Демократия и Церковь: Тест на совместимость. Ч I

Совместимость демократии и христианства невозможна, поскольку это, по сути, это две противоположные религиозные идеи - утверждают авторы статьи, сотрудники Апологетического Центра ВСЦ ЕХБ

Правда и мифы о демократии

Сегодня в Украине есть множество политических партий и объединений с определением «христианский» : Христианско-демократическая партия, Институт христианской демократии, Христианско-демократический союз и т.п. Складывается впечатление, что между христианством и демократией – полная гармония и совместимость. «Дух времени» требует так называемой «демократичности» в подходах к решению животрепещущих проблем, и многие современные христиане без глубокого и детального анализа бросаются навстречу лозунгам, проповедующим необходимость демократизации и либерализации жизни, религии, Церкви.

Этимология термина и история понятия

Однако вопрос демократии стоит того, чтобы разобраться и исследовать его подробнее. Слово «демократия», как известно,  происходит от греческого demokratia, который состоит из двух основ:demos (народ) и kratos (власть). Таким образом, основным значением этого слова является народовластие – политический строй, при котором (по определению) правит народ. Словарь иностранных слов (1987) толкует одно из значений этого так: «Самодеятельное и активное участие всех членов коллектива в жизни и деятельности общественных организаций (профессиональных, культурных, добровольных обществ) и в руководстве их работой». В нашем же понимании демократия предполагает делегирование власти уполномоченным представителям, которые осуществляли бы управление страной вместо народа и от имени народа, потому что если народ, вместо того, чтобы пахать, сеять и трудиться, начнет управлять страной, то ее ожидает разруха.

Наряду с идеей демократического сообщества, в Древней Греции, в Афинах, сформировалась идея так называемого гражданского общества. Здесь появляется еще одна важная черта демократии – деление людей на "граждан" и "не граждан". "Граждане" по-гречески назывались "политес", а не граждане – "идиотес" (как индивидуум, лишенный связей с "демосом" и "полисом", человек, который не вписывается в культурную среду, традицию и менталитет местного населения, т.е. являющийся не частью народного целого, а лишь атомарной и автономной личностью, случайным жителем, поселенцем.) "Гражданином" считался тот, кто с полным основанием принадлежал к "демосу", к "народу", был неразрывно и прямо связан с родиной – с землей и прошлым, с историей земли. "Гражданином", "афнинянином" надо было родиться, стать им было практически невозможно, разве что путем личных заслуг перед новой родиной полной ассимиляции с народом вновь обретенной родины, на что требовалось время. "Гражданство" мыслилось как нечто укоренное в истории нации, как нечто глубоко автохтонное.

Форм демократии было в основном две : прямая и представительская.

Прямые формы правления народа в древних демократиях очень часто обеспечивались народными собраниями, которые созывались по необходимости, когда требовалось решить наиважнейшие вопросы государственной и социальной жизни полиса. В римской истории периода ранней республики собрания плебеев принимали нередко статус законодательных органов, способных отменять даже постановления сената. Таким образом, правление народа было не аллегорией : "народ правил в полном смысле этого слова, а не просто выбирал людей, чтобы они им управляли" (Жаклин де Ромийи). Такое правление чаще всего напрямую отображало внутренние потребности общества, его интересы. Поэтому такой вид демократии назвается «прямым».

В наше время признаки прямой демократии усматривают в проведении референдумов. Однако референдумы не могут быть прямым волеизъявлением, «прямой демократией», потому как инициируются политическими партиями, а не непосредственно народным собранием.

Пользовались в древнем мире и представительской демократией – в случае, если народ на народных собраниях, в дополнение к своим решениям, избирал из своей среды представителей своих интересов для переговоров со знатью, правителями, сенатом или для участия в государственных органах управления от имени простого народа. Рассмотрим этот вопрос подробнее.

Представительская демократия, в отличие от прямой, на разных этапах развития человечества претерпела некоторые изменения. Так, в древней Греции и древнем Риме представительская демократия выглядела следующим образом : народ на народном собрании принимал определенные решения (прямая демократия). Затем на этом же народном собрании, исключительно из своей среды народ избирал представителя своих интересов в сенате, органах власти, и для контроля за выполнением волеизъявления этого собрания. Благодаря этому некоторые простолюдины в древнем Риме со временем могли развить свою политическую карьеру и даже обрести статус сенатора.

В ранних буржуазных демократических сообществах представительская демократия осуществлялась таким путем: в парламенте от каждого класса и сословия должно было заседать равное количество депутатов – представителей своего класса и сословия. Позже депутаты должны были отчитываться перед своими избирателями за выполненные своих обязательства.

В связи с этим возникает ряд практичных вопросов. Осуществима ли такая демократия сегодня, в нашей реальности? И, с другой стороны, демократия ли то, что нам сегодня так настойчиво рекламируют?

Еще одна важная деталь. Многовековая история демократии удивить современного исследователя. Так, в древнем Риме и Карфагене ни парламентарии, ни государственные служащие и чиновники за выполняемые ими общественные и государственные работы как правило не получали ни зарплаты, ни пенсии. Даже главнокомандующий в древнем республиканском Риме периода ранней республики не мог претендовать на зарплату с государственной пенсией.

В отличие от современной демократической Украины, в древнем мире предоставление гражданам государственного поста почиталось достаточной честью, чтобы желать еще денежных вознаграждений и зарплаты. Профессиональные издержки облеченных народным доверием сенаторов, государственных деятелей чаще всего ложились на их же плечи, требуя с их стороны личных затрат, «во благо отечества». Исключение могли составлять лишь деятели, избираемые из низших сословий. В парламенте такие избранники трудились исключительно, как представители в органах власти плебейских сословий, а потому народные собрания в таких случаях специально инициировали вопрос о выделении финансовой поддержки или же пенсии их представителю, народному герою, особо отличившемуся ветерану войны, что безукоризненно выполнялось сенатом. Позже особенно, когда государственная работа стала оплачиваться, ситуация начала меняться.

В противовес римской демократии, в основанном некогда финикийцами на побережье Африки, в Карфагене, стать членом сената, занять государственные посты и даже прийти к власти могли исключительно представители зажиточных семей. И хотя в этой стране существовали народные собрания, способные так же, как и в Риме повлиять на решения политиков, реально изменить ситуацию низшим сословиям Карфагена в свою пользу удавалось чрезвычайно редко. Экономическая жизнь Карфагена была построена в первую очередь на коммерции, что отобразилось также и на политической жизни страны, менталитете народа. Голоса избирателей, жизненно важные политические решения и государственные посты в стране свободно покупались и продавались.

Таким образом, мы можем видеть примеры жизни и правления в странах древней демократии, какими они себя, безусловно, считали. Из этих примеров явствует, что пока участники общества управляют страной, дорожа доверием народа и своей честью, служат бескорыстно и жертвенно, – общество благополучно. Но стоит вмешаться личным интересам, коммерции и т.п. от исконной демократии остается лишь название. Возникает вопрос, действительно благополучие государства зависит от его отношения к демократии? Другими словами, в демократии ли дело, чтобы нам сегодня уповать на нее? Здесь мы вплотную подошли к тому, чтобы показать подлинное лицо некоторых распространенных в нашем обществе современных мифологем.

Миф №1.

Демократия – это исключительно современное достижение человечества, и, следовательно, является признаком исключительного прогресса.

Однозначное линейное мышление всегда вредило правильному пониманию сложных процессов. Общепризнанным примером процветающей демократии считается современная Великобритания. И тем не менее, что касается форм правления, следует отметить, что английское королевство до сих пор не имеет современной конкретной Конституции. Форма правления в Англии, как и сотни лет назад – ограниченная (т.е. законодательно очерченная) монархия. А такие процветающие и демократичные страны, как Австралия и Канада, до сих пор имеют статус колониальных территорий Британской империи, и формально подчиняются английской короне.

Собственно, монархическая форма правления существует не только в процветающей Великобритании, Канаде и Австралии. Различные ее виды имеют место :

• абсолютная – в Саудовской Аравии, Катаре, Омане, Объединенных Арабских Эмиратах и т.д.;
• конституционная, которая в свою очередь подразделяется на дуалистическую – в Иордании, Кувейте, Марокко и др., и парламентарную – в Великобритании, Бельгии, Дании, Швеции, Норвегии, Канаде, Японии, Австралии, Новой Зеландии и др.

Как явление, ограниченная монархия (т.е. с элементами демократии) также не является изобретением нашего века. К примеру, Польша, времен восстания Богдана Хмельницкого, имела весьма активный для того времени сейм, во многом ограничивающий деятельность польских королей. Демократической страной в свое время считалась и так называемая Украинская, особенно Запорожская казацкая республика. Даже княжеское правление древней Руси обладало некоторыми чертами демократизма: ни один князь не мог взойти на княжеский престол без согласия на то народного собрания. А наибольших успехов в вопросе народовластия на Руси достигло в свое время Новгородское княжество, где народные собрания могли принять поворотные политические и экономические решения вопреки княжеской воле и воле боярской думы, и князья с боярами нередко им подчинялись.

Как видим из приведенных выше примеров, с древних времен демократические формы правления сосуществовали со монархическими, и даже с феодальной и рабовладельческой. Древний мир был более пестрым и разнообразным, чем ныне, и каждое государство решало для себя самостоятельно вопросы внутриполитического устройства.

Итак, понятия сейм, сенат, парламент, ограниченная монархия гораздо древнее понятий современной идеологии либеральной демократии. Даже понятия автономного правления не является современным изобретением человечества. Так, ряд завоеванных римлянами народов и стран пользовался правами автономного правления, подчиняясь при этом на общегосударственном уровне власти и законам Рима.

Миф №2.

Демократия – это однозначно хорошо, недемократия – однозначно плохо, потому, что демократическая форма правления страны гарантирует всем ее жителям равные права и свободы, право на справедливость.

Далеко не во всех демократических странах процветает гуманизм и толерантность, о чем свидетельствует история. В истории человечества нередко бывали случаи, когда монархи проявляли большую человечность к своим врагам, чем демократы. Ведь дело тут обстоит совсем в совершенстве форм правления, а в духовных, культурных и нравственных качествах самих людей. Таким образом, демократическая форма правления далеко не всегда является гарантией справедливости жизни субъекта в социуме.

Пример 1. В древнеримской республике существовало рабовладельческое право, а несколько позже возникло право избираемых пожизненно диктаторов. Перед нами – реальный пример рабовладельческой демократии, и даже так называемой диктаторской демократии, в которой даже некоторые рабы обладали весьма ограниченным спектром прав, в частности выкупить себя и своих родственников из рабства, а правители, даже диктаторы, были ограничены в правах, в частности – не могли передавать свою власть по наследству. И все-таки эта республика была построена на жестоком рабовладении.

Пример 2. Древние языческие «демократии» допускали, а в ряде случаев даже поддерживали идею человеческих жертвоприношений. И если в древнем Риме человеческие жертвоприношения были крайней редкостью, то в поклоняющемся Ваалу Карфагене – ежегодной практикой.

Пример 3. «Демократические преобразования» послереволюционной якобинской Франции, равно как и большевистской России, принесли народам этих стран небывалые страдания, создав системы однопартийной демократии пролетариев.

Пример 4. В 17 – 18 вв. в традиционно монархической Европе рабовладельческое право уже давно было устранено, в то время как в демократических Соединенных Штатах Америки вопрос его отмены вызвал в буквальном смысле гражданскую войну. Более того, монархическая Европа еще долго удивлялась столетиями процветающему в США расизму.

Пример 5. Демократические североамериканские государства практически поголовно истребили проживающих на их территориях коренных американцев («индейцев»), в то время, как в Южной Америке, где правили консервативные, склонные к монархической форме правления португальцы и испанцы, процент коренного населения остался достаточно высоким.

Пример 6. Темпы экономического роста дореволюционной довоенной монархической Российской империи были намного выше темпов экономического роста демократических государств Европы, Америки и т.п.

Пример 7. На демократических выборах в Германии в 20 в. победил человек, известный ныне как один из ужаснейших диктаторов в истории человечества. Звали его Адольф Гитлер.

Пример 8. Современные демократии, подобно древним, исповедуют принципы толерантности по отношению ко всем «богам» и их почитателям, защищают многобожие и их сторонников. Это так называемый принцип демократической «религиозной свободы» в действии, особо проповедуемый в Украине целой группой организаций[1], и даже многими религиоведами кафедры религиоведения государственного киевского Института философии им. Григория Сковороды. Более того, либеральные демократические сообщества потакают принципам «сексуальной революции», развращенности, содомии : ведь содомиты (гомосексуалисты) и прочие развратники – это часть народа, а демократия – народовластие, а значит, по принципу защиты «свобод человека», она просто обязана защищать или же потакать этому разврату,.

Таким образом, следует понимать, особенно христианам, что демократия не является ответом на все нужды человека. Демократическое сообщество не способствует стремлению человека к высшим ценностям, к Богу, а также развитию моральных и нравственных ценностей человека, но напротив, потакает его желаниям, вожделениям и прихотям, ставя власть народа и его изменчивые ценности превыше всего. Причем если консервативная демократия еще пытается сохранить верность некоторым вековым, традиционным ценностям народа, то либеральная верна исключительно веяниям современности, превращая «демократические свободы» в идола, самоцель.

Отличительной чертой либеральных «свобод», именуемых иногда «либеральными ценностями», является их тенденция широко экспортироваться в стремлении формировать «новый глобальный (мировой) порядок». Найдя своих эмиссаров в родной земле, эти идеи ширятся и распространяются географически, по горизонтали. Мало того, они распространяются и идеологически, по вертикали : зародившись в экономической среде, они перекочевывают в юридическую, политическую и общественную сферы жизни и деятельности человека. На сегодня идол «либеральных свобод» серьезно пошатнул этику, мораль, нравственность народов, институт семьи, сферу интимных отношений человека. Готовится плацдарм для их вторжения и в религиозную сферу. Собственно, вторжение уже началось. Все это означает, что мы должны бодрствовать.

Миф №3.

Всякий политик, рьяно ратующий за демократическое развитие страны – хороший, а не ратующий – плохой.

История показывает, что в действительности кровавыми тиранами в истории человечества были как раз те политики, которые громче всех кричали с трибуны о необходимости демократии. Примером в этом плане может быть Робеспьер, Ленин, Тоцкий, Гитлер, Сталин. Наверное, никто в истории человечества так рьяно не отстаивал демократии, проливая при этом такие потоки человеческой крови, как они.

Миф №4.

Как только мы построим демократическое сообщество, то начнем жить едва ли не в земном Раю: процветание и справедливость, достойный труд со справедливой оплатой будут приносить нам нескончаемую радость.

Практика показывает, что идеальных политических устройств не бывает. Перед первой мировой войной уже «бродили по миру» подобные идеи. Только тогда решение всех животрепещущих проблем человечества связывали с активным развитием науки, техники, эволюцией культуры, морали, этики, психологии и т.п. Но эти надежды потерпели крушение. И современный идол либеральной демократии будет низвергнут со своего постамента, как и все предыдущие. Христиане знают, и жизнь свидетельствует, что человек грешен и не совершенен, поэтому любые его начинания не совершенны по своей природе, ему необходимо Божье руководство. Как христиане мы должны полагаться только на Бога и не поклоняться общественным идолам. Наоборот, Церковь должна просвещать общество, свидетельствуя ему о Боге, истине, а также о грехе и пути освобождения. Именно освещая светом истины в глазах общества новых и древних идолов, мы можем побудить детей сего мира обратить свой взор к Всевышнему Богу.

Миф №5.

В отличие от других форм правления, при демократической власти отделяют религию от государства и не вмешивается в религиозную сферу.

Обличая во лжи этот широко распространяемый в обществе миф, мы желаем обратить внимание читателей на два основных существенных фактора.

Во-первых, власть никогда не была и не будет безразличной к религии, в частности, к христианству. Это можно видеть во всех 4 исторических этапах христианства.

• Первый этап знаменует жестокое гонение на христианство в течение первых трех столетий его существования. Причем Христос и Апостолы говорили, что истинные христиане будут иметь проблемы в отношениях с этим миром всегда.
• Второй этап – объединение Церкви и государства и возникновение церковно-монархической формы правления, при которой мирская власть влила на Церковь, а Церковь – на органы власти, монарха.
• Третий этап – демократическое отделение Церкви от государства, при этом истинный мотив «демократов» состоял далеко не в искренней заботе об освобождении от «власти кесаря» Церкви, а в стремлении «освободить» от влияния Церкви общество.
• Четвертый этап – современное либерально-демократическое движение и его стремление объединить религии и государство. Да, не Церкви и государства, но именно религий и государства. Принцип «религиозной свободы» подразумевает равное отношение государства ко всем религиям, в т.ч. неорелигиям, язычеству, сатанизму, оккультизму и прочим направлениям. Такое объединение сродни пантеистическому объединению всех религий в «Храме всех богов», в Пантеоне древней Римской империи, в начале – демократической, позже – тоталитарной.

Остановимся на четвертом пункте подробнее.

Введение в школьную программу предмета «христианская этика» допущено лишь временно, чтобы ввести христиан в заблуждение об истинном положении вещей. Академические же религиоведы, в частности Л. Филиппович, В. Еленский, уже давно склонны переименовать «христианскую этику» в «моральную этику». Их предложения удивительно сочетаются с идеями глобализации религий, т.е. создания новой вселенской «гражданской религии», для чего им нужно выделить морально-этические составляющие существующих религий и положить их основу будущей новой религии «научного» гражданского морализаторства.

Приведем несколько цитат из трудов Л.Филипович , иллюстрирующих указанные тенденции (цит. по : Академічне релігієзнавство / За наук. ред. А.М. Колодного  –  К., 2000. –  С. 788) :

«В світі поступово втрачається монопольність, зокрема монопольність певних цивілізацій і культур. Живучі в режимі взаємовпливів різних культурних світів, держав, народів, їх традицій, він все більше плюралізується. Це характерне і для релігійної сфери. Людство почало усвідомлювати свою спільність і свою розірваність за багатьма ознаками, а особливо – за релігійною. У нього з’явилось бажання подолати останню.

Нова ідея спільності всього людства, універсалізації і синкретизації життя, культури знайшла своє теоретичне і практичне розгортання в ідеї спільної релігії (зокрема, через синтез Західних і Східних релігійних традицій), надконфесійних і надрелігійних об’єднань. Все це реалізовується в нових релігійних рухах, що відображають інтегральність, цілісність, холізм людства».

 «Після здобуття незалежності в 1991 році Україна поступово входить у світову співдружність народів, а відповідно – й у світовий релігійний простір. Відтак вона не може залишатися осторонь тих глобальних змін в суспільному житті, які захопили весь світ, а відтак і не знайомитися з новими релігійними явищами, що з’явилися за її межами».

 Там же,  Стр. 795  :

 «Певно що в наступному буде поляризуватися ставлення традиційних церков до неорелігій. Прихильники ортодоксії – традиціоналісти і надалі вважатимуть все новітнє в сфері релігії диявольськими підступами, поганством. Ліберальні модерністи при однозначному визнанні істинності свого віровчення можуть погодитися з правом неорелігій на існування як одним з напрямів духовних пошуків людини.»

   фрагмент интервью с Филипович :

 Взагалі, на мою думку, релігії і церкви України перебувають в очікуванні великих змін. І це буде пов’язано саме з віковим цензом священнослужителів. З часом, на зміну людям, замішаним на радянській системі, прийдуть молоді, які знають основи економіки і працюють не за озарінням, а за наукою.

Пункты программы религии будущего ее идеологи даже не скрывают. Тут есть место и внедрению в школьные программы в разных странах морально-этических правил (разумеется, оторванных от своих традиционных религиозных корней), и государственная аккредитация религиозного образования, необходимая для влияния и внедрения государственного контроля над ним (об этом см. подробнее в статье "Государство и духовная школа  в поисках идилии" ) и т.п. Все это описывается, как необходимые шаги для внедрения в различных странах элементов будущей «гражданской религии». Так, под видом религиозного образования христианскую этику в школах преподают без христианства, без мотивационной основы, уподобляя ее безбожной «этике» валеологии.

Далее, согласно Конституции Украины, школьные учебные программы должны быть отделены от жизни, практики и учения Церкви. Так что церкви в школу доступ ограничен. С другой стороны, пользуясь принципом «религиозной свободы», академические религиоведы, такие как А. Колодный, Л. Филипович, А. Черний и многие другие члены УАР, УАРС, ЦеРИС, стремятся к внедрению в школьную программу альтернативных христианству программ, чем доблестно служат формированию «гражданской религии».

Отдельного разговора заслуживает тема государственной аккредитации духовных учебных заведений. Здесь же ограничимся лишь замечанием о том, что в процессе такой регистрациисредства влияния на государство у религиозных организаций сводятся к «нулю», а вот у государства – наоборот. Его главная цель – добиться на обязательных условиях внедрения в богословские учебные заведения учебных материалов и пособий, разработанных либеральными по отношению к религиям мирскими академическими религиоведами, и в конечном итоге – полного контроля над формированием мировоззрения будущих служителей. Поэтому руководителям духовных учебных заведений не стоит обольщаться различными выгодами, которые якобы сулит государственная аккредитация.

Во-вторых, демократия – это не просто политический и общественный строй, но – религиозно-политический строй, потому что демократия требует веры в нее. Вера в демократию имеет религиозную сущность, подобно большевистской вере в коммунизм, еще совсем недавно широко распространенной в Украине.

Можно утверждать, что возникновение всех современных демократий связано с фанатичной, зачастую безбожной, религиозной верой человека в справедливость именно этого строя. Наряду с обожествлением самой демократии, независимо от ее цвета[2], наблюдается обожествление демократических «гражданских прав» и термина «гражданин». Неизбежно происходит смена ценностей : вместо Божественных («средневековых», устаревших) таковыми провозглашаются «общечеловеческие» и «демократические».

В демократии надежды на справедливость возлагаются не на Бога, а на политические реформы. Цель – не преображение греховной природы человека, а изменение политического строя страны. Либеральная демократия учит самодостаточности, независимости от Бога, религиозного почитания «воли народа».

Вера в демократию уже сама по себе является основой для возникновения так называемой «новой религиозности», о чем, между прочим, предупреждали многие христианские классики. По той же причине, вследствие слепой религиозной веры в справедливость демократии, то есть нового религиозно-политического строя, – большинство демократий возникло кровавым путем.

Все демократические режимы в порыве «насаждения равноправия» отделяют традиционные религии от государства. Однако вскоре начинают вмешиваться в религиозную сферу, навязывая свою идеологию. В наше время это – идея религиозной глобализации и создания упомянутой выше «гражданской религии».

Таким образом, связь религии и государства все равно сохраняется, однако в новом, освобожденном от традиционности формате (кстати, верность Библии тоже может рассматриваться, как традиционность).

Итак, демократия не только небезразлична к религии, но проявляет стойкую тенденцию к манипуляции всеми религиями. «Гражданская религия»  – либерально-демократическое изобретение, в котором все мировые религии с их богами на равных правах должны подчиниться принципам «новой религиозности» гражданского общества и его «божеству», воплощенным представителем которого будет избираемый правитель глобализированного мира. Подобные идеи должны протрезвить христиан, поскольку создание единого мирового правительства, экономики и религии в Библии признаками правительства антихриста.

Миф №6.

Голосующее и побеждающее большинство всегда право.

В демократии все надежды возлагаются на мнение побеждающего путем голосования большинства, а также на научных, гражданских и общественных деятелей, которые занимают в сознании людей место, по праву принадлежащее только Богу. Уже в самом принципе большинства демократия является очередной формой расщепления общества на победившее большинство и оппозиционное меньшинство, (стремящееся к реабилитации). Таким образом, демократия является диктатурой большинства, несмотря на то, что большинству тоже свойственно ошибаться.

Живым примером ошибочности того, что большинство всегда право, является жизнь многих великих личностей, таких, как Моисей, библейские пророки и Сам Иисус Христос, которые чаще всего оставались в меньшинстве, что однако не умаляло истинности провозглашаемых ими истин. Да и многие другие примеры из Библии свидетельствуют о том, что как правило именно меньшинство сохраняло верность Богу, отстаивая путь истины.

Если же говорить о современной либеральной демократии, то ее избирательные, рекламные и прочие технологии позволяют настолько ловко манипулировать и держать под контролем общественное мнение, голоса избирателей, что говорить о реальной возможности решения проблем избирателей через современные демократические институции значит весьма преувеличивать. В либеральной демократии победителем оказывается тот, кто оказался у государственного руля, а это далеко не всегда означает победу его избирателей – простых людей.

Миф №7.

Все ограничения свободы, в том числе и цензура – это однозначно плохо, а их полное отсутствие – однозначно хорошо.

Жаждущее либеральных демократических преобразований современное общество не до конца осознает опасность возрастающей свободы человека. Дело в том, что отсутствие разумных границ (даже в самом благом деле, среди которых – и стремление к свободе), неизменно приводит к безответственности, расшатыванию моральных устоев и в конечном итоге – деградации.

Дело в том, что вопрос свободы состоит не столько в количестве свободы, сколько в ее цели. «Один желает быть свободным от греха и власти сатаны, и это хорошо, но другой наоборот, желает «освободиться» от Бога, Его постановлений и законов, бунтуя против Творца».

Надо отметить, что демократический идол «свободы» никогда не ориентировался на какую-либо цель : просто свобода, свобода ради свободы. Статуя «Свободы» стала едва ли не идолом, перед которым готовы склонить колени адепты демократических идей. На все же иные формы правления они смотрят с презрением, как на общественную и политическую отсталость.

Следует помнить, что неограниченная свобода греховной природы человека всегда превращается в ненасытную вседозволенность, гордыню и самодовольство. Она уже не потерпит никаких ограничений. Вот и цензура стала прообразом диктатуры, притеснения «свободы слова» и прочих демократических свобод. Однако, если «цензура» – настолько плохо, то почему же такие словосочетания, как «нецензурная речь», «нецензурное поведение» и «нецензурная брань» означают аморальное поведение людей? Значит, все-таки «нецензурность» – это плохо?

Сегодня «нецензурный эфир» телевидения дошел уже до такой «свободы», что в детских передачах, фильмах и мультфильмах можно увидеть выдумки о неких семейках уродцев, о гномах, роботах и т.п., о сказочных персонажах, меняющих свой пол, занимающихся оккультными, любодейными, блудными, прелюбодейными, гомосексуальными и лейсбийскими связями помыслами и т.п.

В Послании к римлянам апостол Павел сказал, что всякая власть на земле поставлена Богом, чтобы ограничивать злую волю человека. Ради этого мы и платим, в конце-концов, налоги : «Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо [начальник] есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из [страха] наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они Божии служители, сим самым постоянно занятые» (Рим.13:3-6).

Правда, в либеральном демократическом сообществе начальство озабочено не ответственностью перед Богом, а созданием позитивного имиджа в глазах народа. А это значит, что каждому необходимо дать по подачке-косточке, чтобы довольны были все, но каждый по-своему, чтобы эти «все» не рычали и не ворчали, и проголосовали, за что следует. Этим собственно, современные либералы разных стран, всех направлений и заняты.

Миф №8.

Демократия хороша тем, что дает человеку право выбора.

Пожалуй, этот миф наиболее опасен. Он поддерживается и финансируются современными патрициями с помощью политических партий и СМИ с целью убедить народные массы, будто от них (масс) что-то зависит. Следует помнить, что богатым гораздо легче договориться между собой, вместо того, чтобы выполнять бесчисленные требования современных плебеев. И если тоталитаризм прибегает к давлению и даже насилию, то демократия – к манипуляции общественным мнением с помощью различных  рекламных технологий. Поэтому парламентарии многих «демократических» стран чаще всего – лишь высокооплачиваемые актеры, марионетки, за которыми стоят богатые кукловоды.

С другой стороны, нужно понимать, что право выбора есть у каждого человека, не зависимо от страны, где он живет. Например, в Эдемском саду у Адама и Евы был выбор, хотя тогда и не было демократии, а скорее теократия.

Есть разница между разными современными демократическими формами правления –довоенной (консервативной) демократией, и нынешней, послевоенной (либеральной) демократией.

Консервативная демократия в действительности является формой классической демократии, названной «консервативной» сторонниками либеральной демократии с целью дискредитации. Подобно древним демократиям, консервативная демократия довоенной Европы, других стран мира, исповедуя классические демократические принципы развития общества, строила свои демократические принципы на базисе уже существующих в своей стране ценностей, традиции, общности, культурной и национальной аутентичности и идентичности своего народа. Говоря древним языком, эта демократия отстаивала интересы своих «полисов».

Предпосылки для возникновения либеральной демократии, в противовес консервативной, возникли на территории бывших европейских колоний. И если в Австралии и Канаде превозмогли европейские традиции страны-колониста, то в США в условиях постоянно провозглашаемого равноправия и неиссякаемых «свобод» о сохранении какой-либо традиционности говорить было сложно. Огромные потоки эмигрирующих народов с их языческими культурами и верованиями смешались с христианством колонизаторов Европы и вели страну к культурному и национальному многобожию. В результате широких религиозных свобод примерно 80% деструктивных и тоталитарных культов, всевозможных неорелигий и т.п. современного мира возникло именно в США. Такое культурно-религиозное смешение способствовало появлению либеральной теологии, а вместе с ней – и возрождению гностицизма, пик которого пришелся на 70-е годы 20 в. и ознаменовался победным шествием по США и впоследствии – по всему миру движения «Новый век» (New Age).

Укреплению основ либеральной демократии способствовало усиление глобализационных процессов в мировой экономике, а именно – расширение сфер влияния так называемых транснациональных компаний. Глобализация мировой экономики естественно привела к глобализации политической жизни. Теперь либеральные политики заинтересованы не во мнении собственного народа, а мнении сверхнациональной элиты, мировых лидеров. Народное же мнение ловко направляется в «нужное» русло при помощи современных пиар-агентств и их политтехнологий, которые создают в том числе и иллюзию права выбота. Таким образом, выйдя из экономических предпосылок, либеральные ценности, весьма успешно повлияли на мировой политикум.

Последнее, что еще с переменным успехом сопротивляется либеральным ценностям – традиционные мировые религии. Однако у глобалистов, как упоминалось выше, уже есть свой «задел» и в этой области. В научных кругах давно обсуждаются экуменические идеи смешения религий и даже создания единой структуры – Организации Объединенных Религий – с собственными сверхрелигией и «верховным божеством». Это должна быть, по их замыслу, объединяющая мировая «гражданская религия». Смешение традиционных религий с нетрадиционными должно лишить первых силы влияния в своих странах и, путем стимуляции отступления от своей традиции, автоматически превратить в нетрадиционные.

Таким образом, либеральная демократия предусматривает возможность создания многорелигиозного (многонационального и т.п.) мира, объединенного единым правительством с многоуровневой системой «демократии». В этой системе «Нового мирового порядка» демократии отдельных стран подчинены демократиям континентов, а демократии континентов – демократиям наднациональной элиты и будущего единого мирового правительства.

В большинстве стран официально принятое толкование демократии и демократический стиль жизни общества ограничивается политической сферой, но в либеральных странах оно искусственно распространяется и на другие сферы общественной жизни. Так что говорить о свободном выборе отдельной личности в этом обвальном, всепоглощающем процессе демократизации не приходится.

В завершение темы мифов о демократии отметим еще один, основанный на подмене понятий.

Экспорт принципов либеральной демократии в другие страны сопровождается набором обвинений в адрес их традиционных демократий в излишнем консерватизме, а порой – и в тоталитаризме. При этом успешно действует подмена понятий, особенно моральных. Например, типичен призыв к толерантности и терпимости, а фактически – «к молчаливому согласию». По какой-то необъяснимой причине в литературе и СМИ эти качества стали употребляться в смысле человеколюбия, т.е. «любви к ближнему», и прочих положительных качеств. Налицо подмена ничем не связанных понятий. Вместо «любви к ближнему», как известно, не исключающей и максимальной честности в отношениях с ним, современное либеральное демократическое сообщество обязывает нас быть «толерантными» и «терпимыми» к греху, беззаконию как  в обществе, так и жизни отдельного человека.

Манипулируя «толерантностью» и «терпимостью», идеологи демократии формируют в общественном мнении искаженное понимание понятия «греха», «лжеучения», «ереси».

Рассмотрим один типичный пример толерантности и либеральности в кавычках из церковной истории. В своей книге «Таинство, слово, образ» православный священник Александр Мень вполне откровенно утверждает, что Церковное предание и связанные с ним догматы православия и католицизма, в том числе и современная система «спасающего обрядоверия», зиждется на популярных некогда в миру апокрифических, то есть «поддельных книгах неизвестного авторства», написанных во 2 – 5 вв. Речь идет о таких текстах, как «Евангелие от псевдо-Матфея» и «Протоевангелие от Иакова». В этих апокрифах рассказывается о родителях девы Марии и ее рождестве, введении в «Святое святых» Иерусалимского храма, описываются все небиблейские «Предания» из жизни и «окружения» матери Иисуса – ее жизнь в Храме, вкушение там ангельской пищи и шитье хитона для Иисуса, желание стать первой монахиней, замужество, безболезненное рождение Младенца Иисуса и сохранение девства, не взирая на роды, и т.п. Автор (сочувствуя и не осуждая) пишет, что среди простонародья эти книги, предания и легенды были чрезвычайно популярными, а потому Церковь, которая изначально не придерживалась этих взглядов, со временем не устояла от искушения «ради народа» ввести их в свою повседневную жизнь (с.78).

Таким образом, произошло слияние истинного и подложного, и эта гремучая смесь спустя столетия привела к окончательному расколу некогда единого христианства, к нескончаемым гонениям на тех, кто отказывался исповедовать в своей жизни небиблейского «апокрифического Иисуса» и «апокрифическую Марию».

Впрочем, тема толерантности стоит отдельного самостоятельного исследования, поэтому вернемся к демократии, в частности, к вопросу целесообразности демократизации Церкви и соответствия этого Божьей воле.

В. Хмиль, С. Журавлев, Ю. Харабуга

Продолжение следует...