Неототалитарные режимы могут быть чрезвычайно устойчивы

На наших глазах обретает окончательные черты неототалитаризм образца XXI века. Неототалитарные режимы и идеологии довольно сильно отличаются от своих тоталитарных предшественников.

Все тоталитарные режимы XX века, и в первую очередь сталинский СССР, исходили из идеи своего абсолютного превосходства над Западом и намерены были его завоевать.

Неототалитарные режимы начала XXI века существуют на то, что они вывозят на Запад сырье и импортируют все остальное. Соответственно, они не собираются завоевывать Запад. Иначе им негде будет покупать айфоны и некому будет отделывать золотом их унитазы. Их воинственная риторика — это не подготовка к войне, а просто способ погрузить свой народ в пучину паранойи.

Соответственно, все эти государства, парагосударства и идеологии, будь то Венесуэла, Иран, «Конгресс исламских судов», салафиты или «нашисты», не провозглашают технологического превосходства над Западом. Они провозглашают свое моральное над ним превосходство. Они не говорят: «Наша наука и экономика лучше». Они говорят: «Они богаче, но мы духовнее».

Это психологически более устойчивая позиция. Когда человеку, живущему в хрущевке, показывают американский дом и говорят: «Наш строй прогрессивнее», — он испытывает когнитивный диссонанс. Когда алкоголику, бьющему жену и насилующему регулярно падчерицу, говорят: «Но ты духовнее», — он никакого когнитивного диссонанса не испытывает. Ничто так не хочет алкоголик, неудачник или социопат, как чувствовать себя «высокодуховным и непонятым».

Если тоталитарная идеология была идеологией победителей, то неототалитарная идеология — это идеология неудачников. «Эти неверные сами взрывают себя, чтобы скомпрометировать наш мирный ислам». «Все беды нашей Зимбабве происходят оттого, что колонизаторы снова мечтают поставить ее на колени». «Россия окружена фашистами, а в Крыму действуют силы Самообороны», — это психология неудачников и социопатов. Любые социопаты считают себя искусными манипуляторами и тех, кто не поддаются манипуляции, рассматривают как врагов.

Старые тоталитарные режимы запрещали эмиграцию. Им мозги были нужны внутри страны, для создания новых технологий. Неототалитарные режимы поощряют эмиграцию. Всем, кто боится, что Кремль сейчас перекроет границы, — не бойтесь, не перекроет. Чем больше думающих людей уедет из России, тем для Кремля лучше. Неототалитарный режим работает, как гигантская ректификационная колонна — легкие, интеллектуальные фракции населения улетучиваются за границу, внизу собирается вязкий черный мазут: люмпены, чиновники и силовики, опора режима — те, кто свято верит, что кругом враги.

Классические тоталитарные режимы опирались на мощнейший репрессивный аппарат. Неототалитарные режимы опираются на демократическое большинство.

Это принципиальная разница. В советское время диссиденты (и КГБ) считали, что стоит донести до большинства правду — и режим рухнет. Если все прочтут «Архипелаг ГУЛАГ», то — все.

Неототалитарные власти поняли простую истину. В современном обществе, как и тысячу лет назад, свободным, увы, является только меньшинство.

Если большинству сказать по телевизору, что солнце вращается вокруг Земли, то большинство в это поверит. Тем более что и без всякого телевизора так считают 36% россиян. Если большинству сказать по телевизору, что гены бывают только в генно-модифицированных продуктах, а в обычных продуктах генов нет, то большинство тоже в это поверит, тем более что и без телевизора так считают те же 36% населения. Если еще нанять гореславских и дмитриев киселевых, чтобы они сказали, что Путин лично остановил солнце, и, соответственно, те, кто говорит, что это невозможно и что Земля вращается вокруг солнца, являются агентами проклятого Запада, то большинство населения без всякого принуждения и насилия в это поверит.

Вы хотели демократии? Вы хотели всеобщего избирательного права? Вы хотели услышать голос народа? Извольте расписаться в получении. Ну и что, что «Архипелаг ГУЛАГ» находится в свободном доступе, если большинство его никогда не прочитает?

Мы пока не можем предсказать степени устойчивости неототалитарных режимов. Старые тоталитарные режимы, в конечном итоге, оказались неустойчивы, потому что для своего функционирования они нуждались в высокообразованной элите, видевшей, что идеология расходится с реальностью. Обращаю ваше внимание, что это видела именно элита. Работница камвольной фабрики в Иванове знала из телевизора, что в США линчуют негров, и никакого когнитивного диссонанса у нее не возникало. Когнитивный диссонанс возникал у элиты.

Неототалитарные режимы характерны прежде всего тем, что элиты в них нет. В них есть верхушка. В них есть друзья вождя. Это люди чрезвычайно низкого интеллектуального уровня, которые благодаря случайному знакомству или отрицательному отбору получили доступ к административному ресурсу и золотому батону и которые исповедуют те же ценности, что они преподают люмпенам. У них когнитивного диссонанса не возникает.

Как следствие, неототалитарные режимы могут быть чрезвычайно устойчивы. К примеру, Роберт Мугабе правит Зимбабве уже 23-й год. За это время ВВП страны упал в три с половиной раза (и это притом что население выросло с 7 миллионов до 12), но власти Мугабе ничего не угрожает: в 2013-м он реально выиграл очередные выборы. Элита уехала, а те, кто остался, хорошо знают, что все их беды проистекают из козней проклятого Запада, от порабощения которым страну спасает только вождь и учитель Мугабе.

Неототалитарная идеология направлена прежде всего на вымывание из общества элиты. Любой — научной, предпринимательской, интеллектуальной, управленческой, потому что элита — это те, кто нуждается в том, чтобы думать.