Украина, не Россия

Целую неделю русские соцсети реагировали на украинские события откровенно вяло, пользователей гораздо больше интересовал чемодан Louis Vuitton на Красной площади. Да и мои украинские друзья были скорее пессимистичны, думая отсидеться дома и не веря в действенность уличного протеста.

Аргументы общеизвестны: протест ни к чему не приведет, наивных украинцев опять обманут циничные политики; сближение с Евросоюзом не изменит коррупционный политический механизм страны и принесет Украине новые экономические проблемы (безработица, мол, в Литве, Латвии и Португалии выросла после вступления этих стран в ЕС, закрыты национальные предприятия); ЕС даже не обещал Украине безвизовового режима, за что они вышли на Майдан? Ну и наконец, убийственный аргумент о вековой дружбе славянских народов и «духовных скрепах».

После отказа Виктора Януковича подписать в Вильнюсе соглашение об ассоциации с ЕС, погрома Майдана, затем его невероятного оживления и взрывоопасных событий на Банковой улице Киева (газовая атака, коктейли Молотова, взятие Горсовета и Дома профсоюзов, попытка сноса памятника Ленину на Бессарабской площади) Украина заняла первое место в российских сетевых трансляциях и перепостах.

Мои киевские друзья-пессимисты в воскресенье с утра оделись потеплее и пошли к народу. Мои московские товарищи спрашивают друг друга: почему во всем мире идут митинги в поддержку Украины, а в Москве их нет? Ворчание русских и украинских сетевых хомячков сменилось оживлением, недоумением и новыми приступами раздражения. Что просматривается в подобных эмоциях?

Все виды охранительных реакций.

Попробуем перечислить некоторые, вполне очевидные. Реакция сторонников оппозиции: у нас в Москве на Болотной не получилось, и у вас в Киеве на Майдане не получится.

Реакция левых активистов: украинцы идут в логово беспощадного либерального европейского рынка.

Реакция людей с постимперским комплексом и травмой распада Советского Союза: уверенность в том, что русский – старший брат украинца, а младший не может быть умнее. То есть младший, глупенький, не понимает, что злые дяди из Евросоюза его обманут и используют в своих капиталистических и геополитических целях. А с Россией надежнее и по деньгам, и по общему рисунку политического поведения.

Как это – отпустить Украину в Европу? А вот так. Потому что Украина – не Россия. Да, у нас похожи языки и культурные коды, наши политические лидеры довольно отвратительны, наши чиновники продажны, наши люди ленивы и инфантильны, они заслужили своих правителей (сейчас я практически цитирую своего киевского друга, это из переписки последней недели). Но это всего лишь последствия нашей, украинцев и русских, многовековой жизни в Российской империи и многолетней – в Советском Союзе.

Если твой брат не хочет жить в одной семье с обезумевшим от жадности и безнаказанной власти отцом, почему ты должен уговаривать его оставаться с семьей? Украинцы вовсе не слабоумные романтики, они, думаю, представляют себе проблемы европейского рынка получше русских, поскольку физически и географически ближе к этому пространству. И думаю, многие из них готовы потерпеть финансовые трудности с Европой по одной простой причине: они больше не хотят зависеть от России с ее склонностью к реставрации худших советских порядков, с ее политическими процессами, с хамоватыми манерами Кремля по отношению к бывшим «младшим братьям».

Советская империя не распалась в одночасье после Беловежских соглашений, она продолжает распадаться на наших глазах ценой крови на Майдане. Ядро украинского протеста – это молодые образованные люди и средний класс, то есть люди, настроенные на модернизацию страны и свободу бизнеса. Противостояние Востока и Запада Украины в нынешнем кризисе несколько преувеличено: например, студенты и преподаватели Донецка и Харькова поддерживают своих товарищей из Волыни и Буковины.

Это не мечтатели вышли на улицы украинских городов, а реалисты, которые чувствуют и понимают, что судьба славян Восточной Европы решается здесь и сейчас. Украинская цивилизация может еще долго и мучительно конвульсировать в постимперском и посткоммунистическом пространстве; может прямо на наших глазах стать второй Белоруссией (вот уж кого потеряла для себя Россия, того не замечая). А может выйти в открытое, пугающее и одновременно обнадеживающее пространство.

Там будут другие трудности и проблемы, но это будет выбор Украины, не России.

Елена Фанайлова

FanailovaE@rferl.org