленье Луганску
Я не ковыряю в носу,
А Катю хватаю в охапку
И вот через лужу несу.
Смотрите, прекрасная тетенька,
Какими огнями горим.
Жаль только, проклятая оттепель
Накрыла теплом Третий Рим.
Гражданство свое вы утратите,
А что его стали менять?
Вдруг завтра мы станем братьями
И лужи замерзнут опять.
Какие же все вы ушлые,
Мне Катя ответила вслед.
Эх вы, москвичи равнодушные,
А мы, украинцы, мы нет.
Ушла. Я смотрел ей в спину,
Мне нравилось очень смотреть.
Я холоден был, как калина.
Я был одинок, как медведь.
Никогда мы не будем братьями
ни по родине, ни по матери.
Духа нет у вас быть свободными --
нам не стать с вами даже сводными.
Вы себя окрестили «старшими» -
нам бы младшими, да не вашими.
Вас так много, а, жаль, безликие.
Вы огромные, мы -- великие.
А вы жмете... вы всё маетесь,
своей завистью вы подавитесь.
Воля - слово вам незнакомое,
вы все с детства в цепи закованы.
У вас дома «молчанье -- золото»,
а у нас жгут коктейли Молотова,
да, у нас в сердце кровь горячая,
что ж вы нам за «родня» незрячая?
А у нас всех глаза бесстрашные,
без оружия мы опасные.
Повзрослели и стали смелыми
все у снайперов под прицелами.
Нас каты на колени ставили --
мы восстали и всё исправили.
И зря прячутся крысы, молятся --
они кровью своей умоются.
Вам шлют новые указания --
а у нас тут огни восстания.
У вас Царь, у нас - Демократия.
Никогда мы не будем братьями.
Анастасия Дмитрук
А Вы повторяете всякую гадость,
как будто хорошего не досталось!
Не Марсельеза и тем более, не Интернационал, но ситуация схвачена честно и остро. На дрянь не откликнулись бы десятки миллионов и сторонников и противников. Но противников, в общем немного, даже среди власти. Мерзость психованная разве что.
Улица Правды.
До Нового года
Напьюсь еще дважды.
Остановка трамвая
На площади Рижской.
До Нового года
Напьюсь еще трижды.
Нет, я просто
Не перестану
Глотать тихо водку
За всех арестантов.
Я на Садовом
Пью за свободу.
Товарищи, с Новым
Каким-то там годом
Больничный двор.
Привет, Склифосовский.
Здесь разговор
Уже философский.
Что пожелать
Маше и Наде?
Пойте про власть
Еще, давайте!
Закончилась водка
Какого-то хрена.
Застрявшие в пробке
Воют сирены.
Ароматный мир,
Быль и небыль.
Московский пломбир,
Сахар со снегом.
Опутанных древесных тел
Гуляют женщины нарядные,
Я из окна на них глядел.
Я был доволен, я был только что,
Назад минуту или две
Улучшен, проапгрейден полностью,
Как снег, что тает на траве.
Доволен я своей светлицею
Живу на первом. Только «но»:
Когда кто вызовет полицию,
Они стучат ко мне в окно.
Мое окно всю ночку светится.
Куда же им еще стучать?
Кто им откроет дверь на лестницу
И в третий, и в четвертый час?
Моя прекрасная полиция
В лице двух юных мусоров,
На третьем снова мордобитие —
Там требуют даров волхвов.
Приехали! Такие русские.
И аккуратно тук-тук-тук
Стучат в окно стволами тульскими
Или ижевскими — на звук.
неол., разг. то же, что модернизация, обновление (программного обеспечения, аппаратуры) ◆ Как правило, вместе с софтом приходится подвергать апгрейду сам компьютер. Анна Майорова, «Утром — деньги, вечером — программы» // «Известия», 2002 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
Синонимы
частичн.: модернизация, обновление
Я попрошу их документ.
И вновь как из детсада умница
Мне автомат покажет мент.
Мол, да, я — волхв из джунглей каменных,
Дары мои весьма малы,
Но словно фильмы Параджанова
Они бессмысленно милы.
Так я пойму свою беспомощность
И нерешительности гнет.
Дары ментов — такие овощи,
Которых вряд ли кто сорвет.
И их впустив, я вновь задумаюсь,
Гирляндой уличной пленен,
Про ту единственную, ту мою,
Чье имя прежде всех имен.
И про дары свои убогие
Подумаю не торопясь,
Пока там вяжут дети строгие
Циничную бухую мразь.
Средь пучеглазых охлобыстиных,
Средь новогодних мусоров
Все мои истины не истинны,
Не тянут на дары волхвов.
Скромность, осторожность - а куда деваться?
Просто на ура сойдёт...