О национальной политике не говорят...

        О национальной политике не говорят…

     Украина – традиционно особый мир. Киев – не просто столица республики. Этот город нравов

самых консервативных, коррумпированных более, чем даже в «банановых странах» Латинской Америки. Так сложилось. Менять не захочет никто, да и не сможет: система – сильнее людей и самого общества.

     По большому блату Давида Кацман устроился на работу в проектно-производственную контору. Специализируются на землеустройстве хозяйств сельскохозяйственного направления: колхозов, совхозов, садовых товариществ… Отводят они

участки под временное, постоянное пользование, кипит работа по трассированию дорог. Особый

отдел специализируется на осушении лесных болот. Широкий профиль у трудящихся конторы. Специалисты разного профиля.

     Давид Кацман геодезист. Потрудился вдоволь на лесоустройстве на разных участках, постоянно в продолжительных командировках в отдаленных

местностях необъятного Советского Союза: ему знакомы Сибирь и Дальний Восток. Надоело! Да, и здоровье пришло время беречь. Не тратить всю жизнь на таежные блуждания, попойки… Честно признает: переел романтики! И еще важное: мать постоянно докоряет – не обзавелся семьей. Имел он достаточно доступных Женщин. Не заметил он

как – сам упустил момент: инстинкт побуждает жениться – по глупости. Что говорить… Вошел без

сигнала в средний возраст. Куда привести жену-

невесту? Квартиры нет! Живет с мамашей: узко в халабуде. Обещали пробить его кандидатуру в строительный кооператив. Хорошо хоть устроили на работу - с районной пропиской.

     Прикрепили к нему девчонку, вскоре помощь пришла в виде недавно демобилизованного воина

-западенца. Как он оказался в столице?

     В спецотделе Кацману оформили на секреты

допуск: на плановой основе помечены реальные координаты, а это уже прицельные позывные для

вражеских ракет баллистического характера боя.

Получил инструмент, прочие служебные бланки, принадлежности…

     На следующее утро встретился с технической

своей служащей на пригородном вокзале: поехали в Вишневое… От железнодорожной станции еще добирались… Это уже входит в обычную прозу жизни.

     Представились в конторе… Появился вечером

председатель колхоза: поговорили о предстоящей важной работе. Устроили на квартиры.

     Кацман начал предварительную камералку. Это почти все мог провести дома, но… отправили срочно на объект: какие могут быть возражения?

Парень кстати подъехал. Типичный краснолицый

гуцул с огромным носом. Ему нельзя посоветовать

или сделать замечание: сразу загорается – готов резать! С таким осторожно придется вести себя:

никакой критики не приемлет. Снюхался скоро Богдан с Ольгой: уже вместе спят. Правда, линии обмеряют мерной лентой. Наносят обмеры на синьку. Пока в этом смысле идет все в порядке. Должен подъехать агроном: без него нельзя пока нарезать поля севооборота, обсчитывать площади и составлять экспликацию.

     И вот! Надо же такое! Сам Богдан обратился в медпункт, его увезли в больницу? Существенно это, но не настолько… Оказалось… Ольга только держалась недотрогой – она венерически больная особа. Носительница страшной инфекции. Кто и как выясняли… Сам Богдан мог… Решили вместе администрация с партбюро:

     1. больных лечить, выделить им профсоюзные путевки, но при условии:

     2. они поженятся!

     Долго тянулся торг: Богдан выбил квартиру в качестве дополнительного условия…

     Администраторы побоялись широкой огласки, партийных оргвыводов… Нашли лазейку: выбили квартиру. Одновременно сделали нечто полезное  всему коллективу: землеустроителей приравняли к геологам – позволили им создать собственный жилищный кооператив, построить здание для нуждающихся в жилье семей.

     У Давида Кацмана трудится сотрудники уже

другие. На хорошем он счету. Уже который год он числится инженером – в старшего не переводят.

С Евреями сейчас и везде так: жаловаться вовсе бесполезно – можно легко пострадать. Скрытно, но твердо Украинский национализм выращивает национальные кадры, особо ведет национальную политику – не зависимую от установок Кремля. Да, и сама Москва ничем не лучше: таится она с большей тщательностью.