Перемены на ближневосточном фронте

Историк Станислав Хатунцев — о том, почему Сирия не станет жертвой российской победы в Крыму

Станислав Хатунцев. Фото из личного архива

Пока Россия, страны СНГ, да и весь мир в целом поглощены событиями в Крыму и на Украине, то, что в это время происходит в Сирии, отходит на второй план. Однако и на этом фронте имеются важные перемены. Ближневосточная драма продолжается и очень далека от развязки, тем более — от благодушного хэппи-энда.

Продолжение Женевского процесса всё еще находится под вопросом. Последний тур переговоров в Швейцарии закончился 11 февраля, а время нового до сих пор не определено. 14 марта кризис переговорного процесса признал Пан Ги Мун.

Возобновлению этого процесса едва ли будет способствовать решение Меджлис аш-Шааба, сирийского парламента, который 18 марта принял закон о всеобщих президентских выборах. Согласно этому документу, сирийские беженцы и представители внешней сирийской оппозиции фактически лишаются права голоса.

По пункту о просроченном паспорте никто из представителей НКОРС — Национальной коалиции оппозиционных и революционных сил, которая договаривалась в Женеве с официальным Дамаском, а также члены других неправительственных организаций, действующие за пределами Сирийской Арабской Республики, не будут иметь права принять участие в голосовании. Не смогут они и баллотироваться на пост главы Сирии, поскольку кандидатом в президенты может быть зарегистрирован лишь гражданин республики, последние 10 лет постоянно проживающий на ее территории.

Однако всё это, равно как и пробуксовка в Швейцарии, отнюдь не означает отсутствия подвижек в деле урегулирования конфликта в стране. Международная конференция в Женеве, по сути, не дала ничего. То, что оппозиция в Швейцарии представляет только саму себя, доказали два предыдущих раунда переговоров. Даже по вопросу реализации достигнутого в Женеве соглашения об оказании гуманитарной помощи жителям сирийского Хомса асадовским властям пришлось на месте договариваться с боевиками — выполнять решения «своих» представителей в Швейцарии те не очень-то собирались.

Как раз на этой «поляне» достаточно успешно работает официальный Дамаск. Его эмиссары заключают двусторонние мирные соглашения с повстанцами, как правило, находящимися в блокированных правительственными силами районах. У них на руках остается легкое стрелковое оружие, и они совместно с сирийскими силовиками контролируют ситуацию на местах. Наиболее успешно данная практика работала в столице и ее окрестностях.

Так, в последнее время перестали сражаться тысячи инсургентов. Уставшие от войны граждане страны выгоняли боевиков-джихадистов, прежде всего — иностранцев, съехавшихся на сирийскую бойню со всего мира, и поднимали над своими кварталами знамена САР.

Судя по сообщениям, на днях сложили оружие более полутора сотен повстанцев — в Старом Хомсе и в губернаторстве Хомс, а также в местечке Хосн около ливанской границы.Однако путь вооруженной борьбы в развитии и решении внутрисирийского конфликта все-таки остается главным.

Через несколько дней после освобождения монахинь-заложниц из монастыря Маалула правительственные войска начали наступление и взяли город Ябруд — один из районных центров в столичной провинции. Бандформирования оттеснены к ливанской границе. Этот успех можно рассматривать как одну из завершающих фаз операции в области Калямун — горном массиве, являющемся важнейшим узлом сопротивления режиму Асада западнее Дамаска.

Крупные бои там начались еще осенью, но только теперь исламисты потеряли контроль над значительными населенными пунктами в этом районе. Правительственные силы побеждают и в других областях страны, соседних с Ливаном. В частности, они вплотную занялись террористами, засевшими в знаменитом замке крестоносцев Крак-де-Шевалье. Вспышки военных действий распространяются и на ливанскую территорию.

В целом Дамаск усиливает контроль над западной частью Сирии, а на северо-востоке страны курдские силы самообороны вполне успешно противостоят джихадистам.

Израилем и США укрепление позиций аль-Асада воспринимается негативно.

В среду авиация ЦАХАЛ совершила налет на тренировочный лагерь, штаб и артиллерийскую бригаду сирийской армии под Эль-Кунейтрой. Так Израиль ответил на подрыв своего армейского патруля в районе Голанских высот, возложив ответственность за эту диверсию на Дамаск. Однако совершили ее, скорее всего, не сирийцы, а их союзники, бойцы ливанской «Хезболлы» — в ответ на гибель четырех участников группировки 24 февраля вследствие удара ЦАХАЛ. 

Одновременно с акцией Израиля позиции сирийской армии были атакованы боевиками с территории Иордании. Скорее всего, в их подготовке участвовали инструкторы из западных стран.

Еще один демарш против режима Асада, правда, дипломатический, совершили Штаты. Они поддержали действия Тель-Авива, а днем ранее в ответ на приостановку оказания консульских услуг посольству Сирии в Вашингтоне потребовали приостановить работу диппредставительств САР в США. 

Всё это выглядит как скоординированная атака на Дамаск в связи с его военно-политическими успехами и попытка морально поддержать терпящую поражение на западе САР оппозицию. 

Нельзя исключать во всем этом и «крымский», или же «украинский», след. Вполне возможно, что на сирийском направлении Штаты активизировались для того, чтобы помешать укреплению позиций ближневосточных союзников России и тем самым воспрепятствовать росту внешнеполитического влияния Москвы, столь наглядно демонстрируемому в Причерноморье. 

Поскольку на Украине жестко реагировать на действия РФ Вашингтону — себе дороже, то он мог переключиться на Сирию как на более слабое геополитическое звено. В ответ на вхождение Крыма в состав России Обама, дабы не прослыть слабаком, должен продемонстрировать твердость. Что отнюдь не означает того, что США в своих отношениях с Дамаском решились на силовой вариант. 

Для этого, равно как и для легкой победы, оснований нет. Хотя Сирия, в силу того, что происходит в стране, отстает от первоначального графика вывоза и утилизации химического оружия и его компонентов, тем не менее к настоящему времени за ее пределы отправлено свыше половины всего этого добра. Покинуть Сирию целиком оно должно к концу апреля.

Но уже сейчас военно-химический потенциал САР является практически нулевым. Иприт — единственное готовое к применению боевое отравляющее вещество, имевшееся у Асада, с территории страны вывезен полностью, все средства доставки, мощности по производству химоружия, спецоборудование по его смешению и снаряжению уничтожены. 

В этих условиях даже какая-нибудь масштабная провокация наподобие той, которая случилась в пригороде Дамаска в августе прошлого года, вряд ли вызовет прямое военное вмешательство США в сирийский конфликт.