Члены семей репрессированных (ЧСИР)

В ряде случаев все члены семей осужденных в ходе чисток также автоматически
подвергались репрессиям, и заключались в лагеря как «члены семей изменников
родины» (ЧСИР). Однако, применение такого принципа не было тотальным.
Известная фраза «Сын за отца не отвечает», была произнесена Сталиным в декабре
1935. На совещании в Москве передовых комбайнёров с партийным руководством один
из них, башкирский колхозник Гильба, сказал: «Хотя я и сын кулака, но я буду
честно бороться за дело рабочих и крестьян и за построение социализма», на что
Сталин произнёс — «Сын за отца не отвечает».

Решение Политбюро ЦК ВКП(б) № П51/144 от 5 июля 1937 г.
144. — Вопрос НКВД.

1. Принять предложение Наркомвнудела о заключении в лагеря на 5-8 лет всех
жен осужденных изменников родины членов право-троцкистской
шпионско-диверсионной организации, согласно представленному списку.
2. Предложить Наркомвнуделу организовать для этого специальные лагеря в
Нарымском крае и Тургайском районе Казахстана.
3. Установить впредь порядок, по которому все жены изобличенных изменников
родины право-троцкистских шпионов подлежат заключению в лагеря не менее,
как на 5-8 лет.
4. Всех оставшихся после осуждения детей-сирот до 15-летнего возраста
взять на государственное обеспечение, что же касается детей старше
15-летнего возраста, о них решать вопрос индивидуально.
5. Предложить Наркомвнуделу разместить детей в существующей сети детских
домов и закрытых интернатах наркомпросов республик.
Все дети подлежат размещению в городах вне Москвы, Ленинграда, Киева,
Тифлиса, Минска, приморских городов, приграничных городов.
СЕКРЕТАРЬ ЦК

Во исполнение этого приказа 15 августа 1937 последовала соответствующая
директива НКВД, уже содержащая ряд уточнений:
регламентированы тотальные репрессии только против жён и детей, а не вообще
любых членов в семьи, как в приказе Политбюро;
жён предписано арестовывать вместе с мужьями;
бывших жён предписано арестовывать, только в случае, если они «участвовали в
контреволюционной деятельности»
детей старше 15 лет предписано арестовывать только в случае, если они будут
признаны «социально-опасными»
арест беременных женщин, имеющих на руках грудных детей, тяжелобольных может
быть временно отложен
дети, оставшиеся после ареста матери без присмотра, помещаются в детские дома,
«если оставшихся сирот пожелают взять другие родственники (не репрессируемые)
на свое полное иждивение — этому не препятствовать»
механизмом выполнения директивы предусмотрено Особое Совещание НКВД.
В дальнейшем подобная политика несколько раз корректировалась.
В октябре 1937 директивой НКВД репрессии в отношении ЧСИР расширены с осуждённых
членов «право-троцкистского блока» также на ряд осуждённых по части
«национальных линий» («польская линия», «немецкая», «румынская», «харбинская»).
Однако уже в ноябре такие аресты прекращены.
В октябре 1938 НКВД перешёл к арестам не всех поголовно жён осуждённых, а только
тех, кто «содействовал контрреволюционной работе мужей», или в отношении которых
«имеются данные об антисоветских настроениях».
Приказом НКВД 00486 1937 года на Административно-хозяйственное управление
НКВД было возложено особое задание по изъятию детей врагов народа и
определению этих детей в детские учреждения или передаче родственникам на
опеку.

С 15 августа 1937 года по настоящее время Административно-хозяйственным
управлением проделана следующая работа:
Всего по Союзу изъято детей -------------25 342 чел.
из них:
а) Направлено в детдома Наркомпроса и местные ясли --.22 427 чел.
из них г. Москвы ------------------....1909 чел.
б) Передано на опеку и возвращено матерям.-------..2915 чел.

Хранящиеся в архивах ежегодные сводки о числе несовершеннолетних в исправительных заведениях ГУЛАГа не отражают реального положения дел.

Цифры, измеряемые десятками тысяч, – это только вершина айсберга. Нет никаких обобщенных данных о миллионах взрослых и детей, ставших жертвами «красного террора», спровоцированных большевиками голодоморов, раскулачивания и этапирования крестьянских семей в необжитые районы Северного Урала и Сибири, депортации семей из Бессарабии, Прибалтики, западных областей Украины и Белоруссии в 1939-1941 гг., депортации целых народов в годы Отечественной войны. По понятным причинам такие сводные отчеты вряд ли были затребованы высшим советским руководством, особенно после Нюрнбергского трибунала. А если они в единичных экземплярах и существовали, то не подлежали хранению. Но и сохранившиеся документы свидетельствуют о катастрофе, постигшей народы СССР. Последствия ее сказываются по сей день.

У большинства осуждённых жён сроки заканчивались в начале 1940-х годов. Однако,
в связи с началом войны уже 22 июня 1941 была издана директива о запрете
освобождения уголовников и «контрреволюционных элементов». Вместе с тем, уже
через год последовала другая директива о разрешении освобождения ЧСИР, всех
освобождённых таким образом предписывалось оставлять в лагерях на положении
вольнонаёмных. Окончательное освобождение прошло только после войны, при этом
бывшим ЧСИР было запрещено проживать в крупных городах.
В 1950е годы после XX съезда КПСС основная масса ЧСИР реабилитированы.
Если согласно приказу НКВД № 00386 было арестовано 18 тыс. жён осуждённых, и
изъято 25 тыс. детей, основная масса членов семей лиц, осуждённых по другим
делам, или членов семей «бывших людей» (бывших священников, белогвардейцев,
царских чиновников, дворян и др.) не заключалась в лагеря. Вместе с тем они
подвергались ряду других ограничений — ограничения при поступлении в ВУЗЫ, при
приёме на работу, при призыве в Красную Армию, часто ограничивались
избирательные права («лишенцы»).
Учиться не дают возможности, служить не пускают, работать не принимают,
землю для обработки не дают ... Жить так дальше нельзя... это садизм

<pre><code>«В 1931 г. 12 апреля арестовали моего мужа... 15 мая меня выслали... Ничего не дали с собою. Голых, босых и голодных, с детьми малыми. Отправили в Нарым шесть ребятишек и беременная сама 8 месяцев. На север, Нарымский край, Нововасюганский район по Васюгану на баржах. Выгрузили в болото, не было никакой постройки. Там дети и люди гибли как мухи от голода и холода. Там и мои дети погибли. За что, а кто даст на этот вопрос ответ?» Это строки из письма М.Л. Базих. А в 1937–1938 гг. очередь дошла и до семей рядовых и номенклатурных коммунистов, объявленных врагами народа. Их жен и детей разбросали по лагерям и колониям.</code></pre>

Такая дискриминация прямо подталкивала многих людей скрывать элементы своей
биографии, и спровоцировала кампанию «Отрекаемся от своих отцов».
30 марта 1930 постановлением ЦИК восстановлены в избирательных правах дети
«лишенцев», в марте 1933 восстановлены в избирательных правах дети кулаков.
О том, что ссыльные не получали ни грамма хлеба, об издевательствах над ними, взрослыми и детьми, о случаях людоедства написал в адрес Сталина и его соратников занимающий скромную должность инструктора Нарымского окружкома ВКП(б) В.А. Величко[8] , и в Нарым была послана комиссия.

«...Изложенные в известном ЦК и крайкому письме тов. Величко... факты в основном подтвердились, – читаем в докладной записке комиссии, – ...нами обнаружена была группа в 682 чел. трудпоселенцев, присланных 14/IХ из Томской пересыльной комендатуры для размещения в Колпашевской комендатуре. Группа состояла из детей до 14 лет – 250 человек, подростков – 24 человека, мужчин – 185 и женщин – 213 человек. Эта группа была размещена частью в холодном полузакрытом сарае, а частью прямо под открытым небом около костров. Среди них было много больных, и за 13 дней уже умерло 38 человек... Мы посетили остров Назино. При осмотре его мы там нашли 31 братскую могилу. По заявлению местных работников комендатуры и райкома партии, в каждой из этих могил зарыто от 50 до 70 трупов. Вообще же учета, какое точно количество людей похоронено на острове Назино и кто именно по фамилиям, – таких сведений нет». [9]