«Бондарчукоград»: трехмерная сказка для малограмотного зрителя

Ну что, дамы и господа, я сделал ЭТО: посмотрел на большом экране творение Федора Бондарчука. И готов, как обещал в статье про либеральные мифы о Великой Отечественной войне, поделиться впечатлениями. Причем попробую выступить в роли адвоката авторов фильма, поскольку, наслушавшись критики и всякого зубоскальства, ожидал худшего. Но ничего особо ужасного не увидел - обыкновенный посредственный фильм. Тем не менее целый стадион (в смысле, кинозал) он собрал.

 Люди голосуют за Сталинград без кавычек

 Понятно, что люди пришли не насладиться шедевром великого мастера, а из уважения к защитникам Сталинграда. Люди голосуют за Сталинград без кавычек. И сдается мне, что изрядная доля критики со стороны либеральных киноманов вызвана отнюдь не художественными недостатками картины Бондарчука-младшего, а тем, что она, хотел этого режиссер или нет, привлекла огромное внимание аудитории к давно назревшему вопросу о возвращении городу-герою на Волге его прославленного героического имени. Многим бы хотелось, чтобы этот вопрос был снят с повестки дня. То, что фильм «Сталинград» заставляет нас вернуться к этой теме, – уже хорошо, уже за это можно похвалить его создателей.

 Да, не получился у них каменный цветок, как у Данилы-мастера, и, сдается мне, они не особо и претендовали на бессмертную нетленку. Им важно было грамотно освоить бюджет и донести посыл фильма не только до российского зрителя, но и до иностранного, сняв картину не только для тех, кто получил нормальное советское образование, но и для тех, кто вынужден довольствоваться иногда капиталистическим эрзацем.

 Более того, «Сталинград» адресован аудитории старше 12 лет, а значит, рассчитан и на тех, кто вообще еще только учится. Так что на кучу исторических несуразиц, которые уже подметили дотошные критиканы, можно закрыть глаза. Даже готов добавить еще одну нелепость, которая не бросается в глаза: немцы безрезультатно пытаются взять город, но на огромный портрет Гитлера время нашли. Он висит прямо на передовой – видимо, для агитации среди защитников города, улучшения среди них, истекающих кровью, имиджа Адольфа-освободителя.

 Экшен местного значения

 Именно из-за явного стремления авторов «Сталинграда» идти на поводу у западного или малограмотного отечественного зрителя, то есть желания создать коммерчески привлекательный продукт, и проистекают многие недостатки. Самый главный из них в том, что конкретный дом, вокруг которого развиваются события картины, никак не ассоциируется со Сталинградской битвой в целом: создается впечатление, что речь идет о бое местного значения. Такой маленький Бондарчукоград получился. Эпичности, которая априори требуется в фильме под названием «Сталинград», здесь нет и в помине.

 Получилась такая камерная лента (правда, с нехилым, как говорят, бюджетом) о роли женщин на войне. Она не достигает главного – не пробирает до мозга костей, не заставляет рыдать, как фильмы Бондарчука-отца. Вспомним хотя бы один эпизод в «Судьбе человека», когда главный герой сообщает мальчику-сироте, что он – якобы его отец: «Папка, я знал, я знал, что ты меня найдешь!» Вся страна рыдала и рыдает до сих пор, потому что сопереживает.

 Фильм Бондарчука-старшего заставил зрителей сопереживать. Герои Бондарчука-младшего заставили моего соседа... уснуть: храп его заглушал лишь рев моторов немецких танков на экране (как водится, выпущенных лишь весной 1943 года, которых в Сталинграде по определению быть не могло, но это вечный огрех военных фильмов).

 Танки, как и всё в 3D-Бондарчукограде, разумеется, трехмерные, но этот объем особого значения не имеет. Эффект от него ощущается, разве что когда разлетается анимированный пепел: он словно готов ворваться в кинозал. В остальном 3D только отвлекает от происходящего: бои и без него эффектные. Тут создатели явно не поскупились на спецэффекты и на не вполне реалистичные, но красивые декорации.

 Экшена в «Сталинграде», кстати, очень много, но он не заставляет сжимать кулаки и играть желваками от вскипающей ярости к врагам Родины, как, например, «Иди и смотри» Элема Климова. Сам Федор Бондарчук, похоже, это понял и решил вставить в картину эпизод с сожжением фашистами матери и девочки. Сцена не столько страшная, сколько нелепая. Немцы на нейтральной полосе выстроились в полный рост, а советские солдаты спокойно лицезрели это, но никаких действий не предпринимали, пока не фрицы не включили огнемет. После чего наш снайпер убивает маму и девочку, чтобы избавить их от страданий, а заодно, думаю, и для того, чтобы придать большей политкорректности самому фильму.

 Любовь среди вшей и дизентерии?

 Желая удовлетворить всех и всем потрафить, Бондарчук решил показать и любовь на войне, но так, чтобы дети не догадались, откуда они взялись. Но то дети. Взрослые же критики сразу догадались, что немецкий офицер не только беседует с русской девушкой, кое-что домыслили и по-ханжески стали срамить: как же так, наша фрейлейн спит с немецким офицером! Да, несовременно, конечно. Вот если бы немецкий офицер ползал на свидание к советскому – это было бы куда либеральнее и по-европейски…

 Да, господа ханжи, спали некоторые наши женщины с немцами, а потом немки с советскими офицерами тоже не только чай вместе пили. Не вижу в этом ничего противоестественного. Другой вопрос – зачем все это в фильме под названием «Сталинград»? Там голову нельзя было поднять... Бойцы обеих армий страдали не от отсутствия женской ласки, а от вшей, которые в фильме только у немецкого полковника, а также дизентерии.

 Вывод

 Суммирую сказанное: создать красивый фильм о такой грязной и кровавой вещи, как война, как того хотел Бондарчук, невозможно, но невозможно и не похвалить его и других авторов за попытку вернуть внимание самой широкой общественности к Великой Отечественной войне, за попытку отдать дань уважения защитникам именно Сталинграда, а не Волгограда или Царицына. Даже если сознательно они об этом не думали, получилось именно так. Их 3D-экшен с дамами неожиданно может оказаться полезным для благой цели восстановления исторической справедливости. Так что стоит сказать авторам «спасибо».

 Александр Евдокимов, старший научный сотрудник ИМЛИ РАН