Мужская медицина. Как калечат женщин

Мужская медицина. Как калечат женщин

Как показывает статистика, женщины обращаются к врачам в 7 раз чаще, чем мужчины. Поэтому у них гораздо выше риск пострадать от ненадлежащего лечения. Так считает крупнейший американский врач Роберт С. Мендельсон.
  • Каких медицинских процедур следует избегать?
  • Как поступить, если врач рекомендует операцию?
  • Как выносить и родить здорового ребёнка?
  • К каким лекарствам стоит относиться особенно осторожно?
Всех женщин, которых заботит их здоровье и здоровье их детей, интересуют эти вопросы. Доктор Мендельсон отвечает на них в своей книге "Мужская медицина. Как калечат женщин"(Robert S. Mendelsohn M.D. How Doctors Manipulate Women).
Об авторе
Роберт С. Мендельсон (1926-1988), крупнейший американский педиатр, родился в Чикаго, штат Иллинойс. Степень доктора медицины получил по окончании Чикагского университета в 1951 году. Известен радикальными взглядами на современную медицину. Особенно критиковал педиатрическую практику, вакцинацию, акушерство, засилье в гинекологии врачей-мужчин. Выступал против коронарного шунтирования, регулярных рентгеновских исследований для выявления рака груди, фторирования воды.
Двенадцать лет преподавал на медицинском факультете Северо-Западного университета, затем столько же был ассоциированным профессором педиатрии, общественного здоровья и профилактики в университете Иллинойса. В начале 1980-х годов являлся президентом Национальной федерации здоровья. Был также национальным директором Службы медицинской консультации в "Прожект Хед Старт", но эту должность вынужден был оставить после нападок из-за резкой критики, которой подверг школьное образование. Возглавлял Медицинский лицензионный комитет штата Иллинойс.
Активно пропагандируя свои воззрения, выступал на конференциях и собраниях Национальной федерации здоровья, вёл бюллетень новостей и колонку "Народный доктор" в нескольких национальных газетах, участвовал более чем в пятистах ток-шоу на телевидении и радио. В 1986 году Национальная ассоциация здоровой и полезной пищи США удостоила его Мемориальной премии имени Рэйчел Карсон "за заслуги в области защиты свободы потребления и здоровья американцев". Является автором ряда научно-популярных книг, выдержавших несколько изданий в США и других странах.
Фрагменты из книги Роберта Мендельсона "Мужская медицина. Как калечат женщин"
Предисловие к русскому изданию
Каждый из нас надеется на обретение счастья, на отсутствие страдания и жизнь без морщин. Мы, женщины, в этом смысле люди особые. Мы хотим иметь менструацию без дискомфорта, "безопасный" секс. Мы желаем, чтобы беременность наступала по нашему собственному расписанию, протекала легко и завершалась происходящим в комфортных условиях, безболезненным рождением совершенного ребёнка. Нам нужно, чтобы малыш получал идеальное количество грудного молока и при этом не испортил нам грудь. Мы мечтаем остаться молодыми и красивыми до смерти, чтобы мужчины нас любили, оберегали, защищали, обеспечивали. За всеми нашими надеждами скрываются страхи - болезней, боли, бедности, одиночества, старости, критики, неприятия и, в конечном итоге, смерти. Наши желания не знают границ - и мы вырастаем с убеждением, что Современная Медицина может их удовлетворить.
Доктор Мендельсон имел потрясающую способность уничтожать страх и внушать людям уверенность. А такая трансформация сознания не происходит без обострений. Для начала он должен был развенчать наши мифы, чтобы мы смотрели правде в глаза. Это процесс болезненный. Упрёки доктора Мендельсона институту Современной Медицины вызывают революцию в нашем внутреннем настрое, расшатывают наше доверие к врачам, которые обещают нам счастье. Самое удивительное, что обвинения доктора Мендельсона сегодня столь же уместны, как и тридцать лет назад. Как он заметил, женщины составляют 80% пациентов врачей. Их обработка начинается во время беременности, когда будущая мать, может быть впервые, убеждается в необходимости большого количества обследований, предназначенных не для неё индивидуально, а для безликого множества людей.
Затем её ожидают всевозможное лечение найденных осложнений и медикаментозные роды. Позднее такая тенденция, естественно, продолжается - с бесконечными визитами к педиатру для ребёнка и к гинекологу для мамы. И этот цикл повторяется с каждой беременностью. Да и после рождения последнего ребёнка, посещение гинеколога всегда находят оправдания: эрозия шейки матки (назначение прижигания), инфекции (читай - антибиотики), молочница после антибиотиков (значит, антигрибковые препараты), совет о предотвращении беременности (противозачаточные средства, гормоны, стерилизация), мастопатия (гормональное лечение), фибромиома (гормоны, удаление матки), климакс (гормональное лечение)...
Для России предупреждения доктора Мендельсона сейчас особенно актуальны - в связи с плачевной ситуацией а акушерстве. Ни в одной развитой стране не назначают такого количества лекарств и не госпитализируют беременных так часто, как здесь. "Залечивание" часто начинается с диагноза угрозы выкидыша на ранних сроках. По предположению, что выкидыш иногда происходит в результате дефицита прогестерона, таким пациенткам назначают лечение дюфастоном (дидрогестероном). Это синтетический гормон. В России не разбирают, кому он показан, а кому нет. В других странах, где используется этот препарат, его назначают только после подтверждения низкого уровня прогестерона у женщины с симптомами угрозы. Но, поскольку его эффективность не доказана, большинство врачей от него отказалось. Кроме того, его сняли с производства в Великобритании в марте 2008 г. в связи с "коммерческими причинами" (невыгодность продажи из-за отсутствия доказательства эффективности)...
Доктор Мендельсон был бы рад тому, что его наставления теперь доступны российским женщинам. Он уважал женщин, как самых высококвалифицированных экспертов по вопросам здоровья семьи. Безусловно, он заставил их уважать самих себя, чтобы они учились радоваться каждому этапу жизни без необходимости перестать быть собой. Это и есть выражение настоящего феминизма - не отречение от женских черт в пользу подражания мужчинам, а подчёркивание всего естественного и богом данного в нас, что составляет природу женщины. Глубоко надеюсь, что Доктор Боб вдохновит вас на новые поиски женского начала, которое вы раскроете в себе на каждом этапе жизни.
Молли (Мелания) Калигер
Глава 15. Всё будет хорошо, предоставьте это мне.
Рождение детей стало бы для женщин гораздо менее болезненным, опасным и унизительным, если бы акушерскую специальность просто упразднили. Все акушеры, за исключением горстки врачей, поощряющих естественные роды, виновны в увековечении нездорового, антинаучного позора медицины. Как вы теперь уже знаете, я питаю мало уважения к Современной Медицине в целом, но от акушерства меня просто коробит. Это единственная медицинская специальность, в которой почти всё, что делает врач, неоправданно с медицинской точки зрения и страшно неверно. Ранее я говорил, что врачи превратили беременность - естественное, нормальное, наполняющее чувствами событие - в болезнь, длящуюся девять месяцев. Эта идея звучит радикально, пока не узнаете, какие махинации предшествовали созданию этой медицинской специальности.
На протяжении всей истории человечества детей рожали их матери, а не врачи, в присутствии родственницы или повитухи. Повитухи всё ещё помогают большинству матерей во многих самых развитых странах мира. Их успех, измеряемый показателями детской и материнской смертности, превосходит успехи американских акушеров, извративших деторождение ритуальными процедурами, которые подвергают опасности как мать, так и ребёнка. Акушеры также отказывают матерям и отцам в той радости, которую могут принести естественные роды.
Акушерство - и американское в том числе - порочно, потому что уходит корнями не в медицинскую науку, а в исторический абсурд, в мужское самомнение и в обыкновенную старомодную жадность. Оно возникло в Европе, когда в XVIII веке хирурги-цирюльники осознали, что теряют бесчисленные возможности увеличения своих доходов, и стали вступать в сговор, чтобы отнять родовспоможение у повитух. Это было нелегко, потому что повитухи были весьма талантливыми помощницами в родах и проявляли свои дарования в течение тысячелетий.
Да, материнская и детская смертность была в то время трагически высока, как любят подчёркивать сегодняшние акушеры, но только потому, что тогда Игнац Земмельвейс ещё не показал, что инфекции вызываются микробами, передающимися матерям от врачей. С лёгкостью забывается тот факт, что уровень материнской и детской смертности увеличился вдвое, когда за дело взялись хирурги-цирюльники. Матери, помещённые в больницы, стали болеть послеродовым сепсисом, потому что врачи спешили от постелей больных и со вскрытий на роды, не утруждая себя мытьём рук.
У врачей не было повода распространять свою деятельность на рождение детей, пока роды воспринимались как немедицинская физиологическая функция, которую женщины могли выполнить самостоятельно - с помощью, лишь немногим превышающей простую эмоциональную поддержку. Чтобы наложить свою лапу на этих пациенток, врачи должны были превратить роды в болезнь. Они сделали это, воспрепятствовав естественному процессу и создав такие виды медицинского вмешательства, которые могли выполнять только они. Для подстраховки они оклеветали повитух, клеймя их как ведьм, если по их вине умирали матери или дети, пытали и сжигали их на кострах. Первой "ведьмой", повешенной в американских колониях, была повитуха, обвинённая врачами.
Эпохальным событием в долгой врачебной кампании по захвату власти над родами стало изобретение акушерских щипцов Питером Чемберленом в 1588 году. Он и три поколения его семьи заработали славу благодаря тому, что принимали трудные роды с использованием простейшей разновидности этого инструмента, который теперь применяется слишком часто, и нередко - во зло.
Они держали своё изобретение в секрете от других врачей и от матерей, работая под простынями и перенося щипцы в закрывающемся на замок деревянном ящике. Их применение стало первым рывком акушеров в сторону технических средств, прославлявшихся ими как доказательство их превосходства над повитухами. Никто не вёл счёт тому, сколько нежных крошечных головок они раздавили. Чемберлен подал пример технологического вмешательства и его неблагоприятных последствий, которые доминируют в акушерстве Соединённых Штатов сегодня. Тем не менее, не щипцы стали тем прорывом в акушерстве, который отнял деторождение и у повитух, и у самих рожениц.
Поворотным пунктом стала отмена родильного кресла, на котором женщины рожали детей, позволяя естественным схваткам и силе притяжения делать свою работу. Врачи начали укладывать матерей на спины, с согнутыми в коленях ногами, на высокие столы. Это сделало самостоятельные роды практически невозможными и гарантировало, что роженице понадобится помощь врача. Литотомическая позиция (положение лёжа на спине, при котором ноги приподняты, разведены в стороны и зафиксированы) служит основной для большинства вмешательств, ставших обыденными в современной акушерской практике. Это фактически отняло у женщин весь контроль над процессом родов, который стал бесконечно более трудным, рискованным и болезненным, и дало акушерам бесчисленное множество разумных на вид причин прийти матерям на помощь.
Как заметил один доктор в журнале "Педиатрия", акушеры подобны пожарным. И те, и другие спасают людей. С одним лишь отличием - пожарные не устраивают пожаров!
Принимая во внимание радикальность перехода от родильного кресла к положению лёжа на спине, вы могли бы решить, что он стал результатом внимательных медицинских наблюдений. Невероятно, но это не так. Обычай укладывать рожениц плашмя на спину был заведён ради удовлетворения сексуального извращения короля Франции Людовика XIV! Король Луи, казалось, получал удовольствие, подглядывая из-за занавесок за тем, как его любовницы - а их у него было много - рожали. Он расстраивался из-за того, что картина не была полной, когда женщины сидели в родильных креслах. В момент вдохновения он использовал своё королевское влияние, чтобы убедить акушера-мужчину улучшить обзор. Тогда женщину поместили на плоский стол, с согнутыми в коленях ногами, и король Луи был безмерно доволен результатом.
Неудивительно, что другие врачи вскоре заключили: что хорошо для королевского двора, должно быть также хорошо для всех. Они утвердили в практике литотомическую позицию, по-видимому, уверенные в том, что Ньютон и Кеплер ошибались и что закон тяготения отменён королевским указом. Данный эпизод мог бы быть забавным примечанием в книге по истории медицины, если бы эта нелепая позиция не продолжала использоваться акушерами, принимающими роды в наши дни. Единственное усовершенствование, которое было сделано за прошедшее время и которое наверняка оценил бы Людовик XIV - но, конечно, не матери - это использование стремян, фиксирующих ноги женщины.
Литотомическая позиция не может быть оправдана никакими другими причинами, кромеудобства врача. С точки зрения роженицы, в её мучительном положении, роды могли бы быть ещё труднее, только если бы её подвесили за ноги. Ещё в 1933 году Менгерт и Мерфи в своём обширном экспериментальном исследовании зафиксировали внутрибрюшное давление в момент максимальных потужных усилий во время родов. Их исследование включало более 1000 наблюдений за женщинами в разных позах. Они обнаружили, что самое сильное давление возникало в положении сидя. Это происходило, благодаря правильному распределению веса абдоминальных органов и увеличению результативности работы мышц. В 1937 году другой исследователь представил рентгеновские снимки и результаты измерений, указывавшие на то, что приседание изменяет форму таза наиболее благоприятным для родов образом.
Мне неизвестно ни об одном исследовании, которое хоть раз опровергло бы тот факт, что женщину не следует ограничивать во время родов положением лёжа на спине. И всё же, за немногими исключениями, рожениц в Соединённых Штатах всё ещё кладут на спину, фиксируя ноги в стременах. Так как всё это, очевидно, не имеет законных медицинских оснований, вы вправе спросить, почему врачи продолжают заставлять женщин рожать привязанными и распростёртыми на спине?
В отсутствие, каких бы то ни было разумных объяснений, я дам вам единственный ответ, имеющий хоть какой-то смысл. Сама эта поза создаёт патологию и делает нормальные роды ненормальными, обеспечивая акушеру около 95% причин для его существования. Травматическая ситуация, которую создаёт врач, предоставляет ему последовательный ряд возможностей оказаться нужным и утолить свою жажду вмешательства. В то же время мать стала играть роль статистки в драме рождения её собственного ребёнка, а отцу повезёт, если ему позволят выступить хотя бы в роли сценической декорации.
Неприятности у беременной женщины зачастую начинаются ещё до того, как она окажется в больнице. Даже если ей с мужем пришлось превысить скорость, чтобы быстрее попасть туда, так как схватки стали сильными и частыми, они нередко внезапно ослабевают - и даже прекращаются - в тот момент, когда женщина переступает порог больницы. Такая реакция является столь распространённым явлением, что даже имеет название - слабость родовой деятельности, - и те, кто изучал этот вопрос, уверены, что она является результатом страха.
Когда женщина входит в больницу, её тревога возрастает, так как она мгновенно лишается поддержки мужа. Её сажают в кресло-каталку и увозят в предродовую палату, оставляя мужа позади, в приёмном отделении. Он не может пойти с ней, потому что нужен для совершения самого важного больничного обряда - заверения администрации в том, что он способен оплатить счёт. Каждый врач, не зашореный собственным образованием и предубеждениями, знает, что страх затягивает роды и делает их более трудными.
Я имел удовольствие наблюдать - и даже у своих собственных дочерей - не напряжённое, вознаграждающее за усилия событие, каким могут быть безлекарственные естественные домашние роды. Страх уничтожается уютным, знакомым окружением и заботливой поддержкой и заботой семьи и друзей. Тем не менее, каждая сторона современной акушерской практики направлена на то, чтобы изолировать мать в незнакомой обстановке иусилить её тревогу.
Предродовая палата, куда помещают женщину, имеет вид тюремной камеры, и из всех практических соображений она таковой и становится. Типовая пустая, мрачная келья, едва вмещающая в себя металлический столик для умывальных принадлежностей и больничную койку. Разлучённая с мужем, пациентка стоит здесь, испуганная и одинокая, выполняя команды перегруженной работой и зачастую безразличной и раздражённой медсестры. Ей предлагают раздеться и натянуть на себя неподходящего размера больничную рубаху, которая завязывается верёвочками и распахивается на спине, что никак не укрепляет моральный дух. Затем женщине приказывают залезть на койку.
Эти на вид безобидные действия решают судьбу роженицы, потому что теперь она будет привязана к койке, пока её не перевезут в родильный зал. Ей откажут в свободе передвижений и запретят упражнения, которые могли бы ослабить напряжение, снизить тревогу, ускорить роды и уменьшить или снять боль. Её ребёнок будет подвергаться риску повреждений или смерти из-за недостатка питания и кислорода, причиной которых может стать положение лёжа на спине, и опасностям в результате лечения матери лекарствами.
Боль усилится, и поэтому пациентке будут назначены лекарства, что задержит и затянет роды. Роды будут стимулировать при помощи прокола плодных оболочек, увеличивая риск инфицирования и повреждения или смерти плода. Женщину сделают ещё более неподвижной, установив ей приспособления для внутривенных вливаний, чтобы держать вену готовой для применения лекарств и введения питательных веществ, потому что есть и пить ей не разрешат.
Монитор для наблюдения за плодом примотают ей к животу или вставят в матку, завинтив его в кожу головы ребёнка, чтобы наблюдать за травмами плода, которые может нанести вмешательство акушера. В конце концов - и обычно это делается для удобства врача - ей будет назначен окситоцин, чтобы ускорить роды, что вызовет титанически сокращения матки, настолько сильные, что это может навредить плоду.
Боль роженицы, вызванная таким с ней обращением, становится настолько невыносимой, что ей делают обезболивающие уколы, парализующие нижнюю часть тела. Теперь женщина больше не может чувствовать схватки, и ей должны говорить, когда пора будет тужиться. И наконец, несчастную перевозят в родильный зал, закрепляют ноги в стременах и делают ей эпизиотомию. Врач выводит ребёнка на свет, потому что роженица уже не способна это сделать сама, причём чаще всего - с применением щипцов, потому что ему неохота ждать, пока природа сделает своё дело.
На этом участие матери в "чуде рождения" завершается.
Врач поспешно перерезает пуповину, не дав ей отпульсировать, из-за чего кровь ребёнка возвращается к матери. Именно это смешивание крови вызывает эритробластоз (резус-конфликт) у следующего ребёнка. Акушер тянет за пуповину, чтобы ускорить рождение плаценты, увеличивая риск кровотечения и вероятность того, что в матке останутся куски плаценты. Затем он должен проникнуть в матку, чтобы выловить эти куски.
Риск инфицирования женщины, уже возросший из-за предшествовавших многочисленных вагинальных осмотров, становится ещё выше. Затем врач должен исправить повреждение промежности, которое нанёс, сделав эпизиотомию. Как я покажу далее, это впоследствии может вызвать сексуальные расстройства. В заключение, перечёркивая всё, что заставляло женщину пройти через эти суровые испытания, ребёнка сразу уносят в отделение новорождённых, а мать увозят в послеоперационную палату, чтобы дать ей проспаться от действия лекарств.
И это - материнство? И это - медицина?..
Автор - Роберт С. Мендельсон

"Репродукция" здорового человечества - это большая политика!