История одного преступления.

Пьеро пил второй месяц. Его жена, Мальвина, с трудом выносила каждодневные муки нетрезвого поэта. Пьеро не признавал широкий читатель. Когда то у него вышел нашумевший сборник стихов, его называли лириком нового времени, но сейчас это прошло. Он стал писать лучше, взрослее, но публика хотела видеть того, прежнего Пьеро. К тому же, находились критики, которые для поднятия своего рейтинга выбирали новые стихи Пьеро как объект самой беспощадной, а, иногда, жестокой критики. Пьеро старался не замечать, но ему это плохо удавалось. Нервы его были на пределе, нервы жены тоже были на пределе, невольно ей приходили мысли, что надо что то делать.

 

Он подошёл к ней на вечере, посвящённом творчеству её подруги – художницы. Высокий, стройный, безупречно одетый, с тонкими длинными пальцами и, как она потом узнала, с очень нежной кожей ухоженных рук. В тот вечер она только один раз вспомнила о Пьеро, когда он предложил проводить её до дома. Он предложил ей встретиться ещё.

 

Сегодня она собиралась к нему и сказала Пьеро, что идёт гулять с Артемоном. Пьеро был явно не в себе. Всё утро он говорил про какого то критика, который, по словам Пьеро, просто издевается над ним, зная все его слабости.

Она не любила вникать в подробности таких статей, но посмотрела краем глаза, ужаснулась циничности автора и, как могла, ободрила Пьеро. Не о таком внимании своему любимому Пьеро мечтала Мальвина. Как глоток свежего воздуха ей представлялась встреча с ним.

 

Она уже уходила. Артемон недовольно ворчал, сидя в большом холле его шикарной квартиры, когда она услышала его громкий смех из другой комнаты.

- Вот, посмотри какие дураки есть на свете, - крикнул он из другой комнаты.

Она прошла, чтобы посмотреть. Он сидел в кресле за ноутбуком и смеялся.

- Вот смотри, этот дурак Пьеро опять написал стихи, которые он сам только и понимает. Это же надо, до него не доходит, что этим самым он создаёт хороший повод выставить его в смешном свете. Вот моя последняя статья, посмотри, - сказал он и показал ту статью, которую она видела утром. Наверняка он пьёт с досады на меня. Ну да он всегда был таким, ещё во времена учёбы в литинституте, - продолжил он. Он и не догадывается, что это я, его сокурсник Арлекино. 

- Так это ты тот критик? Это твои статьи доводят моего мужа? Артемон, фас!