Могильщики Советского Союза раскаиваться не собираются?

Для соратника Ельцина Геннадия Бурбулиса распад СССР – «оптимистическая» трагедия

 Геннадий Бурбулис – один из ближайших соратников Бориса Ельцина на ранних этапах пребывания того у власти. В 1991-1992 годах он занимал экзотическую для России должность государственного секретаря. Отношения с шефом испортились внезапно, и Бурбулис ушел вместе с должностью – госсекретарей у нас больше не было (как, например, и вице-президентов).

 Больше всего Бурбулис известен тем, что вместе с Ельциным участвовал в подписании Беловежского соглашения, положившего конец Советскому Союзу. То есть, выражаясь словами Владимира Путина, приложил руку к «величайшей геополитической катастрофе двадцатого века».

 Сейчас Бурбулис работает проректором Международного университета в Москве и выступает с курсом лекций, посвященных двадцатилетию российской Конституции (если кто забыл, напомню, что юбилей этот приходится на декабрь сего года). Одну из таких лекций г-н Бурбулис прочитал в Госдуме, сообщает «Коммерсант».

 Но спрашивали там его не столько о Конституции, сколько о событиях в беловежском лесу. Много о них написано: о том, как боялись те деятели быть схваченными, как торопились подписать знаменитый документ, как предусматривали бегство через заснеженный лес, если бы их попытались арестовать. Что из этого правда, что нет – кто теперь разберет? В любом случае, послушать очевидца все равно интересно.

 По словам г-на Бурбулиса, распад СССР был «оптимистической» трагедией. Оптимизм проистекал из того, что то соглашение позволило покончить с советским прошлым.

 Очевидно, определение навеяно советским фильмом 1963 года «Оптимистическая трагедия», повествующем о революционных матросах-анархистах в 1918 году. Фильм снят по одноименной драме Всеволода Вишневского и запомнился фразой «Ну что, кто еще хочет комиссарского тела?», которую героиня в кожанке произносит, застрелив незадачливого и грубого ухажера. Не очень удачная аллюзия. Тем более что страна и не защищалась никак, а покорно подчинилась воле трех политических персонажей, наплевавших на желание народа сохранить СССР, выраженное на референдуме.

 Глава думского комитета по конституционному законодательству Владимир Плигин из ЕР спросил г-на Бурбулиса, какие чувства тот испытывал во время подписания вместе с Борисом Ельциным в декабре 1991 года Беловежского соглашения. «Когда Родина трагическим образом прекращает существовать, это большая беда, человеческая трагедия», – ответил Бурбулис, уточнив в оправдание, что у Советского Союза был «недостаток», связанный с тем, «в каких условиях была обретена власть большевиков».

 «Режим, который многократно совершил преступления по отношению к собственному народу, доказал, что самые замечательные идеи нельзя реализовать насилием к собственному народу», – сказал Геннадий Бурбулис.

 Допустим, что это так. Но чем славен режим, который пришел на смену советскому? Он кристально чист, честен и прозрачен? Нет. Его политические деятели качественно лучше советских? Тоже нет. Он сохранил полученное в наследство, приумножил его и распределил по справедливости? Увы, бездарно и часто преступно разбазарил. У него нет неоплаченных долгов перед народом? Еще как есть. Он создал условия для роста нации? Нет, русские стремительно вымирают... Так ради чего все это было? Ради «картонной дурилки» выборов, на которых побеждают одни и те же? Чем хвастаться-то?

 Геннадий Бурбулис пеняет на то, что «в российской истории мы всегда срываемся в какой-то взаимный беспорядок и не в состоянии достичь конституционного консенсуса государства и человека». Кто бы еще объяснил, что такое этот «конституционный консенсус»...

 На данном этапе, по мнению Бурбулиса, в обществе царят «конфронтация и нетерпимость». Преодолеть их, заявил лектор, помогли бы знание Основного закона и «сопереживание ценностям, которые там содержатся»: ведь Конституция «говорит о смысле законов, о смысле деятельности органов власти, о предназначении правосудия».

 Ага. Матчасть, значит, учить надо. Ответы на все вопросы содержатся в Конституции, которую тогдашние чиновники услужливо скроили под Бориса Ельцина, чтобы тот сидел на своем троне устойчивее. Но нет его уже давно, а неограниченные права президента в Конституции остаются.

 «15-я статья утверждает, что Конституция имеет юридическую силу прямого действия, что граждане и органы власти обязаны ее соблюдать», – напоминает Бурбулис. Конфронтацию в обществе, резюмирует он, можно преодолеть на основе «принуждения к конституционному консенсусу», но не говорит, кто будет заниматься принуждением. Наверное, надо создать конституционную полицию.

 Эксперты отнеслись к тезисам бывшего госсекретаря скептически. «Мне странно слышать от Бурбулиса как философа, что общественную жизнь надо приводить в соответствие с Конституцией. Она закладывает некие идеалы, но некорректно обвинять народ, что он не отвечает требованиям Конституции», – заявил депутат Госдумы первого-четвертого созывов Виктор Похмелкин.

 По мнению Похмелкина, ельцинская Конституция сослужила народу плохую службу: всевластие президента перешло во всевластие бюрократии. «В этой части Конституция, кстати, соблюдается и даже развивается», – едко замечает Похмелкин.

 А секретарь ЦК КПРФ по информационно-аналитической работе Сергей Обухов считает, что основная конфронтация в обществе существует между властью и гражданами: «Общество расколото по одной причине – в нем доминируют левые социалистические ценности, а управляется оно элитой либеральной, олигархической».

 Получается прямо как у Герцена: «Страшно далеки они от народа».