Нечасто в наши дни кинофильмы становятся объектами враждебных политических выходок в день премьеры.
26 апреля такая честь выпала фильму «Матч» (режиссер Андрей Малюков, в главных ролях Сергей Безруков и Елизавета Боярская).
В киевский кинотеатр «Украина», где проходила премьера фильма «Матч», ворвались несколько десятков персонажей из радикально-националистической партии «Свобода». Поскольку вели они себя в стиле «бандерлоги веселятся», удалять их из кинотеатра пришлось спецназовцам.
Надо отметить, что показ фильм "Матч" на Украине вообще пытались запретить. Чем же так он не понравился «свободовцам» и им сочувствующим?
Этот фильм о знаменитом футбольном «матче смерти» между советскими футболистами и сборной зенитчиков-люфтваффе в оккупированном Киеве летом 1942 года. В составе созданной во время оккупации команды «Старт» были игроки киевского «Динамо».
После серии побед над командами немцев и их местных прихлебателей (РУХ, эту команду обыграли в последнем матче со счетом 8 – 0), несмотря на предупреждения о том, что нельзя столь вызывающе демонстрировать превосходство советских спортсменов, многие игроки были отправлены в концлагерь, где часть из них была расстреляна, некоторым удалось бежать и дожить до прихода Красной Армии.
Зрителям старшего поколения знаком, снятый в 1962 году к двадцатилетию трагического и героического матча фильм «Третий тайм». А к семидесятилетию снят фильм «Матч». Режиссер Андрей Малюков утверждает, что в новом фильме исправлены исторические неточности, допущенные в «Третьем тайме».
По имеющимся сведениям, «свободовцев» особенно взбесили образы украинских полицаев, показанные в фильме. Видно, они слишком реалистичными получились и узнаваемыми, несмотря на прошедшее время. Впрочем, у полицаев достойная смена выросла…
Смене есть за что ненавидеть футболистов 1942 года. Вот как писатель Анатолий Кузнецов, во время оккупации живший в Киеве, в книге «Бабий Яр» описал подвиг игроков команды «Старт» и впечатление которое их игра произвела на киевлян: «Откормленные немецкие футболисты грубили, откровенно сбивали с ног, но судья ничего не замечал.
Немцы на трибунах заорали от восторга, когда в ворота киевлян был забит первый гол. Другая половина стадиона мрачно молчала: и тут, в футболе, они оплевывали нас. Тогда динамовцы, как говорится, взялись. Их охватила ярость. Неизвестно откуда пришли силы. Они стали переигрывать немцев и ценой отчаянного прорыва забили ответный мяч. Теперь разочарованно промолчали немецкие трибуны, а остальные кричали и обнимались. Динамовцы вспомнили свой довоенный класс и после удачной комбинации провели второй гол. Оборванные люди на трибунах кричат; «Ура!», «Немцев бьют!». Это «Немцев бьют!» уже выходило за пределы спорта. Немцы заметались перед трибунами, приказывали: «Прекратить!» - и строчили в воздух.
Кончился первый тайм, команды ушли на отдых. В перерыве к динамовцам зашел офицер из ложи коменданта и очень вежливо сказал следующее: «Вы молодцы, показали хороший футбол, и мы это оценили. Свою спортивную честь вы поддержали достаточно. Но теперь, во втором тайме, играйте спокойнее, вы сами понимаете, нужно проиграть. Это нужно. Команда германской армии никогда еще не проигрывала, тем более на оккупированных территориях. Это приказ. Если вы не проиграете, - будете расстреляны». Динамовцы молча выслушали и пошли на поле.
Судья просвистел, начался второй тайм. Динамовцы играют хорошо и забивают в ворота немцев третий гол. Половина стадиона ревет, многие плачут от радости; немецкая половина возмущенно гогочет. Динамовцы забивают еще один гол. Немцы на трибунах вскакивают, хватаются за пистолеты...
Такого случая еще не знала история мирового футбола. В этой игре спорт был насквозь политичным. У динамовцев не было другого оружия, они превратили в оружие сам футбол, совершив подлинно бессмертный подвиг».
Подвиг динамовцев многим не дает покоя, не одним только необандеровцам.
Как водится, появились дежурные обличительные публикации о «развенчании советского мифа». В многочисленных описаниях подвига динамовцев есть противоречия и неточности, как это всегда бывает при описании исторических событий разными авторами. Вот только невозможно отрицать того, что после футбольных побед над немцами и их холуями, футболистов «в награду» ждал концлагерь и расстрелы.
Остается надеяться, что фильм «Матч» поможет зрителям представить себе это.
Комментарии
Зы: у Вас всё нормально?
Украинские полицаи (судя по акценту -- не местные, а явно с Западной Украины) грубо хватали людей, лупили, кричали:" Раэдягаться! Быстро! Быстро! "
Кто мешкал, с того сдирали одежду силой, били ногами, кастетами, дубинками, опьяненные злобой, в каком-то садистском раже. Ясно, это делалось для того, чтобы толпа не могла опомниться. Многие голые люди были все в крови.
Со стороны раздетых куда-то уводимых Дина услышала, как мать кричит ей, машет рукой:
-- Доченька, ты не похожа! Спасайся!
Дина решительно подошла к полицаю и спросила, где комендант. Сказала, что она провожающая, попала случайно. Он потребовал документы. Она стала доставать из сумочки, но он сам взял сумочку, пересмотрел ее всю: там были деньги, трудовая книжка, профсоюзный билет, где национальность не указывается. Фамилия "Проничева" полицая убеждала...
-- Сидай о тут. Жидив перестреляют, та выпустым.
Дина подошла к бугорку и села. Все тут молчали, ошалелые. Лишь одна бабушка в пушистом вязаном платке пожаловалась Дине, что провожала невестку и вот попала...
Здесь все были провожающие.
Так они сидели, и прямо перед ними, как на сцене, происходил этот кошмар: из коридора партия за партией вываливались визжащие избитые люди, их принимали полицаи, лупили, раздевали -- и так без конца.
Дина уверяет, что некоторые истерически хохотали, что она своими глазами видела, как несколько человек за то время, что раздевались и шли на расстрел, на глазах становились седыми.
Голых людей строили небольшими цепочками и вели в прорезь, прокопанную в обрывистой песчаной стене. Что за ней -- не было видно, но оттуда неслась стрельба.
Матери особенно копошились над детьми, поэтому время от времени какой-нибудь немец или полицай, рассердясь, выхватывал у матери ребенка, подходил к песчаной стене и, размахнувшись, швырял его через гребень, как полено..."