Он нас хочет подставить под войну?..

Большой новизны в том, что Путин говорил, не было. Он просто ещё раз изложил свою позицию по Крыму, Юго-Востоку и вообще по всему украинскому кризису, эти тезисы уже известны по предыдущим его высказываниям, по выступлениям Лаврова и из официозных изданий. Единственная существенная новость — признание того, что «зелёные человечки» являются солдатами российских Вооружённых сил, а не представителями «самообороны Крыма» или служащими какой-то «частной армии», как предполагали некоторые. Но, на мой взгляд, это ничего не меняет и ничего не значит. Путин исходит из мысли о том, что разведслужбы США и стран НАТО хорошо знали, о том, что за люди находятся в Крыму.

Поэтому тактически в рамках риторики скрывать это можно было, но в рамках конкретных международных контактов — нет. Если бы Совбез ООН или другая международная организация каким-то образом пытались бы обозначить позицию России как позицию агрессора, тогда эти его слова имели бы значение. Но на сегодняшний день никто этого делать не собирается. Также он очень долго, подробно и далеко не в первый раз, с цифрами и фактами излагал ситуацию с газовым транзитом на Украину. Но здесь также ничего нового не прозвучало.

Довольно занятна была концовка его выступления с учением о «русском человеке».

В этой части можно прочитать довольно опасную мысль, что русский — это такой человек, которому, по словам президента, «на миру и смерть красна», человек большого самопожертвования. Если бы такие слова звучали в обычных условиях, их можно было бы рассматривать как простую гуманитарную идею, но поскольку речь идёт о чрезвычайной ситуации и обострившемся противостоянии с Западом, то такого рода высказывания чрезвычайно опасны, и надо задуматься, не является ли это пропагандой национального суицида.

Также можно заметить явный посыл к Западу, обращение к Обаме и к Европе. Это посыл миролюбивый. В ответах на все агрессивные вопросы Путин старался снизить накал, подчёркивал свою договороспособность, готовность к каким-то контактам и сотрудничеству.

Но в нынешней ситуации Запад, конечно, не воспринимает его слова как искренние, для него они звучат лицемерно, так что здесь ничего принципиально нового также нет. Но всё-таки надо отметить, что сейчас многие ожидали чего вроде Мюнхенской речи 2007 года — что Путин выразит глубокую обиду на Запад, выскажет какие-то отчётливые угрозы. Но он, напротив, продемонстрировал, что собирается довольно добродушно праздновать победу и готовится взаимодействовать с миром с учётом своей победы как состоявшегося факта.

Также поднимались вопросы о контактах России и европейских традиционалистов. Один раз непосредственно в ответ на вопрос господина Штира о том, рассчитывает ли Путин на поддержку консервативных сил Запада.

Путин сказал, что «да». Он высказался с симпатией и о Ле Пене, и об Орбане в Венгрии, и о партии Йоббик, заявил, что понимает их позицию, что она направлена на укрепление суверенитета своих стран. Вообще в своём выступлении он подчёркивал мысль, что политика Запада построена на утрате суверенитета, руководство идёт из одного центра, из Вашингтона, и все силы, противостоящие диктату США, ему близки, он будет их поддерживать и рассчитывает на ответную поддержку.

Также вопрос, почему в своём Послании к Федеральному собранию по поводу Крыма он обратился не только к правительствам, но и к народам других стран. Это — одно из ключевых мест его выступления, заведомо подготовленный вопрос, мало кто обратил внимание на сам факт такого обращения, кроме специалистов, но президент ответил очень подробно.

Он сказал, что правительства западных стран часто принимают решения, которые от них не зависят и что он собирается бороться не за симпатию таких правительств, а за симпатию простых людей на Западе. Это его стратегия, и она, как мы видим, не безуспешна.

Автор — главный редактор «Русского журнала».

На фото: Россия. Москва. 17 апреля. Президент России Владимир Путин отвечает на вопросы журналистов после окончания прямого эфира ежегодной специальной программы "Прямая линия с Владимиром Путиным" в "Гостинном дворе".