Когда Путин станет "аятоллой" и отправит Медведева за едой в Женеву

Похоже Россия решила повторить путь Ирана, достаточно длительное время боролся со всем Западом, но в конце концов был вынужден сесть за стол переговоров

Нет сомнений, что Владимир Путин хочет увидеть свой портрет между парадных парсун русских царей - последнее по хронологии, но не по важности. Для подобных оригинальных мечтаний у него были все предпосылки - слабость российской буржуазии и гражданского общества, политическая коррупция в определенных европейских кругах, высокая цена на нефть в течение последних двух десятков лет.

Но мир устроен по-другому, чем считают в Кремле - экономическая машина РФ начинает давать очевидные сбои, и это при том, что Запад пока ограничивается весьма символическими санкциями, а цена на нефть так и не упала.

Так как закончит Путин? Дело в том, что еще 5-6 лет назад на Россию смотрели по-другому: Путин отошел на второй план, правительство более или менее неплохо преодолел кризис, Кремль предлагал Европе пакт общей безопасности, начала развиваться автомобильная отрасль, Москва уделила внимание инновациям.

Но не прошло и трех лет, как произошла грубая фальсификация выборов, Путин вновь вернулся в Кремль, по стране покатилась волна репрессий, а СМИ начали накачивать общество подозрением и ненавистью к окружающему миру. Попытки подавления украинской революции координировались из Москвы - и в конце концов Путин начал интервенцию в Украине, оккупировав сначала Крым, а теперь расшатывая Донбасс своими разведывательно-диверсионными группами, импортируя в Европу терроризм.

Конечно, Путин считает себя продолжателем линии Николая I и Николая II. Но первый оставил в наследство проигранную Крымскую войну и потерю Россией влияния в Европе. Второго расстреляли революционеры. И мир уже другой, чем сто лет назад - размеры территории или численность населения не оказывают ключевого влияния на мировые дела. Это хорошо понимают в Китае, где, как написала Guardian, больше опасаются американской комиссии по ценным бумагам, чем российских танков.

Поэтому вариантов продолжения карьеры диктатора у Путина немного.

Лучший - для него, а не для России, безусловно - это провозглашение себя аятоллой, пожизненным патриархом - "отцом государства", по примеру аятоллы Хомейни в Иране. Подобный вариант сопровождается полной самоизоляцией страны и постоянной идеологической мобилизацией населения.

После победы исламской революции над правительством династии шахматам Пехлеви, Хомейни создал своеобразную теократию ("Русский мир"), на страже которой поставил фанатичный «Корпус стражей Исламской революции» с почти неограниченными правами (ФСБ). При том страной формально руководили президенты и представительные органы, однако, любое их решение требовало согласования с Высшим руководителем (эпоха Медведева). Иран пытался проводить "экспорт исламской революции" и в соседние страны (аналогии - очевидны), однако безуспешно. После смерти Хомейни был заменен аятоллой Али Хаменеи, который сумел сохранить всю полноту полномочий своего предшественника, заблокировав попытки создать коллективный "верховный орган" управления страной. Под руководством Хаменеи Иран уже пережил эпоху радикального противостояния с нечестивым Западом. Впрочем, «фасадом» Ирана выступал президент Ахмадинежад. Эта эпоха, связанная с ядерной программой Ирана и экономическими санкциями, завершилась и иранцы вынуждены сесть за стол переговоров с Западом и менять свою ядерку на еду. Но теперь фасадом иранской политики выступает другой президент - Рухани. Впрочем, аятолла тот же.  

Таким образом и Путин может создать "под себя" должность, которая позволит контролировать «выборы» президентов в условиях сжатия стальных тисков экономического коллапса на горле России. Через несколько лет, под давлением гиперинфляции, остановки капитальных инвестиций, безработицы и проявлений голода, даже не сам Путин - а какая-то очередная марионетка сядет за стол переговоров - в формате "консервы за нефть", второй рукой продолжая стимулировать национальную гордость "осажденной крепости".

Однако данный вариант представляется относительно маловероятным для России, в силу того, что он построен на реальной фанатичной вере значительной части населения Ирана и согласии большинства населения относительно морального авторитета аятоллы. При том, следует отметить, что и сами аятоллы - по крайней мере, на публику - ведут подчеркнуто праведную жизнь, сторонятся демонстрации роскоши, придерживаются норм ислама и т.д. Представить себе аятоллу, критикующий непатриотичных потребителей иностранной автопродукции, стоя на фоне представительского "Мерседеса", совершенно невозможно. И обеспечить духовное единение власти с народом ради светлого будущего жителей Рублевки тоже вряд ли удастся.

Cумниший для Владимира Путина вариант - это судьба Муамара Каддафи, когда доведенная до отчаяния населения страны все-таки идет на радикальные шаги, а для "братского вождя и руководителя революции" начинается безрадостный спринт - с целью добежать до международного трибунала раньше благодарен подвергнут нафаршируйте спину свинцом .

При том что ливийская Джамахирия действительно начиналась как страна-мечта, где "государственный ислам" - который поддерживала подавляющее большинство населения - сочетался с левацкими идеями прямого народовластия, а смертная казнь не применяли на протяжении многих лет.Однако чрезмерная экономическая алчность, склонность поддерживать своих сторонников и создавать невыносимые условия для политических оппонентов сыграла с руководителем Ливии злую шутку. На волне "арабской весны" ему припомнили исчезновения людей, преследование правозащитников, а также явные этнические преференции. И поскольку добровольно покинуть власть полковник не захотел, - зато начал зачистки силами армии и сил безопасности, то произошло то, что произошло.

Правда, в случае России и этот вариант представляется не слишком вероятным. "Ужесточение режима" дошла до высокой отметки уже несколько лет назад, а какой-то радикальной реакции общества до сих пор не заметно.Вероятна, конечно, радикализация российского общества в случае значительного падения благосостояния, когда в соглашении "рабство за сытую еду" с избытка возникнут проблемы - особенно в крупных городах, ведь русский периферия и без того не страдает от воздействия нефтяных сверхприбылей.

Наконец, лучшая из возможностей для самих россиян - это некий вариант ухода "отца государства" от прямого управления страной в обмен на гарантии личной безопасности, легального иммунитета и имущественного достатка.Примером здесь может стать судьба Аугусто Пиночета, который позволил провести демократические выборы в своей стране в обмен на пожизненное сенаторстве, юридический иммунитет и длительный контроль над вооруженными силами. Однако судьба того же Пиночета, в возрасте 90 лет вынужденного отвечать перед судом за прежние грехи, наверняка не покажется хорошей опцией для российского лидера.

Еще одним вариантом дальнейшей судьбы Владимира Путина (или скорее "решение проблемы Путина") могли бы стать "персональные санкции" против надоедливого "отца государства" со стороны конкурентных или обиженных элит. А неожиданное ухудшение здоровья и кончина отдельных советских руководителей - хотя бы и "кризисного менеджера всех времен и народов" Иосифа Виссарионовича - хоть и попахивает конспирологией, но наводит на мысль, что соответствующие традиции есть и на северо-восточных евразийских просторах.