Человеконедостача

Это открытие оказалось одним из итогов работы республиканского совещания, посвященного «решению проблемных вопросов в строительной отрасли и совершенствованию работы с руководящими кадрами».

Чтобы публично признаться в том, что на госслужбе «людцаў няма», понадобился 6-часовой курултай во Дворце Независимости с участием 250 государственных мужей, охарактеризованный президентом как аналог пленума ЦК КПБ советских времен. Это предсказуемо: пока некий вопрос не будет озвучен в присутствии всех отраслевых герцогов и региональных баронов их верховным сюзереном, решать его никто не станет.

СКАМЕЙКА БЕЗ ЗАПАСНЫХ

Хорошо мотивированный чиновник должен держать в уме программу личного карьерного роста и ступенька за ступенькой проходить все этажи административной иерархии, набираясь опыта и обрастая связями. Очевидно, в сегодняшней РБ дела с этим обстоят не очень, коль скоро президент признает: «Успешные руководители предприятий не хотят идти во власть. Причины - низкий уровень зарплаты, высокий спрос и колоссальная ответственность за принимаемые решения. Раньше специалиста, попавшего в руководители, интересовал прежде всего не размер зарплаты, а новый статус, возможность проявить себя. Сегодня же высокопоставленная должность... некоторыми воспринимается как дополнительная нагрузка и источник повышенной опасности».

Увы, получает белорусский чиновник на фоне зарубежных коллег все равно мало, а ответственности на нем гораздо больше: деятельность госаппарата крайне забюрократизирована. Шанс проявить свои нравственные и профессиональные качества у чиновника появляется редко - например, когда крепкие люди в штатском впихивают ему в руки увесистый кейс, чтобы сообщить о начале следственного эксперимента. Когда государственный муж не может толком ни заработать, ни украсть, а вне госаппарата жизни практически нет (публичная политика отсутствует, частный сектор мал), он выбирает путь наименьшего сопротивления: трудиться в режиме «итальянской забастовки», по полгода согласовывая каждый подпункт; детей отправить учиться и/или работать за рубеж; родную синекуру окружить плотным частоколом игрушечных фирм-субподрядчиков, посадив самого себя на откат, и т.п.

ПУТЁМ РУДОГО

Участники совещания активно приводили примеры противоположного свойства - про идеалистический блеск в глазах и патриотический задор. Президент лично поинтересовался у своего молодого помощника Кирилла Рудого, каким калачом того заманили на госслужбу. Рудый честно ответил: никаких калачей, лишь «стремление к достижению результата и самореализации». У читателей «БелГазеты» нет оснований усомниться в искренности Рудого. Но и у президента, судя по всему, нет возможности закрыть имеющиеся в госорганах вакансии такими самоотверженными и целеустремленными людьми, как Рудый. 

Лучшее тому свидетельство - выступление вице-премьера Анатолия Тозика. Поскольку Анатолия Афанасьевича коллеги-чиновники не любят и даже побаиваются, он порой может позволить себе суровую правду: «Из сферы управления уходят люди, сформировавшиеся как руководители в советское время... Но в госслужбу должно прийти новое поколение - умное, преданное стране и способное... более адекватно воспринимать новые условия, вызовы и угрозы. К сожалению... этого не происходит, и госслужба для этого поколения теряет свою привлекательность. У нынешних 30-40-летних людей иная, чем у нас, система ценностей и ориентиров. Она есть, и ее надо принимать».

В ПОИСКАХ КАДРОВОГО РЕЗЕРВА

Кроме рассказов про то, сколько кристального бескорыстия и самозабвенного альтруизма таится в каждом из них, чиновники на совещании озвучили и ряд продуктивных идей - например, ограничения на руководящую работу для освобожденных от должностей по дискредитирующим обстоятельствам или формирование кадрового резерва госслужбы.

Это своевременно: в недрах администрации президента как раз готовится проект указа «О совершенствовании работы с руководящими кадрами».

Увы, никакие кадровые резервы в решающий час не спасут, если оргструктура в целом окостенелая и неэффективная. Автору доводилось вскользь сталкиваться с этой проблемой в разные годы. В одном ведомстве, незамутненно-гуманитарном, отвечающем за «крынiцы», «скарбнiцы» и прочие емкости для хранения духовности, документацию по кадровому резерву просто уронили на 5 лет за сейф. В другом - суровом, ресурсоемком и бюджетообразующем - резерв аккуратно «зачистили» действующие управленцы, убеждавшие начальство в собственной незаменимости.

Сенсацией совещания стало выступление главы президентской администрации Андрея Кобякова, указавшего на возможность утолить кадровый голод госаппарата за счет частного сектора: «Нет особых отличий в деле привлечения на госслужбу успешного руководителя госпредприятия или топ-менеджера частной компании». Кобяков, правда, выразил опасение по поводу того, что такая мера приведет к расцвету коммерческого лоббизма, но тут же сам себя поправил: «Чиновник, внешне всячески маскирующий свою помощь тем или иным бизнес-структурам, на порядок опаснее. Тот же, кто открыто пришел в госаппарат из бизнеса, дважды подумает, прежде чем помочь тем, с кем он был раньше связан». Святая правда: бизнес - единственный доступный государству резервуар для пополнения рядов чиновничества квалифицированными кадрами с реальным управленческим опытом.

Разрабатывается для госуправленцев и система бонусов, однако непонятно, «какие именно принципы, показатели и за какой период должны быть положены в основу такого стимулирования и насколько объективно они будут отражать вклад руководителя». Это действительно серьезная проблема, очерчивающая тупик, в котором очутилась в последние годы система гоусправления. Что главное для чиновника - выполнение прогнозных показателей? Чуткое реагирование на капризы руководства? Стабильность вверенной ему территориальной или отраслевой единицы? Личная скромность при раздаче печеньки социально незащищенным?

С КАКОГО ПЕРЕПУГУ

С чего бы это вдруг главе государства приспичило плотно заняться руководящими кадрами?

Во-первых, завершена кампания по сокращению госаппарата на 25%. Как признал Кобяков, имеются издержки - недовольство жалованьем и бардак из-за механического перебрасывания несокращенным обязанностей сокращаемых. По белорусским меркам кампания вполне успешная, но негативный осадочек у чиновничества остался: насокращали, перегрузили, недоплатили и т.п.

Во-вторых, провалена другая, более важная затея - модернизация. Выяснилось, что генерация «крепких хозяйственников» заинтересована в контроле за вверенным ей хозяйством, но никак не в его развитии. Обиженный подобной безынициативностью президент даже пригрозил подчиненным: «Я вам говорил, что бегать впереди вас не буду. Я устал метаться из стороны в сторону, от Венесуэлы до России и выполнять чьи-то функции».

В-третьих, на носу выборы. Модно считать, что на фоне предвыборной неопределенности чиновничество шантажирует Лукашенко своей лояльностью, саботируя или проваливая его поручения и откровенно подставляя шефа с заведомо невыполнимыми либо непопулярными инициативами. Недаром президент вынужден напоминать: «Изберут меня люди или не изберут - поверьте, это будет зависеть не только от вас».

Три перечисленных обстоятельства не отменяют четвертого, главного: за 20 лет независимости потенциал, доставшийся РБ в наследство от БССР - социальный, промышленный, кадровый, - полностью проеден. Кончится последний ресурс в лице когорты «крепких хозяйственников» - придет конец и нынешней управленческой модели.

Янка Грыль