Женщина в Православной Традиции

Православие есть Истина. Истина – это устремленность в Реальность Высоких Планов. Ее можно узко интерпретировать, изучать путем травматического духовного опыта или через свет духовных озарений; при этом она остается Истиной, Вершиной, Восхождением. Смысловой МАКСИМАЛИЗМ тотального господства «горнего» над «дольним» на Земле представлен Православной Традицией – то есть духовным сообществом людей, посвятивших себя Богу. Православие в многовековой Священной Истории является сегодня авангардом Духа.

Каким должен быть православный мужчина или православная женщина? По отдельности – кем угодно. Вместе – союзом любящих сердец. Православный ЧЕЛОВЕК должен иметь НАМЕРЕНИЕ посвятить себя Богу через то, что в нем «заложено», что он делает наилучшим образом, опять таки, благодаря Дару Творца. Все что в нас есть замечательного – это Дар Духа, это близость Троице, это единомыслие с Ней. Мы постигаем Божественную Сущность, «вселенную любви», только отвечая на зов Бога, на призвание, которое мы ощущаем физически и духовно, практикуя Православие так, как нас учит Предание, но, одновременно, неся ответственность за свою индивидуальную духовную реализацию, за свою Картину Мира, за дисциплину служения в Традиции, за необходимость со-творения своей души на Пути всеобщего преображения.

Мир вовсе не такой, каким его представляют нам ежедневно. Любовь как тема для абстрактных идей или любовь как социальная норма, «предмет» общественного договора не заслуживают критики. То, чего лишают сегодня мужчину и женщину — это целый внутренний мир парной духовной реализации, способной привести к транс-психологическому опыту, основе человеческого бытия, постижению «вертикали» существования, «миссии обожения».

Необходимо хотя бы смоделировать образец человеческого характера, обеспечивающего поиск предельных смыслов, добивающегося прямого опыта прорыва обыденного сознания, «психологического дарвинизма» - учений мира сего, перемены личного на сверхличное, способного к выходу на другие уровни восприятия реальности.

Любовь — это захватывающий восходящий поток для полета, древнее знание «умеющих летать» в духе, открывающее иные миры человеческого бытия. Это знали все и всегда — пусть смутно, но знали. Чтобы знать яснее, не доставало какого-то особого, тонкого чувства, превыше простой чувственности. Недоставало «пункта назначения к Истоку», делающего любой ветер в море существования попутным. Недоставало Дара Святого Духа.

У тех же, кто пишет наукообразные трактаты о чувственности и его социально-значимых приложениях, дела обстоят совсем плохо. Знание глубин Истинной Любви в этом случае почти полностью утрачено. Тем более блокировано знание того, что называется Таинством, но что на самом деле ближе к истинной реальности, чем социальные программы и парные коды поведения.

Чтобы понять сам поставленный здесь вопрос об истинной любви, следует отбросить всё абстрактно-двусмысленное, весь пошлый лжеромантический контекст, преукрашивающий, а значит преуменьшающий вклад любви в нашу жизнь, уже почти лишенную чувств, не освященных Божественной Любовью.

Теперь уже трудно понять, что и когда превратило тотальное переживание любви в банальную привычку сожительства, бесконечно далекую от полноценного чувственного опыта. Обездушенное человечество занято любовью так же глупо и бессознательно как и всем, чем оно «занимается». В духовно и энергетически девальвированной массе слишком мало тех, кто вообще способен осознать перспективу и возможности жизни в любви, данной Богом и освященной Богом.

Внутренняя жизнь женщины в любви перетекает во внутреннюю жизнь мужчины и таким образом создается новое световое пространство, в котором сияет солнце «горнего». Если этой «внутренней жизни», внутреннего духовного пространства нет, любви просто негде поселится (говоря о внутреннем мире, я, естественно, говорю не о хаосе рефлексий и потребительских оценок в режиме внутреннего диалога).

В любви мы встраиваемся в Божественную реальность в молитве, служении, изучении Его Слова. Эту «мелодию» причастия к Троице символизирует выбор — горнего или дольнего. При этом весь комплекс материальных и чувственных благ мы приобретаем в качестве Дара, не испытывая невротического «комплекса страдания» от нехватки или утраты чего-либо. Мы говорим о нашей внутренней «готовности» принять дар, о нашем распахнутом сердце навстречу Свету. Только в этом состоянии бескорыстной искренней открытости, посвященности Высшему, романтизму созерцания Творения Божьего, мы можем получить высший дар любви.

Сегодня любовь, подмененная эротизмом, в массовой культуре носит характер психической агрессии. Фактически мы живем в эру генекократии — психотронной власти женской сексуальности. И происходит это из-за трагического управляемого невежества в отношении духовного выбора человека и ответственности за этот выбор.

Управляя женским сознанием на уровне социального инстинкта выживания-комфорта, женщину сделали универсальной рыночной ценностью статусного потребления, символом визуального успеха мужчин и матрицей производства новых потребностей, стимулирующих товарное производство. Большинство устраивает роль «слепой» приманки, и в этой роли женщина почему-то и не допускает мысли о неизбежном и необратимом снижении своей «утилитарной рыночной стоимости» при появлении более «свежих» образцов. На этом и держится утопическое сознание «современной» женщины-знака: быть всегда и любой ценой «на пике спроса», обладать максимальной обменной ценностью «под заказчика».

Православная женщина в этом кризисе утилитаризма обладает духовным видением своей роли по отношению к Богу, к мужу, к семье, к своей родной вере, в отношении своего бытоустройства – дома, воспитания детей, профессии, творчества, отдыха, по отношению к своему световому внутреннему пространству, в котором постигается весь этот огромный мир с высоты полета птицы, а не саранчи.