Очерки о моей семье.

                            Очерки о своей семье.

     Знаю по исследованиям и литературе: последние столетия Романовского правления - Русские Евреи жили в пресловутой

«черте Еврейской оседлости». Под управлением кагала.

     Кратко определимся: в исторической Российской Империи, в центре, да и в отдаленных окраинах Евреи не жили. Одиночные люди и семьи попадали, то… при следующих условиях:

     а. купцы первой гильдии – это олигархи того периода;

     б. дипломированные врачи, адвокаты, инженеры – немного их по разным причинам: только недавно Евреям стало доступно светское образование – в гимназиях и университетах; для Евреев прежде являлось доступным, обязательным образование: в хедерах и йешивах. Еврейское религиозное образование;

     в. в Русские провинции еще могли попасть ремесленники особо востребованных квалификаций.

     г. политические преступники и ссыльные – в отдаленных местах отбывали наказания.

     Вот и все! Больше никому из Евреев – Россия сниться не могла.

    Евреи продолжали жить в отдельных Российских провинциях. До завоевания, присоединения – под другими национальными

управителями: Евреи оазмещались в Прибалтике, Белоруссии, Украине, на Северном Кавказе, Закавказье, Средней Азии…

     Евреев следует называть восточно-европейскими - по этой объективной причине. Назвали Русскими Евреями – по причине

перенятия высокой по тому времени культуры, языкового отличия.

     Слабая власть post Романовской империи периода путчистам большевикам досталась легко. Лев Давыдович Троцкий совершил

государственный переворот. Позже переименовали в социальную

революцию. Действительно, В.И.Ленин с Ко ввели управление «по науке». Во всех сферах и отраслях – разрушали. Вознамерились производство и управление построить по марксистско-ленинским формулам и контролируемым схемам. Да и переродить человека –

в послушное орудие государственной власти. Политиканство безумного криминального руководства разрушало национальные традиции, общественные особенности, семейные устои. Веками созданные Еврейские общественные структуры, семейные устои,

религиозные традиции тоже разрушили классовые и политические новшества. Очень сильный отпечаток оставил след в идеологии, партийности, линии материального уровня. Порушатся семьи. Родственники сторонятся «лишенцев», беспартийных, не союзных

комсомольцев, отщепенцев по характеристике невежественных, но убежденных наставников-«макаренко».

     Политические и социальные жернова нового всевластия лезли в разные отрасли и формы – оставляли свои знаки, всесокрушающие

отметины. Жизнь превратилась в испытание прочности материала и стойкости характеров.

     Напишу несколько подробно о двух семьях, моих предках.

     1918-21 годы – не просто отданы гражданской войне – еще это проявления самых чудовищных форм бандитизма. Политические все многоцветные направления имели практические цели: грабеж, убийства – под видом утверждения «справедливой власти». Самые жестокие бои происходили на Украине, в Поволжье, на Кубани, в Нечерноземье, Сибири, Средней Азии…

     Семья отца моего – Ицхака сына Шмила (Исаака Самойловича) Бельфермана происходила из Новой Ушицы, небольшой уездный этот город расположен вблизи Каменец-Подольска. Проскуровская область пограничная. В 1939 произошло приращение территории на западе: за счет Польши, тогда границу отодвинули. По причине празднования круглой годовщины приращения к Российской Империи Малороссии (так называли Украину, еще: Юго-Западным Краем) к 1954 город Проскуров переименовали в Хмельницкий.

     Знаю: семья отца – многодетная. Дед мой Шмил человек тихий,

глубоко верующий. Он постоянно молился, пропадал в синагоге. В их семье верховодила бабушка Малка. Как она кормила всю ораву свою – не знаю. Мой отец – старший ребенок в семье: помощник он первый, да и воспитатель. Слышал: он всегда защищал сестру и братьев. Являлся отчаянным драчуном. Ходила шутка или правда: не заходил домой, пока сопернику не пустит кровь с носа, а то и пробьет голову камнем. Его дразнили мальчишки: «Ицик-шпицык грыны жобы – нэм аштекен йшлуг дэ бобы». Примерный перевод: «Ицик! Зеленая жаба. Возьми палку – и бей свою бабку». Почему так? Этого я не знаю. Отец среднего роста. Удивительно подвижен и деятелен.

     За ним по возрасту шел Симха. Потом Хаим (Ефим), Хая (Клара)

Рувен и Бенцион.

     Знаю: отец в 1918-19 учился в йешиве Одессы. Их учителем являлся известный поэт Бялик. Одним из первых занятий отца – являлась заготовка сельскохозяйственной продукции. В их числе – заготовка куриных яиц. Ведал этим в их городе потребсоюз. Году в 1933, до женитьбы отца и моего рождение – в их потребсоюзе случилось невероятное. Как это произошло – не знаю: обнаружили – районному отделению потребсоюза выдали переходное красное знамя победителя в социалистическом соревновании. Но имелось некое нарушение. Знамя отняли – несколько человек осудили. Отец – активный производственник попал в число осужденных. Общая большая фотография у нас есть; под красным знаменем – снимки всех сотрудников потребсоюза. Сто лиц! Среди них отец и дядя Барух, брат мамы. Он в Н.Ушице тогда начал свой трудовой путь.

     Примерно в эти годы их семья переселилась на юг – в Ново-Константиновку, тогда Запорожской области (в послевоенное время выделили Черкасскую область). Знаю: бабушка моя Малка, деловая, энергичная. Сказала: «Продам теленка, но Ицика выручу».

Отец трудился на строительстве канала река Москва – Волга. Она

поехала в Москву. Попала в кабинет какому-то начальнику. Верно, в НКВД, партийному? Тот  выслушал – пообещал: «Выпущу твоего сына!» Малка безграмотная, но принципы системы усвоила. Она

попросила: «Вы напишите!» Но тот посмеялся. Пообещал: «Поверь, бабка! Приедешь домой – сын тебя будет ожидать!» Так произошло!

     Брат отца Симха, мой дядя, один в семье учился в гимназии. Он мог раньше других созреть в политическом смысле.

     Надо видеть, понимать преемственность эпох. Весной-летом 1917 Российская Империя оказалась в немыслимой ситуации для страшно централизованного управления. Различные передрязги не в самые напряженные исторические моменты, особенно в Смутное время – убедили правящие круги России, Романовы – избранники,

еще сидя в Думе, быстро осознали: страной, народом управлять можно только суровыми методами, жестокой рукой! Осталась у них привычка действовать – без тени либерализма.

     Нагрянули суровейшие испытания: частые неудачи на фронтах Первой Мировой войны, да еще голодные бунты. Без решительного и жестокого П.А.Столыпина – недалекий и слабый Царь Николай II

Романов быстро спекся, сломался. В тот момент Россия оказалась самой демократической страной мира. Взаимосдерживающие, еще и неумные, разрушающие рычаги управления – основную энергию напраили на сжирание соперника. С невероятной легкостью кучка

путчистов совершила государственный переворот. Большевики с немногочисленной красной гвардией вздыбили общество, на теле живом народа начали проводить политические, экономические и социальные эксперименты. В продолжение долгих десятилетий доказывали: можно абсурдно-расточительно, жестоко-бездумно управлять страной-народом. И все это останется безнаказанным: таков великотерпимый, не мстительный, слабый духом, волей и совсем не решительный Российский народ. Правда, происходили в прошлом отчаянные бунты – в форме «развлекательного действия».

     В период полугодичного свободного развития России – в стране

пестро распустились политические движения. Передовой в смысле

образования, трудовой энергии, предприимчивости, правовой грамоты немногочисленный народ Империи – быстро вышел из пресловутой «черты Еврейской оседлости». Сорганизовался в духе политических пристрастий. Классовых бундовцев стремительно и без слабостных сомнений, опередили в политическом рывке самые уверенные в своей правоте – сионисты. В страну Израиля рвались

не все – к моменту созыва Учредительного собрания в конце 191700

подавляющее большинство Евреев составляли сионисты.

     Сионисты не рвались к власти в России – никакой опасности не представляли большевикам. Даже «социально родственны». Власти терпели сиониствую деятельность до… примерно 1922… Массовые репрессии сионистов начались позже…

     Мой дядя Симха рано включился в сионистскую пропаганду.

Читал лекции, проводил беседы, отвечал на вопросы, разъезжал. Сведения «Меморала»: Симха Бельферман - член национально-трудового (правого) "Хе-Халуца" и партии "Хитахадут". С началом массовых репрессий - он перешел на нелегальное положение. Арестовали 11.2.1926 в коммуне "Мишмар". Содержали в Таганской тюрьме (Москва) в июне 1926. В его судьбе сыграла положительную роль артистка Андреева, гражданская жена писателя Максима Горького. Она входила в состав правозащитной организации политкаторжан, дореволюционных и советских. Дядю освободили из тюрьмы. В марте 1927 находился в Новосибирске. В 1927 в качестве наказания – его выслали из страны: в «Палестину». Существовал такой вариант наказания.

     У его родной сестры сложилась судьба многим трагичнее. Тот самый источник сообщает: «Бельферман Хая (? - ?). Сионист-социалист. В ноябре 1932 - марте 1933 в ссылке в Каркаралинске, в октябре 1933 - октябре 1934 в Семипалатинске. Дальнейшая судьба неизвестна. НИПЦ "Мемориал".

     Под влиянием старшего брата Симхи, она увлеклась политикой, а точнее: другом брата, Шойхетом Исааком Баруховичем. Судьбы его не знаю: арестовали – он и сгинул. Хая (Клара) даже боялась узнавать о местонахождении мужа и судьбе. Хая в бухгалтерии «Запорожстали» трудилась. В августе 1932 родила дочь Розу. Через три месяца ее арестовали – отправили в ссылку. Ребенок какое-то время находился у бабушки-дедушки в Ново-Константиново. И у нас в Харькове. Мои родители очень остерегались, проговориться о матери могла девочка: ведь соседи привычку такую имеют – все о родителях расспрашивать. А в сталинское то проклятое время вовсе не зря всего боялись: страх прорастал везде и постоянно. Постоянно подкреплялся конкретными фактами. Мощный каток тиранической власти в беспрерывном движении тела укатывал в асфальт, использовал живую кровь для мощного сцепления фундамента «социализма» - первой стадии мрачного

«коммунистического равенства судеб в безмолвии»…

     Коллектив «Запорожстали» подписал поручительство за тетю – она вернулась на работу, после завершения срока ссылки. Война вынудили перевезти многие промышленные предприятия. Из Запорожья завод переправили в Магнитогорск. Эвакуировались семьи заводчан в тот же Магнитогорск. А с ними и Хая с дочерью.