стахановцы

Сталинисты и советские патриоты незаслуженно умалчивают о ещё одном типе «стахановцев» палачах НКВД. Среди них есть настоящие рекордсмены: генерал Василий Блохин лично расстрелял 20 тыс. человек, Пётр Магго 10 тыс. Большинство из палачей умерли своей смертью, похоронены с почестями и до сих пор чтимы силовиками. Говоря о сталинских репрессиях, чаще всего упоминают только ГУЛАГ. Однако он был лишь частью репрессивной машины. Сотни тысяч людей до ГУЛАГа не доживали, заканчивая свой путь в расстрельных комнатах или полигонах. НКВД (позднее МГБ) отладили систему расстрелов, работавшую как машина.

 

Масштаб этой системы поражает. Так, на пике репрессий, в 1937 году было расстреляно 353.074 человека – т.е. почти по 1 тыс. в день. В 1938 году – 328.618. Далее число расстрелов резко уменьшилось (1939 год – 2552, 1940 – 1649, 1950 – 1609; примерно на таком уровне до смерти Сталина было ежегодное число людей, приговорённый к ВМН). Тем не менее, у расстрельных дел мастеров и в эти годы работы хватало – то надо было казнить десятки тысяч польских офицеров (Катынь, Калинин), то дезертиров во время ВОВ.


Подавляющее число расстрелов (до 60%) проводилось в Москве, после недолгих допросов и отсидки на Лубянке и скорого внесудебного приговора «тройкой». Поэтому и «стахановцы» НКВД орудовали в основном тоже в столице. Круг их был ограничен – на всю Москву всего лишь 10-15 человек. Такое небольшое число палачей объяснялось не тем, что трудно было найти исполнять эти обязанности, а потому что настоящий палач должен был быть мастером своего дела: иметь устойчивую психику (ниже будет описано, как ломалась психика даже у опытных стахановцев), профессиональные навыки, скрытность (даже ближайшие родственники палачей не знали, в чём заключается их работа в НКВД), преданность делу.



Один из таких мастеров, настоящий рекордсмен – Василий Михайлович Блохин. За свою долгую трудовую биографию генерал-майор Блохин лично расстрелял около 20.000 человек. Два других призёра – Пётр Иванович Магго и С.Н.Надарая – остали с большим отрывом: всего примерно по 10.000 расстрелянных на каждого.

Василий Иванович родился в 1895 году в семье крестьянина-бедняка, во Владимирской области. В 15 лет начал работать каменщиком в Москве, в Первую мировую дорос до унтер-офицера. С 1921 года – в ЧК. В чине коменданта ОГПУ-НКВД-МГБ – с 1926 года, и бессменный командующий расстрелами вплоть до выхода на пенсию в 1953 году. Без отрыва от производства в 1933 году окончил Московский архитектурно-строительный институт. Т.е. стал интеллигентом.

Работа у Блохина была тяжёлая: фактически он единственный из расстрельной команды примерно в 15 палачей дожил в добром здравии до пенсии. Возможно, потому, что всегда соблюдал технику безопасности на производстве и не пил на работе.

Один из палачей Емельянов вспоминал: «Водку, само собой, пили до потери сознательности. Что ни говорите, а работа была не из лёгких. Уставали так сильно, что на ногах порой едва держались. А одеколоном мылись. До пояса. Иначе не избавиться от запаха крови и пороха. Даже собаки от нас шарахались, и если лаяли, то издалека».

Неудивительно, что умирали исполнители рано, или сходили с ума. Так, умерли своей смертью в 1931 году Юсис, в 1941 – Магго, в 1942 – Василий Шигалёв, а его брат Иван Шигалёв – в 1944-м.
Многие уволились на пенсию, получив инвалидность по причине шизофрении – как Емельянов, или нервно-психической болезни – Мач. В приказе об увольнении Емельянова так и говорилось: «Тов. Емельянов переводится на пенсию по случаю болезни (шизофрения), связанной исключительно с долголетней оперативной работой в органах».

А Пётр Иванович Магго однажды, расстреляв около 20 человек, так вошёл в раж, что заорал на стоящего рядом начальника особого отдела Попова, перепутав того с ещё одной жертвой: «А ты чего тут стоишь? Раздевайся! Немедленно! А то пристрелю на месте!» Перепуганный особист еле отбился от фанатика своего дела.

Как-то Магго попало от его непосредственного начальника И.Д.Берга. Ссылаясь на Магго, Берг указал в письменном отчёте, что многие приговорённые умирают со словами: «Да здравствует Сталин!» Резолюция руководства была такой: «Надо проводить воспитательную работу среди приговорённых к расстрелу, чтобы они в столь неподходящий момент не марали имя вождя!» Пришлось Петру Ивановичу кому-то перед расстрелом читать и лекции.

А вот Василий Иванович Блохин предварительно облачался перед расстрелом в соответствующую кожаную униформу – фартук ниже колена, краги и картуз. Любил до расстрела и после не спеша выпить чаю. Ещё он с детства любил лошадей (ребёнком 10-ти лет он подрабатывал пастухом), и в перерывах между работой рассматривал иллюстрированные книжки про них. После его смерти осталась библиотека из примерно 700 книг о коневодстве. Умел расслабляться человек.


 
 
 после смерти Сталина репрессии палачей почти не коснулись.
 
Главный исполнитель расстрелов Соловецкого этапа в Сандормохе Матвеев с санкции Л.П.Берии через полтора года, в марте 1939 года, всё же был арестован (т.н. «бериевская чистка рядов»).

Судьба Матвеева сложилась благополучно. Военным трибуналом войск НКВД ЛВО он был осужден по ст. 193-17«а» УК РСФСР на 10 лет ИТЛ. Но при пересмотре дела Военной коллегией Верховного суда СССР срок ему снизили до 3 лет. Наград не лишили. Отбывал он наказание на Волголаге, к тому же его освободили досрочно.

Во время войны он уже занимал должность начальника внутренней тюрьмы УНКГБ; к его прежним наградам добавился орден Ленина. Иногда возвращался к своему ремеслу – стрелял осуждённых. Он умер своей смертью уже при Брежневе.

Ещё один соловецкий палач Гарин (около 400 лично расстрелянных) весной 1938 года был переведён начальником лагеря в Карелию, в 1940-м – умер от сердечного приступа, зато похоронен с почестями в Москве на Новодевичьем кладбище.

Палач Раевский (расстрелял около 300 человек) был арестован с санкции Л.П.Берии как «один из руководителей контрреволюционной повстанческой организации, существовавшей среди лагерников на острове Соловки», отбывал наказание в Унжлаге, где заведовал изолятором на штрафном пункте. После хрущёвской реабилитации восстановлен в звании подполковника. Палач Коллегов, также проходивший по этому делу и тоже в итоге расстрелянный,реабилитирован в 1959-м.

Все эти палачи сегодня тоже считаются «жертвами сталинских репрессий». Кто-то занесён в залы славы ФСБ (в основном в регионах).