БРЕМЯ ХАМСТВА

Сегодня г-н Жириновский перешел мою личную «красную черту»: публично отматерившись в микрофон Государственной Думы, он призвал своих пажиков «жестко насиловать» беременную журналистку российского информационного агентства.

Я не понаслышке знаю, что такое работать вплоть до 8-го месяца беременности, при этом пытаться делать это по-прежнему эффективно и легко, отшучиваясь от иронических комментариев окружающих, которые им самим кажутся «безумно умными». Я также очень хорошо знаю, как непросто работать журналисткам, находящимся в положении.

И на своем и на чужих примерах могу определенно сказать, что это действительно сложновато сохранять прежний ритм деятельность, при этом несколько месяцев передвигаться по-пингвиньи, пытаться не поскользнуться и не упасть, постоянно огораживая «свое всё» от невольных толчков и пинков. Даже со стороны непросто наблюдать, как во сто крат лучше всех остальных, потому что в ожидании, она часами предвкушает откладывающуюся пресс-конференцию или караулит под дверью нужного персонажа. А ведь еще надо умудриться не простудиться и не подцепить вирус в этом бесконечном журналистском круговороте, суметь в перерывах между отдиктовками и написанием придумать, куда поставить кроватку, нужна ли тебе коляска-трансформер или модульная сойдет, и постоянно представлять, как это, когда рожаешь.

Честно говоря, я бы нашла лучшее применение расплывшейся фигуре и взъерошенному характеру в эти месяцы, чем смущать коллег своим присутствием. Но дело в том, что, в соответствии с нашими законами, начинать неработать по беременности и родам можно только за орнт 70 дней до начала новой жизни.

«На работу беременная ходить не должна. Дома сидеть и беречь ребенка», — зашелся в привычном экстазе г-н Жириновский. Очень возможно, он просто не знает об этих правилах, ведь, в конце концов, речь идет о законодательстве, а не о бешенстве матки, с которым он, как оказалось, на «ты».

Я никак не могла понять, почему женщине, уходящей в декрет, выписывают такой же листок нетрудоспособности, как и человеку с ОРЗ. Диагнозы разные, а листок такой же. По крайне мере, так было еще пару лет назад. Сегодня я поняла. «Нам хватит здоровых», — орал многолетний народный избранник в округлившийся девушкин живот. А потом развил мысль: «Нам нужны здоровые». Теперь всё четко расставлено по своим местам: беременные — это больные, а он — здоровый.

Но помимо г-на Жириновского хотелось бы отдельно отметить мужество молодых «насильников» из его окружения, у которых руки не отсохли прикоснуться к беременной женщине. Обычно у таких отсыхают руки при виде тяжелой сумки или грязной работы. Но сегодня у них все было в полной готовности для СВЕРШЕНИЯ. Мега успех — будут потом внукам показывать, как они в молодости героями работали.

Не менее удачно в кадре смотрелись и журналисты-неженщины: одни освобождали место для предстоящего акта, другие стыдливо отворачивались, третьи поближе протягивали диктофоны. Выходка г-на Жириновского при активном и пассивном соучастии окружающих — парализующее хамство.

Но был ОДИН, который не стрелял, и оказалось, что это ОНА.