Суррогатное материнство превращает людей в товар

На модерации Отложенный

Юридическое заключение …

Относительно правовой и фактической актуальности и обоснованности предложений о совершенствовании законодательства Российской Федерации об основах охраны здоровья граждан в части установления ограничений суррогатного материнства[1]

Частью 1 статьи 55 «Применение вспомогательных репродуктивных технологий» Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ (ред. от 28.12.2013) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»[2]суррогатное материнство отнесено к числу «вспомогательных репродуктивных технологий», а также к числу «методов лечения бесплодия».

Согласно части 9 статьи 55 указанного Федерального закона, «суррогатное материнство представляет собой вынашивание и рождение ребенка (в том числе преждевременные роды) по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям». В соответствии с частью 10 статьи 55, «суррогатной матерью может быть женщина в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет, имеющая не менее одного здорового собственного ребенка, получившая медицинское заключение об удовлетворительном состоянии здоровья, давшая письменное информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство. Женщина, состоящая в браке, зарегистрированном в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, может быть суррогатной матерью только с письменного согласия супруга. Суррогатная мать не может быть одновременно донором яйцеклетки».

Анализ выше процитированных норм показывает, что таковые создают правовые возможности для реализации суррогатного материнства на платной основе, более того для индустрии организации и предоставления услуг суррогатного материнства[3].

Рассматриваемым Федеральным законом (части 1, 9 и 10 статьи 55) объективно созданы условия для формирования системы аморальной индустрии на суррогатном материнстве.

При всей сложности и неоднозначности вопроса о суррогатном материнстве, осуществляемом «по доброй воле», в отношении вышеуказанных норм обоснованно привести некоторые рациональные замечания и возражения нравственного, а также формально-юридического порядка.

Прежде всего, отметим, что отнесение суррогатного материнства к числу «методов лечения бесплодия» не имеет никаких разумных референций, никаких юридических и фактических оснований, учитывая семантическое значение понятия «лечение».

Закрепление ситуации, когда в силу совершенно очевидного отсутствия в рассматриваемом Федеральном законе каких-либо ограничений и запретов на вынашивание и рождение ребенка по договору на коммерческой основе (за вознаграждение) роль женщины как матери аморально сводится к роли оплачиваемого живого инкубатора в индустрии суррогатного материнства, является совершенно недопустимым, грубейшим образом посягает на человеческое достоинство женщины и ее гендерные права, противоречит статьям 3 и 14 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950, статьям 5 и 7 Всеобщей декларации прав человека от 10.12.1948, статье 7 Международного пакта о гражданских и политических правах от 19.12.1966, Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин от 18.12.1979, Конвенции Совета Европы о предупреждении и пресечении насилия в отношении женщин и насилия в семье от 11.05.2011[4], целому ряду иных международных документов о правах женщин.

Фактически организацию и осуществление суррогатного материнства на коммерческой основе, превращающего женщину в коммерчески эксплуатируемого «человека-инкубатора», обоснованно можно рассматривать и оценивать как аналог организации занятий и самого занятия проституцией (защитники «права на свободное использование своего тела» женщиной в рамках проституции так же пытаются сформировать мнение, что это исключительно личное дело женщины - как ей использовать свое тело, что это - такая же работа, как и другие виды трудовой деятельности, и она должна получать деньги за такие свои услуги...).

Приводимый в обоснование социальной приемлемости также и коммерческого суррогатного материнства его защитниками аргумент о том, что выплата возмещает расходы суррогатной матери, понесенные ею в период вынашивания и в связи с вынашиванием чужого ребенка, не выдерживает критики, поскольку такое возмещение расходов как раз не вызывает возражений (если вообще соглашаться на легализацию суррогатного материнства, а таковое сегодня в России допускается). Но в том и отличие осуществления суррогатного материнства на коммерческой основе от некоммерческого суррогатного материнства: суррогатная мать и (главная проблема) посредник получают вознаграждение (помимо указанного возмещения), по существу, осуществляя предпринимательскую деятельность.

Ряд зарубежных правоведов оценивают такого рода коммерческие отношения как искажающие природу отношений «мать-дитя» и противоправно посягающие на человеческое достоинство женщины, аргументированно доказывают обоснованность использования применительно к такого рода коммерческим отношениям понятий «лизинг матки» и «торговля детьми»[5].

Поскольку сегодня средняя стоимость такого рода услуг позволяет воспользоваться ими только весьма состоятельным лицам, введение возможностей коммерческого суррогатного материнства будет преследовать цели исключительно ограниченного числа богатых лиц, что вполне может спровоцировать социальную ненависть к ним со стороны остальной части общества, поскольку с нравственной точки зрения это мало чем отличается от введения возможности свободного коммерческого оборота внутренних органов.

Именно поэтому, надо полагать, организация и осуществление суррогатного материнства на коммерческой основе запрещены в большинстве стран мира, во многих штатах США. А во многих странах мира вообще запрещено суррогатное материнство.

К примеру, во Франции запрет суррогатного материнства определяется статьей 16-7 Гражданского кодекса Франции: «Любое соглашение относительно зачатия или вынашивания ребенка в интересах другого лица, является юридически ничтожным»[6], а также вытекает еще из ряда актов. Кроме того, статья 227-12 Уголовного кодекса Франции, устанавливающую уголовную ответственность за посредничество в такого рода сделках и даже за посягательство на таковое посредничество (штраф до 15 тыс. евро или лишение свободы на 1 год; в некоторых случаях размер санкции может быть удвоен)[7].

В Нидерландах, Бельгии и многих других странах запрещено любое посредничество (даже на некоммерческой основе) в организации и осуществлении суррогатного материнства[8].

В соответствии с пунктом 1 параграфа 2 Закона Великобритании о регулировании некоторых видов деятельности в связи с договоренностями, достигнутыми с целью использования женщин, вынашивающих детей в качестве суррогатных матерей, от 16.07.1985, «ни одно лицо на коммерческой основе не вправе совершать никакое из нижеследующих деяний в Соединенном Королевстве:

(a) инициировать или принимать участие в любых переговорах с целью планирования и организации суррогатного материнства,

(b) предлагать или соглашаться на переговоры относительно осуществления суррогатного материнства, или

(c) приготовлять любую информацию с целью ее использования в осуществлении или организации суррогатного материнства;

и ни одно лицо не вправе в Соединенном Королевстве осознанно побуждать другое лицо к осуществлению указанных действий на коммерческой основе»[9].

Пункты 2-9 указанного параграфа Закона Великобритании дополняют вышеприведенную формулировку, уточняя ее и устанавливая ответственность за нарушения указанных выше запретов, создавая правовые преграды различного рода уловкам, призванным обойти такие запреты.

Указанные акты (лишь пример из длинного ряда таковых) совершенно определенно показывают, что суверенное, уважающее себя государство, дорожащее своей международной репутацией и репутацией перед своими гражданами не может легализовывать аморальный бизнес «на чреве женщины», как не может легализовывать организацию занятий проституцией или торговлю людьми.

Полагаем, что части 1, 9 и 10 статьи 55 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ (ред. от 28.12.2013) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» не отвечают национальным интересам Российской Федерации, создают условия для аморальной индустрии услуг суррогатных матерей, в основе которой лежит позиционирование ребёнка не как личности, а как объекта права, некоего объекта сделки, по существу - как неодушевлённого объекта, обладающего признаками товара (по сути - потребительскими товарными свойствами), а роль женщины как матери аморально сводится к роли оплачиваемого живого инкубатора в индустрии суррогатного материнства, по существу - орудия производства.

Возможными мерами совершенствования законодательства Российской Федерации в части установления ограничений суррогатного материнства могли бы (должны были бы) безотлагательно явиться нижеследующие (возможно, распределённо во времени, не все сразу, в разных сочетаниях):

- установление прямого запрета любого предложения и осуществления посреднических услуг по организации и реализации услуг суррогатного материнства;

- установление запрета отношений суррогатного материнства на коммерческой основе;

- исключение суррогатного материнства из числа «методов лечения бесплодия» и из числа «вспомогательных репродуктивных технологий»;

- установление прямого запрета воспользоваться возможностями суррогатного материнства для лиц, не состоящих в браке;

- введение запрета любой рекламы услуг суррогатного материнства;

- установление процедуры признания отношений между «родителями», воспользовавшимися услугами суррогатного материнства за рубежом, и полученными ими таким образом детьми - как усыновленных (но не родных по рождению) детей;

- четкое закрепление прав суррогатной матери на отказ отдать выношенного и рожденного ею ребенка без выплаты возмещения ранее затраченных на нее третьими лицами, решившими воспользоваться возможностями суррогатного материнства, средств;

- установление допущения отношений суррогатного материнства исключительно только между родственниками (не далее двоюродной степени родства по отношению к супругу или супруге пары, желающей воспользоваться возможностями суррогатного материнства).

В последующем суррогатное материнство должно быть полностью запрещено в Российской Федерации (как вариант - оставив такую возможность для совершенно исключительных обстоятельств, которые четко определить в законе).

Игорь Владиславович Понкин, доктор юридических наук, профессор

Александра Александровна Понкина, кандидат юридических наук