БЕДА, ЛЮДИ ДОБРЫЕ

БЕДА, ЛЮДИ ДОБРЫЕ…

   Беда, да ещё какая беда распоясалась. Ремнем не затянешь, из души не выкинешь, голову замутила  и по сердцу, как ножом резанула. Не ждал её, а она вкатилась и во весь рост стала. Опрокинула и начала топтать. Сама беда махонькая,  с шепотку, а колотит во весь кулак. Пытаюсь разогнуть её в ладонь, да нет, она только сильнее сжимается. И норовит так стегануть, чтоб осколками брызнул.

   А приключилась беда вот по какому поводу.

   Работаю я сейчас истопником в бане. Не из-за денег. Этот горох никогда не был мне по вкусу. И вот вчера пришла моя очередь топить баньку в ночь.

   Годки уже не те. Хребет в семьдесят лет вырос. Как стропило стал. Не гнется, а гвоздями зашибает.

   Попросил я старшего сына вчера потопить печку: ночь протопишь, а я с утречка, часиков в пять приеду, если что не так, то подлажу. Главное, сынок, чтобы кирпичи в печи, куда водичку для выделения пара бросают, алыми были. Калёными.

   Для мужиков алые, каленые кирпичи в бане лучше всякой водки. Даже бесплатной. Когда они их видят, то говорят: молоток, мужик, на славу баньку сделал, разогреем тело,  все запушенное и отвисшее в крепость приведём и прочее. А когда алого кирпича нет, то мать твою и к матери прибавляют всех моих родственников и дальних,  и близких, и  небесных. Общаются с ними. А мне то, каково после их общения  выслушивать от родственников. Тоже: мать твою.

   Словом, ударили мы с сыном по рукам: алый кирпич.

   Сын в топочную, а я на кроватку с большой радостью. Юрк и поплыл по Вселенной. То в созвездии Близнецов пообщался, то с созвездием Гончих Псов погавкался.  Словом, лечу. Уже до созвездия Девы добрался и вдруг…

   В двенадцать часов мобильник: трррр…

- Батя! Печка ни хрена не загорается. Не пойму, в чём  дело.

      Я из созвездий скатился на пол, что попало, то и схватил под руку. Даже лишнее. Старшей внучки Анюты сапожки. А они трещат и на ногу не лезут. Пока разобрался в размерах -  часок умыкнул.

    Я скачками к своей подруге: выручай.

    А на улице холод. Согреть её нужно. А мне некогда греть.

- Хрен с тобой. Мне алые кирпичи нужно к завтра приготовить.

   Мотнул на подруге по улице, только колеса свистнули.  Пролетел мимо церкви, даже не перекрестился. В глазах то всё алое, да алое.

   Тормознул возле бани так, что юлой машина пошла. Это ничего. Главное, чтобы колеса не слетели и мотор не выскочил.

   Влетел. Печка жаром пышет. Искры летят. Нормально.

   А где же мой помощник? Я в каморку, а он  храп завинчивает. Я ему закрутку на носу и сделал.

- Ты чё, батя, прилетел? Всё в порядке.

- Так ты же звонил мне. Кричал: печка не топится.

- Не звонил. Приснилось тебе. Ты же мужик ответственный. Всю нашу семью на алые кирпичи поставил. Мы уже не знаем, куда от них  деваться. Иди лучше посмотри на них.

   Я бегом  в парную, отмахнул  дверцу  печки, а кирпичи алые, да бело – каленые, переливаются светом, искры, как звездочки летят, а жар, жар то какой с них ломит, до косточек достает и раскаляет.

   Сел я на полку прямо в дубленке взглянул на родимую.

   Живёт печка, и мать твою я завтра не услышу, но то, что в следующий раз подобное  может случиться – я не исключаю.

   Сны – то разные бывают.  Вот в одной стране, где не парились, а меня парили, приснился сон…  Ну, о нём я расскажу в следующий раз, если мужики  мне лопатки не вывернут и не склеят и семидесятилетний хребет не разнесут.

   Русский мужик,  то какой. Вначале отгромыхает, а потом затылок почешет и задумается, а за что? Оправдание всегда найдет.

   Вот так и меня. Отлупят на пороге, а потом, клюкнув после парной, в гости приглашают: ты уж, браток, извини, с порога ведь кирпичей не видно…

   После отлупки и думаю: может печку перед их приходом разбирать и кирпичи на порог выносить, чтобы он  видели, какого они цвета…

   Что посоветуете?