из Мамонова (фрагмент)

...Когда лимит на разочарования исчерпался, человек становится либо твёрдым как камень, либо превращается в растоптанный роком живой труп. Русский христианский националист, не щадящий свою психику ежеминутным осознанием того, сколь низко упал его народ, обречён стать камнем. На перекор красноватым певцам «народушки-богоносца», он не останавливается перед тем, чтобы, пускай и с комом в горле, обличать этот «народушко». В этом подвиг, жертва и милосердие. Мозолистой солдатской рукой крестоносец из глины, из аморфного материала, которым является этот несчастный рабский народ, создает Новую Нацию, из полу-монголов выковывает германо-русов, из мужицкой пьяни – чёрную гвардию России, из накрашенных проституток – элегантных девушек. 

Нелюбовь к власти может быть разной. Достаточно напомнить об особой либерально-чекистской «непримиримости», когда, допустим, внук комиссара истошно орёт на Болотной что-то «против Путина». Разве не курьёзно, что у истоков правозащитного и либерально-демократического движения в РФ стоял бывший работник спецотдела НКВД Лев Разгон, один из лидеров гайдаровского ДВР? Состарившиеся коммунистические скорпионы, их не столь старые сыновья и внуки бьются между собой за властную монополию, ввиду отсутствия русских. Победа одних над другими может означать лишь новый виток мимикрии, что меньше всего нужно русским, и без того запутавшимся в лабиринтах Совдепии. Или как Вам монархическая «непримиримость», в обоснование которой Ваш собеседник приводит веский аргумент конфискации большевиками «свечного заводика» у своего прадеда? Прекрасно видно, что и для либерального, и для монархического антикоммунизма общими являются материальные мотивы, что, в свою очередь, роднит этих «антикоммунистов» с большевиками, возведшими анти-религию материи в разряд государственного культа.

Мои предки были крестьянами-середняками со Смоленщины. Естественно, они были загнаны в колхоз, но никто из них не был репрессирован. Напротив, при красном иге они, по странной иронии судьбы, стали горожанами, переехав в Москву после войны. Я не могу предъявить режиму счёта, подписанного кровью моей семьи, подобно потомкам «страдальцев 1937 г.» (не из числа русского народа, который Сталин и Мехлис уничтожили целенаправленно) и реакционерам. Коса смерти, по счастливой случайности, обошла моих предков. В чём же тогда корень моей непримиримости? Отвечу, что она обусловлена не «свечными заводиками», а тем кровным оскорблением, которое наносится нео-большевистским государством тотальной общности русской нации.

В национальном космосе, в национальном бытии нет деления на классы, сословия и капиталы, нет деления даже на личности; попрание прав одного автоматически задевает всех остальных. Не имея материальной и личной подоплёки, мой националистический антикоммунизм гораздо логичней либерального и монархического: свою ненависть он черпает из беспрецедентного национального унижения русских в XX-XXI вв. 

Режим терпит бряцающих Окуджаву еврейско-либеральных интеллигентов и возвещающих о «жидо-рептилоидах» полоумных национал-большевиков. Единственное, что не пользуется толерантностью ни у старых, ни у новых большевиков – это манифесты русской, имперской Непримиримости. «Имперские» не в смысле идиотских «едино-неделимческих» иллюзий насчёт возвращения к границам 1914 года (с отсечённой головой по волосам не плачут), а в смысле преемства к Российской Империи, нашей стране, оккупированной Коминтерном.


В общении с «патриотом» вы рискуете навлечь на себя обвинения в «русофобии» и «сионизме» (во втором, честно говоря, есть некая доля правды, т.к. процесс нацие-строительство в освобождённой России будет напоминать аналогичный процесс в государстве Израиль: отделение русских зёрен от советских плевел), в общении с либералом Вам обеспечен ярлык «расиста». Но как велико будет возмущение «рядовых» совков, свободных от влияния политических субкультур! Идея Непримиримости – крест каждого русского. Если Вы умны, в земном аду Вас назовут «дебилом», если гениальны – «сумасшедшим», если юны – «мальчишкой». Вас будут третировать, выставлять на посмешище, каждый раз сопровождая ритуальную экзекуцию омерзительными гортанными воплями. Главное не теряйтесь: способность навлекать на себя ненависть, граничащую с животной, должна рассматриваться не проклятием, а Божественным знаком. Подобно тому, как глумившиеся над Христом возложили на Его чело терновый венец, советские звери своей злобой надевают на голову белой России сей символ избранничества. Рано или поздно глумившиеся над вами придут к вам и попросят научить их жить в новом мире. Каков будет этот мир, смутно видим в своих снах, лишь мы, русские, пасынки проклятой Совдепии и сыны белой России.