Отражения Бирюлёво

Национальное или криминальное

25-летний житель Бирюлево Егор Щербаков погиб от ножевых ранений, нанесенных в драке, предположительно, приезжим из одной из республик Кавказа, причем защищая честь своей девушки. В этой трагедии все символично: убийца – чужак, защита базовых ценностей – любви, чести, жизни. Суждение о том, что у нас уличных и бытовых убийств много и только «национальная почва» дает «нездоровый» резонанс, представляется риторическим. Любое убийство, за которым массы людей готовы увидеть политический смысл, – политическое. В любой стране и в любое время, и все зависит от смысла события. Реакции на убийство черного подростка американским полицейским, на «мигрантские» преступления в Париже или на гибель левых активистов в Греции от руки крайне правых имеют сходную энергию борьбы за справедливость, но разный смысл. Какие смыслы борются у нас? Кто враг? В состоянии эмоционального возбуждения различать сложно, поэтому самое простое – увидеть врага в любом человеке «нерусской внешности». И это выход в бунт, а не в политику. Это выгодно в первую очередь криминальному бизнесу, создающему криминальную среду вокруг специфических видов торговли, и представителям властей, которые могут быть связаны с этими видами бизнеса. Легче поймать незащищенного мигранта, чем лидера мафии. Криминалитет опирается в том числе и на плотные этнические сети, но это напряжение не только и не столько между носителями разных культур, сколько столкновение городского большинства с криминальными/полукриминальными субкультурами, которые могут иметь этническую и региональную окраску просто потому, что мафия – это по структуре всегда клан или землячество.

Конкурирующие лозунги:

– Долой всех чужаков!

– Долой криминальный (этнический) бизнес и коррумпированных с ними полицейских и чиновников!
 

Национальное или классовое

Вообще, в больших политических конфликтах обычно конкурируют два типа объяснений – националистические и классовые. Когда речь идет о внутренних конфликтах, классовые объяснения выглядят рациональнее, хотя для некоторых экономических субъектов и правящих классов выгоднее националистическое. Не раз возникали подозрения о совместных интересах нечистоплотного строительного бизнеса и националистических движений: главное – напугать работников. Если агрессия коренного населения направлена на мигрантов вообще, то это позволяет применять «меры», следствием которых является не ограничения миграции, а снижение цены и условий труда. То есть наивный национализм, полицейская коррупция и популизм оказываются на руку фирмам и мафиям, которые используют рабский труд мигрантов. То есть страдают не криминальные группы и бизнесы, а «козлы отпущения» из самых беззащитных мигрантов-рабов. Социологам известно, что проблемы с интеграцией мигрантов возникают тогда, когда они входят в новое общество через социальный «низ» – через криминальные и полукриминальные сети или рабский труд. А когда «вход» происходит через легальную работу и образование, то социальных конфликтов практически не возникает, и поток не бывает столь массовым. Но тогда и «вход» через нормальные социальные «двери» должен быть обустроен без блата и клановости.

Конкурирующие лозунги:

– Выгнать всех мигрантов!

– Долой рабство! За справедливый доступ к оплачиваемому труду и образованию!
 

Война или экономика

Как и везде в мире, проблемы, которые обсуждаются как межнациональные и межрелигиозные, имеют геоэкономическое измерение.

Благополучие развитых стран во многом возможно за счет бедности и неблагополучия Третьего мира. И эта социальная разница возвращается в мегаполисы Первого мира в виде национальных и религиозных конфликтов. Например, даже стена между Мексикой и США и пограничная стрельба по нелегалам не может остановить постоянный приток мигрантов. При большой разнице в уровне экономического богатства миграцию не остановить. В этом смысле лучший способ борьбы с миграцией – быть бедным городом. Причем если визовую «стену» со Средней Азией еще можно сделать, то с внтурироссийским Северным Кавказом – нет. А этот регион только пережил две войны и находится в полувоенном состоянии сейчас, имеет избыток рабочей силы и почти не имеет качественных рабочих мест. В этом смысле столкновения в Москве – это часть войны на Кавказе, причем так было и в начале 90-х, начиная с 1993 года, вероятно. Понятна эмоция лозунга «Хватит кормить Кавказ!», но при этом также ясно, что если вас не интересует состояние экономики региона, то миграция, причем полувоенно-криминальная, неизбежна. Это еще в перестройку все национализмы объясняли населению, что как только мы перестанем кормить соседей, тут-то и заживем. Но распалась страна, и гораздо беднее стали все без исключения, более того – начались войны. С экономикой независимых государств трудно что-то сделать (хотя и здесь есть инструменты типа зоны свободной торговли и Таможенного союза), но со своими регионами вроде бы необходимо.

Конкурирующие лозунги:

– Хватит кормить Кавказ (Азию)!

– Вернуть России «потерянные» регионы!
 

Город или Гарлем

Спальные районы Москвы и других крупных городов производят гнетущее впечатление даже и без всяких овощебаз, хотя и разные полукриминальные базы там вырастают почти естественно. Застройка советских городов кварталами многоэтажек сама по себе разрушает человеческую ткань города и является отличной средой для драки. В крупных советских городах бились район на район до всякой миграции и экономического расслоения регионов. В этом смысле ткань городов похожа на плохую коммуналку: мы все время боимся чужаков, претендующих на жилплощадь (любой экономический ресурс) вместо того, чтобы строить дома, приспособленные для жизни города, увеличивать объем общего ресурса. Если не будет здорового экономического развития, если мы не будем строить нормальные дома и дороги, повод для драки найдется в любом случае. В том числе и потому, что в спальных районах мало условий для самоорганизации, обустройства соседства, защиты, контроля за безопасностью, единственная форма организации гражданского общества в «ничейных» кварталах – это бунт. В этом смысле Бирюлево – это симптом кризиса экономического развития России.

Конкурирующие лозунги:

– Москва для москвичей, Мухосранск для мухосранцев!

– Пора строить и производить, обустраивать наши города!
 

Власть русская или нерусская

Любая полемика о чужаках в современной России быстро возгоняется до вопроса о власти. Логика такова: чужаки все захватили в нашем районе, у них купленная полиция и далее вверх до олигархов, иных групп влияния, которым «принадлежит Россия». И эти «владельцы национального достояния» целиком воспринимаются как чужие, внешние, нелегитимные и часто просто как инородцы. Этот тезис должен быть относительно маргинальным в периоды экономического роста, когда «власть» может делиться ресурсами с народом, когда зарплаты и социальные выплаты растут, а количество нормальных рабочих мест увеличивается. Но как раз сейчас рост остановится, правительство объявило, что расходы бюджета будут сокращаться, а за рабочие места «любой ценой» оно бороться не будет. Какой бы рациональностью это не объяснялось, политика не-развтиия и не-роста поставит всю страну в ситуацию Бирюлево со всеми вытекающими.

Конкурирующие лозунги:

– Россия для русских, переделить собственность!

– Мы требуем национально ответственного (ответственного перед гражданами) и способного проводить политику развития правительства!