ПОДЗЕМЕЛЬЯ ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ: ОБЪЕКТ-221

Командный центр Черноморского флота - забытая подземная крепость, сравнимая с «Гранитным Дворцом», возведённым американцами в Скалистых горах. 



Обоснование необходимости строительства объекта 

И Брежнев, и Горшков исходили из реалий американского плана ядерного нападения «Drop shot»("Моментальный удар", конец 1949 года), согласно которому предполагалось сбросить на СССР 300 атомных бомб и 250 тысяч тонн обычных бомб за шесть тысяч самолето-вылетов. 
На Севастополь было намечено обрушить 12 ядерных боеголовок: одну на Инкерман, одну на Балаклаву, остальные по самому городу – главной базе Черноморского флота. Запасной командный пункт («Объект-221»)  должен был выдержать этот ядерный шквал. 



Карта генерального штаба L-36-128 места расположения объекта 


История строительства
Выдержки из книги В.Б. Иванова «Тайны подземные»:

Создание подземного мозгового цента ЧФ («Объект-221»)

«Холодная война» наращивала витки смертоносной гонки вооружений. В США и Ки­тае, Франции и Швеции под землю, под скалы, под бетон уходили штабы и казармы, ракетные установки и корабельные стоянки, военные заводы и аэродромы, арсеналы и хранилища стратегических запасов. Все готовились к выживанию в напророченной атомной войне — третьей и последней мировой.
Шок сорок первого года поставил советское руководство перед необходимостью го­товиться к сокрушительным ударам по своей территории из-под воды, с воздуха, из космоса...
Одной из важных задач, стоящих перед Черноморским флотом к началу 80-х годов, было создание нового современного защищенного командного пункта флота.
Планируемый секретный объект должен был стать крупнейшим защитным сооруже­ний на южном стратегическом направлении.
Создавали объект в 70-80-е годы прошлого столетия, строительство его велось в во­сточном склоне горного массива у села Морозовка, в 4-х километрах от Балаклавы. Подземный бункер глубокого заложения, из которого в случае термоядерной войны должно было вестись боевое управление флотом, еще девять лет назад охраняли ав­томатчики в черных беретах морской пехоты.
К началу 70-х годов прошлого столетия технико-экономические и эксплуатационные характеристики старого командного пункта ЧФ уже не обеспечивали все возрастаю­щие требования к секретности, защите и живучести подобных сооружений. В целях обеспечения необходимого качества защиты и повышения надежности системы связи и управления флотом в начале 70-к годов начался поиск места для нового командного пункта, позволяющего в условиях ядерной войны управлять действиями разнородных сил ЧФ.
Из трех возможных вариантов Главнокомандующий Военно-Морским Флотом СССР адмирал флота Советского Союза Сергей Горшков выбрал район восточного склона горы «Шаан-Кая» восточнее Балаклавы, что в переводе означает «гора-мишень».
Строительство здесь, по расчетам экономистов, было дешевле, чем в других местах. Да и природный монолит скалы крепче, чем искусственный. Для того чтобы выполнить эту немыслимую фортификационную задачу, был сформирован специальный горноп­роходческий батальон. В помощь его бойцам были приданы подразделения треста «Донецкшахтпроходка», имевшего большой опыт сооружения бетонированных шахт для баллистических ракет.
На неосвоенной площадке, в скальном грунте сопки, в 1977 году начались проходче­ские работы по строительству объекта. В начале строительство осуществлял севасто­польский геиподрядный УНР. выполнявший в то время в главной базе флота большой объем жилищного строительства собственными силами. Для проходки первого вертикального ствола в условиях неосвоенной площадки, при полном отсутствии подхода и подъездных путей, каких-либо инженерных коммуникаций, было выбрано подразделе­ние треста «Донецкшахтпроходка», шахтолроходческий стройучасток № 1, которым руководил горный инженер Кухаревский.
Это управление специализировалось на проходке вертикальных стволов для ракет­ных комплексов по всей территории Советского Союза и имело большой опыт работы на автономных объектах.
С поставленной задачей коллектив строительного участка справился в срок с высо­ким качеством работ. Большой личный вклад внес бригадир проходчиков Герой Социа­листического Труда Н. Тихонов. Выполненный первый вертикальный ствол глубиной более 150 метров использовали при горизонтальной проходке как вентиляционную шахту, что в значительной степени ускорило темпы буровзрывных работ.
Параллельно с началом горнопроходческих работ велось проектирование мозгового центра командного пункта, аналогов которому на флоте не было, и делал это Москов­ский проектный институт.
В подземном сооружении под 180-метровой толщей скальных пород должны были разместиться узел связи, обеспечивающий связь через спутники с кораблями, находя­щимися в любой точке мирового океана, информационно-вычислительный центр, ав­тономная система жизнеобеспечения — электростанция, емкости для воды и топлива, система вентиляции и регенерации воздуха, кухня-столовая, медпункт. Внутренние по­мещения могли вместить сотни специалистов — офицеров штаба, связистов, обслужи­вающий персонал.
За пределами подземной части КП предусматривался городок для размещения де­журных смен, охраны, обслуживающего персонала. Городок состоял из четырехэтаж­ной казармы, котельной, столовой на 250 посадочных мест, овощехранилища, очист­ных сооружений, системы водоснабжения с подземным забором воды, мощной ЛЭП с подстанциями.
Строительство самого командного пункта, наружных сетей и наземного городка по­требовало создания нового строительного управления. Директивой заместителя ми­нистра обороны СССР по строительству и расквартированию войск от 15 июня 1981 го­да на базе генподрядного был создан специальный УНР с дислокацией в Севастополе. Начальником его был назначен майор Ю.И. Рева, прошедший школу строительства на Северном флоте. Генподрядный строительный участок, осуществлявший строительст­во КП, возглавил опытный инженер-строитель подполковник И.И. Есипенко, который самостоятельно принимал решения, умело вел работу с субподрядчиками.
При кажущейся простоте наземной части КП строительство оказалось достаточно сложным. Возводимые на крутых склонах постройки стали подвергаться воздействию оползней, грунтовых вод. Это требовало дополнительных проектных решений. На го­ризонтальной проходке подземной части КП работала специализированная строи­тельная организация треста «Харьковметрострой» (начальник — Л.М. Луцик).
Это был высококвалифицированный коллектив механизаторов, буровиков, подрывников с мощной производственной базой. Они построили собственный бетонный завод, хорошо оборудованные мастерские по изготовлению различных металлокон­струкций, деревообрабатывающий цех, стационарную компрессорную станцию для подачи сжатого воздуха на перфораторы, погрузчики пород и бетононасосы. Военные строители считали делом чести попасть в бригаду проходчиков.
На подземных работах находился, как правило, один взвод. Длительное время его возглавлял мичман Т.В. Павлюк. Он много работал с личным составом. Неред­ко сам брал в руки отбойный молоток или лопату и личным примером вдохновлял подчиненных военных строителей. Это был лучший взвод в военно-строительных войсках ЧФ. Наступление на земные недра длилось без малого пять лет. За это время в горном массиве удалось проложить сотни метров бетонированных коридоров-потерн.
вертикальную проходку ствола № 2 продолжал строительный коллектив под руко­водством А.И. Симакова. При строительстве КП в скальных породах предстояло выра­ботать сотни тысяч кубометров тяжелого грунта.
В плане подземный командный пункт походил на огромную букву «А», он сообщался с миром двумя расходящимися потернами, которые перекрывались на входах массив­ными противоатомными дверями со шлюзовыми камерами.
В горном массиве предусматривалось сооружение трех блоков. В первых двух бло­ках размещались все основные командно-управленческие службы.
Наверх уходили две шахты высотой 180 метров, диаметром 4,5 метра. Они служили для забора воздуха и вывода кабельных трасс к антенным устройствам. При необходи­мости можно было выбраться по ним на поверхность — железные винтовые лестницы обегали их изнутри. Хитроумные запоры, задвижки, фильтры надежно защищали оби­тателей бункера от отравляющих газов и радиоактивной пыли. Сюда же, на вершину КП, должны быть выведены волноводы антенн для космической связи, с кораблями и подводными лодками.
Размеры каждого из блоков составляли: высота и ширина — 16 метров, длина — 130 метров. Третий блок, технологический, имел меньшие размеры: высота — 7,5 метра, ширина — 6 метров, длина —130 метров. Все три блока соединялись между собой ше­стью проходными потернами с противооткольной облицовкой.
Непосредственно к подземному сооружению подходили потерны длиной 500 метров каждая. Степень защищенности была предельно высокой.
В двух блоках производилось строительство четырехэтажных помещений, в треть­ем — двухэтажных. Под землей, в замкнутом пространстве, приходилось монтировать четырехэтажные здания. Использование обычной строительной техники — башенных или автомобильных кранов — исключалось. Применялись специальная оснастка, раз­личные подъемники с лебедкой. По предложению начальника участка В.И. Янчука уста­новили две кран-балки и с их помощью монтировали железобетонные колонны и пли­ты перекрытия с последующей заливкой бетоном.
Можно только удивляться, как строители умудрились это сделать без подъемных кранов и прочей громоздкой техники.
Очень важным и ответственным делом стало обеспечение гидроизоляции подземных помещений, предохранение их от проникновения подземных вод. Для этого была разработана технология металлоизоляции и герметизации сварных швов. Такая рабо­та поручалась только высококвалифицированным сварщикам, каждый шов просвечивался рентгеновским аппаратом.
Подземная площадь 3-блочного защищенного командного пункта ЧФ составляла бо­лее 13 500 кв.м. а площадь многоярусных подземных помещений комплекса достигала — 22 000 кв.м.

Длина пешеходных коридоров комплекса превышала три с половиной кило­метра, а объем подземных помещений превышал 80 000 кв.м.
Общая площадь помещений 4-этажного подземного здания первого блока составляла около 5 тыс. кв.м. Площадь помещений 2-этажного подземного здания третьего блока составляла более 1,5 тыс кв.м. Для того чтобы попасть в подземный мозговой центр Черноморского флота, необходимо сначала проделать путь длиной полкилометра.
С площадки перед порталом северного входа в КП открывался восхитительный вид на крымское взгорье, на плодоносные долины под огнецветным закатным небом. Вся подземная проходка велась с соблюдением норм тщательной маскировки. Выставля­лась ложная техника, прокладывались ложные просеки и дороги. Создавалась легенда строительства наземного учебного центра. В этот период велись большие работы по образованию территории (организации рельефа) для строительства наземных соору­жений. Места застройки размещались в основном на склонах гор, в лесистой местно­сти, лишенной удобных подходов. Приходилось создавать подпорные стенки, уложив 6000 кубометров бетона.
Российский военный писатель капитан 1 ранга Николай Черкашин, которого автор этих строк неоднократно водил туда на экскурсии, в журнале «Совершенно секретно» за 2000 год описывает свои впечатления: «Можно только удивляться, как строители умудрились внутри горы построить четырехэтажное здание и это сделать без подъем­ных кранов и прочей громоздкой техники. Строители — монтажники ЧФ — напоминали мне тех изощренных умельцев, которые собирают в бутылках парусники... Действи­тельно трудно поверить, что гора полая, как шоколадное яйцо «киндер-сюрприз». Для прокладки дорог вырубались просеки. Вырубка леса в Крыму возможна лишь с приоб­ретением «порубочного билета» Лес твердых пород — дуб, бук, граб — поддавался распиловке с трудом. Приходилось точить пилы ежедневно. Просека была проложена вовремя, дорога, извиваясь, уходила в густые заросли дубняка с прорубленными про­секами. Их прокладывали для маскировки объекта под лесную делянку. Порталам входных потерн придали вид фасадов двухэтажных домов. Окна второго этажа нарисо­вали черной краской. На фотографиях, снятых со спутников-шпионов, служебные по­стройки в запретной зоне ничем не отличались от расположенного рядом пионерлаге­ря «Алсу». Для особо любопытных распустили слух, что под Мишень-горой строится флотский учебный центр...».
Ход строительства КП флота постоянно контролировали начальник строительного управления ЧФ. заместитель командующего по строительству генерал-майор Л.В. Шу­милов. Командующие флотом адмиралы Н.И. Ховрин. М.Н. Хронопуло регулярно посе­щали этот объект. Главком ВМФ адмирал флота Советского Союза С. Горшков, замес­титель министра обороны, маршал инженерных войск Н.Ф. Шестопалов неоднократно бывали на строительной площадке, знакомясь с ходом работ.
В 1986-1987 годах основные горнопроходческие работы были завершены.
Приступили к прокладке системы вентиляции, кабельных панелей, облицовке и от­делке блоков. Начался монтаж оборудования внутренних помещений. Предусматрива­лось оснастить КП сложной и дорогостоящей техникой, которая стала поступать на флот. Для ее хранения требовались специальные помещения, и поэтому работы по тельный участок, который с апреля 1985 года возглавлял капитан И.Д. Ганин. Он хоро­шо владел обстановкой, умел самостоятельно принимать решения и отстаивать их.
Выход на океанские просторы надводных кораблей и подводных лодок Военно-Морского Флота предъявил принципиально новые требования к пунктам управления связи. Они обязывали обеспечить надежную круглосуточную связь с надводными кораблями и подводными лодками, действующими как в надводном, так и в подводном положе­нии, в любой точке мирового океана. И такая глобальная система связи была создана. Составной ее частью была система связи черноморского флота. Для решения этой сложной проблемы потребовалось строительство новых современных радиоцентров, многоканальных магистральных линий проводной и спутниковой связи. Заказчиком строительства уникальных объектов радиосвязи «Пеленг», «Лафет», «Кристалл», «Кварц» был отдел связи Черноморского флота.
С развалом Советского Союза в 1992 году финансирование строительства «секрет­ного» объекта N9 221 было прекращено. Командный пункт ЧФ при 90 процентах готов­ности бросили, строители ушли, охрану сняли. Россия вышла из «холодной войны», а Украина от противоатомного укрытия для штаба своих ВМС отказалась.

С 1992 по 1998 год продлился мучительный период поисков нового, мирного применения бункера. Ряд предпринимателей выступал с предложениями размещения там предприятий по разливу минеральной воды и/или спиртных напитков. Высказывались, в частности, довольно здравые суждения о перспективности перепрофилирования "Объекта 221" в винзавод. Но местные власти с достойным лучшего применения упорством блокировали любые инициативы.
И объект, который должен был выдержать мегатонные удары ядерных боеголовок, оказался один на один с самым страшным противником. Мародерами. И объект пал, не выдержал их натиска.

Сегодня 

С точки зрения банального мародера, объект представлял собой перспективнейшее месторождение чёрных и цветных металлов. На всю полукилометровую длину подводящих потерн были протянуты медные силовые провода и кабели связи. Чтобы оценить массу меди, приведу количество “полок”, на которые были уложены кабель-трассы. В каждой из двух потерн вдоль одной стены были смонтированы 10 ярусов стальных “полок”, каждая из которых могла нести более 5 кабелей наружным диаметром 60 миллиметров. Кроме потерн, кабель-трассы входили во все три блока и разводились внутри. 

Но это – цветной металл. А был ещё чёрный. Броневые ворота на порталах и броневые же защитно-герметические двери на входах в блоки. Стальная обшивка наиболее ответственных стен и стальная арматура всех прочих перегородок и перекрытий. Стальные герметические двери, люки и сальники. Стальные трубопроводы разнообразного назначения. 
Добавим стальные лестницы. Ими связывались между собой все 5 этажей подземного сооружения. Кроме того, на самую вершину горы выводили две 180-метровые винтовые лестницы… Общая масса металла исчислялась тысячами тонн! Разграбление достигло индустриальных масштабов. В потерны въезжали на мотоциклах и мотороллерах. Внутри монтировали временные электросети, от которых питали светильники, отбойные молотки и варочные трансформаторы. Впрочем, большей популярностью пользовалась ацетилен-кислородная технология. 

Сотни (если не тысячи) тонн к концу 2002 года уже не только демонтированы, но разделаны и вывезены. “Цветняк” сняли уже в 1999-м. Тогда вокруг порталов не было видно земли под сталью кабельных оплёток, оставшихся после “раздевания” медных жил. Теперь оплёток там больше нет: нынешние грабители не брезгуют и “черняком”. 
Броневые двери и люки срезаны. Та же судьба постигла стальные детали кабель-трасс, трубы и лестницы. Сейчас очередь дошла до стальных дверных косяков и прочей “мелочёвки”. Впрочем, и этой мелочи на объекте остались многие тонны, так что процесс продолжается…





Тот самый корпус с нарисованными окнами (западный портал) 



Карта основных туннелей, составленная диггерами, дает только общее представление о строении комплекса, но подробные схемы до сих пор погребены в архивах - проектная документация охраняется лучше самого бункера. 
Подтвержденных данных о том, что в помещении, обозначенном как «ядерный колодец», действительно должен был располагаться реактор, нет. Доподлинно известно только о дизельных генераторах, но могли  ли они обеспечить необходимую живучесть?


Шлюзовые камеры, точнее то, что от них осталось.


Жалкие обрывки проводов — это все что осталось от тех коммуникаций, что были проложены по всей территории “Объекта 221”. Рассказывают, что кабели выдирали очень просто: привязывали к трактору и выдергивали столько, сколько выдергивалось... Узкие ржавые полосы на стене – оставшийся от обшивки металл приваренный к закладным уходящим в бетон. 

"Чердак" сооружения, горы щебня на полу - это остатки межкомнатных перегородок. Из них добывали арматуру.




Этот провал когда-то был лестницей. Ступеньки срезали, потому что они были металлические.


Чудом сохранившийся люк, вероятно, на данный момент уже спиленный.


Импровизированный вход. Местные говорят, что эту стену подорвали специально для того, чтобы проще было вытаскивать из бункера длинномерные металлические конструкции. 


«Объект-221» на карте. Вид со спутника. 

Источник1 
Источник2 
Источник3 
Источник4 
Источник5