Со своей колокольни

Вера Арямнова

* * *

Змея во сне, конечно, предвещала.

С утра шел снег на стол, на одеяло,

на комп, на гроб (через десяток лет)...

И вот сугроб, ну, а меня здесь нет.

Внимательными, жесткими глазами

следит судьба, чтоб не было меня,

и в свете расцветающего дня

все прячет, прячет в узко-личной драме.


Теперь себя попробуй отыщи

в изменчивом застенке декораций,

среди больниц и тюрем, и редакций,

а не отыщешь, значит, Бог с тобой,

ты упустила шарик голубой.

Но он еще вернется, может статься

Однако перемена декораций

драматургию тянет за собой...


Когда трагедия взойдет, то на подмостках

с тобою олигархи-отморозки

и некто, - он уже лежит без сил,

он, кажется, всю жизнь тебя любил,

и ты теперь таскаешь, пилишь доски,

и зашиваешь жалкие обноски,

того, кто так тебя и не забыл.


А ты забыла; но не в этом дело.

Твоя звезда сквозь этот сад летела,

и здесь зарыт один ее осколок,

в нем светится: вот ходит мальчик в школу,

и даже раньше: мальчик не рожден,

а ты уже, как свет, его любила!

Где порвалась божественная связь

меж тем, что будет, есть и тем, что было?..

По крайней мере, в этот жуткий сон,

который белым снегом занесен,

ты без нее прорвалась - оступилась.


Подайте вход в весну! Вот мой билет:

листок календаря такого года,

когда мы оступились всем народом.

Ну да, конечно, штампика тут нет...

Да, у меня нет штампа о прописке.

Но есть на шее ниточка из бус,

на каждом камне гравировка "Русь",

и нам с народом будет путь неблизкий,

через года предательств и зачистки,

которым нужен Нюрнбергский процесс!


В ушко иголки лишь богач пролез,

оставив братьям жалкие очистки...


Нет выхода из узко-личной драмы:

нет брата, нет отца, сестры и мамы,

есть договор аренды сроком в год.

А может, Бог и раньше приберет…

Вернись в свой сад, пусть он уже заложен,

точнее, выкраден; противник - банк,

а против банка нужен, ясно, танк,

а ты в больницу-то попасть не можешь...

Но все-таки, вернись туда, сорвись.

Нельзя спасаться там поодиночке,

где приступом идут на нашу жизнь

какие-то ублюдки и уроды,

в семье которых, знать, не без народа.


Но здесь пока поставим многоточье:

в семье своей хотя бы разберись...


А если мы не можем разобраться -

в разнообразных дебрях эмиграций

все прячемся, а, спрятавшись, кричим...

Едино небо, и мы все - под ним!

И временем одним забиты поры,

единой исторической поры,

и наши неуемны разговоры,

через моря и горы и дворы...


Вот хата запылала: ясно, с краю.

Но мы живем, чужой беды не зная,

и только говорим и говорим...

А государству тупо нужен Крым?..

"Москаль с хохлом" (картина маслом, в раме)

плечом к плечу стояли на Майдане...

Войска войдут и сразу всех «спасут».

Жить не дает стране имперский зуд.


Афганистан, "Окраина", Чечня -

простите ль вы когда-нибудь меня?..


О пользе бесполезных медитаций

под взглядами врагов, и папарацци,

и даже очень правильных людей:

вдруг - тишина, она в душе моей.

Она легла, унявши боль как пластырь.

Как с неба тихо, молча смотрит пастырь,

на все, что происходит меж людей,

как поспевают или гибнут души,

а ты свою не береги, но слушай,

весь непрочитанный остаток дней...

1.03.2014