Неоязычество. Технология жидовского обмана

Спустя тысячу лет после Крещения Руси, в самый разгар горбачевской “перестройки” невесть откуда выползло на свет весьма своеобразное псевдорелигиозное течение, именуемое неоязычеством. Сторонники этой якобы “древней веры” энергично пропагандируют свои бредовые идеи, с нескрываемой враждебностью говорят о христианстве и нередко дело доходит до откровенных оскорблений. В этой связи тема неоязычества заслуживает пристального внимания и проблемы, связанные с ней, требуют рассмотрения.

В качестве преамбулы приведем известное обвинение, что христианство якобы представляет собой видоизмененный образец еврейской религии, чуждой русьскому этносу и специально созданной для его порабощения. Утверждая эту “аксиому”, неоязычники безапелляционно зачисляют святого князя Владимира в участники инородного заговора, с помощью которого “врагам русичей” удалось уничтожить “прекрасную”, “возвышенную” религию славян-арийцев, а также захватить и до сих пор удерживать власть в стране.

Подобные взгляды, разумеется, не выдерживают никакой критики. В летописных источниках совершенно определенно говорится о временах, предшествовавших крещению, о Владимире и его окружении. Можно смело констатировать факт, что никакого заговора не было. Тем более, в тот период подготовка к крещению вступила в заключительную фазу. А начало ей было положено еще в 862-864 гг., когда миссионеры из Византии покрестили первых наших предков. Тогда, к большому удивлению язычников, священники опустили в пламя костра Священное Писание, которое осталось невредимым. Пораженные чудом, люди приняли таинство пакибытия.

К 983 году, когда Владимир, наставляемый языческой партией, решился на проведение реформ, в Киеве уже стояли храмы, а часть населения города исправно их посещала. И не было в том ничего удивительного, поскольку ранее христианство приняла княгиня Ольга, некоторые витязи святославовой дружины, и к нему питал симпатии простой народ. Поэтому обращение к Христу самого Владимира было закономерным итогом столетней благовестнической деятельности.

В принятии св. Владимиром христианства, безусловно, был и религиозно-политический подтекст. Но основывался он, естественно, не на иудейской концепции, — что было невозможно и недопустимо, — а на глубоком понимании миссии, приготовленной Богом для нашего народа. Именно осознание этой миссии исключает всякую параллель с иудейскими воззрениями на мир и образом жизни, а также любое внутренне и внешнее с ними сходство. Не могло и не может быть христианство “близнецом” иудаизма. Разный дух движет ими, и по-разному он влияет на реальность.

Второй упрек в адрес христианства сводится к тому, что оно якобы парализует человеческую волю, делает нацию недееспособной к угрозам извне, и вдобавок ко всему еще является религией “для плебеев”. Как обычно, неоязычники поверхностно оценивают христианство, не пытаясь узнать его внутренней сути. Это и понятно: когда беседа ведется в плоскости, где затрагиваются вопросы человеческого бытия, неоязычество оказывается бессильным что-либо противопоставить истине.

Христианство дает единственно возможное положительное решение вопроса о смысле жизни. Так, воля — способность человека желать чего-то или предпочитать одно другому, — всегда рассматривалась богословами как то, что не принадлежит человеческому “я”. Это согласуется со словами из молитвы Господней: “да будет воля Твоя”. Св. Писание показывает: грехопадение — падение воли. Зло становится реальностью через волю, через свободное самоопределение. Человек отказывает в доверии Богу и соблазняется мнимой возможностью самообожения, поверив лукавому духу: “…в оньже аще день снесте от него, отверзутся очи ваши, и будете яко Бози, ведяще доброе и лукавое…” (Быт.3,5).

Самоутверждающееся “я” падшего человека стремится полностью овладеть всем принадлежащим к его природе. Спасение же заключается в том, что благодать освобождает природу человека от порабощающей силы “я” и исцеляет ее. По православному учению, благодать не насилует, не навязывается, а взыскуется человеком. Это — акт веры и молитвы — путь подвига. А стало быть, человеческая воля ничем не парализована. Преподобный Макарий Египетский пишет: “Воля человеческая есть как бы существенное условие. Если нет воли, то Сам Бог ничего не делает, хотя и может по свободе своей”.

Исполнение воли Господней, как известно, сопряжено с отказом от своей самости. Отсюда неоязычникам кажется, что таким образом христиане становятся ущербными личностями. Но на самом деле, все происходит наоборот.

Согласно святоотеческой традиции, тот, кто ставит свою волю выше воли Божией, — блуждает во мраке и деградирует; тот же, кто исполняет волю Бога, — просвещается благодатью, которая проникает внутрь человека и укрепляет и тело, и душу.

Основываясь на этом, можно опровергнуть мнение, что христианство делает нацию недееспособной пред угрозой извне. Св. Церковь всегда стремилась пробудить в людях чувство ответственности за тех, кто их окружает — родителей, родственников и ближних. И эта позиция имеет под собой глубокое основание, укорененное в заповеди Христовой: возлюбить ближнего, как самого себя.

Неоязычники, по неграмотности, не могут понять, что не христианство виновно в том, что этносы слабеют, распадаются и теряют жизнь. Виновны в этом сами люди, идущие ради собственных страстей на предательство Господа Бога и ближних. Нация, утратившая религиозную традицию, с которой связаны ее славные победы, обречена на вымирание, — если она, конечно, вовремя не вернется к ее духовным истокам.

Для России такой традицией является Православие. Благодаря ему русьский народ создал величайшую в мире Империю, покорив тысячи племен. Православие дало сильных духом людей, обогативших ее своими подвигами. Возможно, когда-то и в языческой среде были герои, но с нынешними неоязычниками у них нет ничего общего. Кроме того, история показала, что они не смогли достичь тех высот, на которые возвело человека христианство.

Наконец, третий упрек, адресованный христианам, звучит так: Православие уничтожило традиционную славянскую культуру, заменив ее комплексом чуждых идей.

Понятие “традиционная культура” имеет общий смысл. Оно включает в себя различные элементы, связанные с жизнью этноса, но объединенные в одно начало, которым, бесспорно, служит религия. У язычников никакого единого начала нет. Вообще, любая языческая религия — это многобожие, лишенное однозначной, четкой иерархии ценностей: у каждого племени, исповедующего политеизм, есть свои ценности, своя истина. Поэтому вести речь о “традиционной славянской культуре”, — бессмысленно.

Возможно, апологеты “древней веры” подразумевают под этим понятием культуру славянских племен, живших на территории древней Руси. Но тогда следует уточнить, культура какого племени рассматривается в данный момент. Если анализировать религию всех племен, то картина будет весьма пестрой. Несмотря на то, что между ними имелось определенное сходство в отправлении культа и в быту, они все равно отличались друг от друга.

Если же остановить свой взор на отдельном племени, то, потребуется довольно серьезное исследование его религиозных и этнических корней. Учитывая, что на Руси в то время была сложная расовая ситуация, делать поспешные заключения явно не стоит. Необходим беспристрастный подход, непредвзятая оценка летописей и археологического материала. Однако этим неоязычники как раз и пренебрегают. Кроме того, они игнорируют общепризнанные факты, заменяя их нелепыми фантазиями.

Не совсем ясно также, каким “комплексом чуждых идей” Церковь заменяла “традиционную культуру”. Что это за комплекс? Ответа — нет. Есть только набор клишированных фраз-жупелов, позаимствованных у еврейских пропагандистов “научного” атеизма 20-х годов.

Может быть, говоря о “чуждых идеях”, неоязычники указывают на нравственную чистоту и неприятие христианами любого греха? Что ж, здесь наши новоявленные идолопоклонники правы. Христианство, действительно, принесло эти идеи на Русь, — и как выяснилось, они не помешали. С их помощью удалось избавить нацию от духовного вырождения. Но неоязычникам не нравятся такие идеи. Возникает вопрос: какая им есть альтернатива? — Никакой другой, кроме той, с которой христиане столкнулись в античные времена: вместо одухотворенного общества, — стадо бездуховных и жестоких людей; вместо смиренных и целомудренных матерей, — развратные, циничные и на все готовые женщины; вместо заботливых сыновей, — шайки рэперов и рокеров с разбуженными сексуально-агрессивными инстинктами и расторможенной психикой.

По сути, почитателям Перуна, Стрибога и прочих идолов не на что жаловаться в нынешней РФ, Украине и Белоруссии: современное демократическое общество живет именно по-язычески, а не по-христиански. Потому все разговоры сторонников “религии предков” о сопротивлении новому мировому порядку выглядят смешными. В действительности, неоязычники являются его представителями. Как и другие “борцы за светлые идеи”, они ненавидят христианство, так как оно — тормоз, сдерживающий их бесноватый порыв. И то, что Апокалипсис откладывается, заслуга христианской Церкви, по молитвам которой Бог еще терпит человеческие беззакония.