Зарплату осужденным поднимут, а нормы труда пересмотрят

После жалобы Надежды Толоконниковой во ФСИН грядет трудовая революция

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Дамир Булатов

Нормативы оплаты труда осужденных будут увеличены, а нормы производительности, наоборот, уменьшены. Об этом «Известиям» рассказали сразу несколько источников во ФСИН. После публичной жалобы участницы Pussy Riot Надежды Толоконниковой, написавшей о нечеловеческих условиях труда в мордовской ИК-14, в тюремном ведомстве началась работа по пересмотру трудовых нормативов. С января 2014 года начислять зарплаты зэкам будут по новым тарифам, подтвердил «Известиям» начальник финансово-экономического управления ФСИН Олег Коршунов. Эксперты, впрочем, считают, что проблема не только в нормативах, которые за решеткой не менялись уже 40 лет, но и в том, что существующие законы не исполняются.

— Перед нами поставлена задача — с нового года перейти на расчеты с осужденными по новым расценкам. Сейчас создана комиссия, которая уже пересматривает нормы, — рассказывает Олег Коршунов. — Нормы оплаты труда в колониях, к сожалению, не всегда соответствуют расценкам на воле. В некоторых учреждениях они занижены, чтобы себестоимость выпускаемой продукции была ниже, чем у конкурентов. А оплата труда ориентирована на минимальный размер труда (5205 рублей. — «Известия»).

Изменения, по словам Коршунова, прежде всего коснутся швейного производства. Затем —  остальные отрасли. Однако, уверяют во ФСИН, это не связано с жалобой Толоконниковой.

— Этот вопрос поднимается с 2007 года, когда увеличилось количество жалоб на оплату труда по всей стране, — объясняет источник в тюремном ведомстве. — Теперь хотят оплату на зоне и на воле сделать одинаковыми. Правда, тут много подводных камней, в том числе и пресловутая себестоимость, куда входит не только оплата труда, но и электроэнергии, оплата труда надзирателей и т.п. Поэтому надо как-то исхитриться, чтобы и зарплату поднять, и без заказов совсем не остаться — в той же текстильной промышленности дикая конкуренция из-за очень низкой себестоимости продукции в странах Юго-Восточной Азии.  

В самой ИК-14, где отбывает срок Надежда Толоконникова, сейчас идет полная ревизия всего производства.

— Проверяем склады готовой продукции, всю документацию, все траты — налоги, выплаты, как идет учет, — рассказывает один из проверяющих. — Надо понимать, что учет этот ведут сами осужденные: нарядчики, учетчики, бригадиры и мастера производств. У самих зэков тоже есть свои интересы. Поэтому отдан приказ, чтобы сотрудники колонии тщательнее контролировали именно учетчиков.

Трудовая жизнь за решеткой кипит: по официальным данным, осужденные ежегодно производят различной продукции на 30–34 млрд рублей. Однако сами зэки получают копейки. О заработках осужденного Игоря Крошкина из ИК-1 Рязанской области уже два года рассказывают на всех совещаниях. В январе 2011 года Крошкин заработал 34 рубля 48 копеек, 25 рублей 86 копеек удержали за вещевое имущество, а к выдаче начислили 8 рублей 62 копейки. В знаменитой ИК-6 Копейска, где в ноябре прошлого года был тюремный бунт, осужденные получали от 6 до 20 рублей в месяц. Таких расчетных листков проверяющим было представлено больше трехсот. Причем такие деньги платились осужденным, которые выполняли все нормы.

В аппарате уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина основные жалобы как раз на низкие зарплаты и запредельные нормы выработки. В год поступает больше 3 тыс. жалоб, в 2012-м стало больше на 23%.

— В этом году ниже минимальной оплаты труда заключенные получали в 17 территориальных органах ФСИН, — говорит «Известиям» собеседник в аппарате Лукина. — Так, в Челябинской области зарплата осужденных, отработавших полностью определенную на месяц норму рабочего времени и выполнивших установленную для них норму в первом полугодии 2013 года, составляла 2,7 тыс. рублей, в Мурманской области — 3,2 тыс. рублей, в Ростовской — 3,9 тыс. рублей, в Ставропольском крае — 3,9 тыс. рублей.

Но даже если заработок зависит не от выработки нормы, как у Толоконниковой на швейке, а от количества отработанного времени за полный месяц, заключенным все равно  недоплачивают. Например, в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Владимирской области в августе этого года за 22 отработанных дня руководство колонии начислило только 4 тыс. рублей.

— У нас больше тысячи заведений, трудовой вопрос актуальный и очень больной, за любым случаем недоплаты идет большая проверка и следуют оргвыводы, — уверяет Коршунов из ФСИН. — Иногда выясняется, что заказчик с воли платит за работу 15 тыс. рублей, а до зэка доходит лишь МРОТ.

Остальное идет на оборудование, ремонт и что-то там еще. А должно быть нормальное распределение зарплатного фонда, чтобы и тем, кто работает на производстве доставалось больше.

По закону труд в России считается одним из основных средств исправления осужденного, а следовательно, отказ от него наказывается. Весной 2011 года заместитель директора ФСИН Николай Криволапов направил во все учреждения телефонограмму, в которой потребовал от подчиненных «активизировать привлечение осужденных к труду, а в случае отказов — подвергать дисциплинарным взысканиям». Иногда наказывают рублем, как это было в ГУ ФСИН по Челябинской области, где зэка за отказ идти на промку по суду оштрафовали на 26 тыс. рублей. Чаще — отправкой в штрафной изолятор.

С другой стороны, работы на зоне для всех не хватает. По решению суда осужденный Абдурахман Гаджимагомедов должен выплатить пострадавшим 68 млн 507 тыс. рублей, его родственники погасили лишь 5 тыс. рублей. Администрация колонии оправдывалась тем, что сам зэк не написал заявление о его трудоустройстве, поэтому и не работает.

Нет ясности и как быть с трудовыми договорами: по статистике они есть лишь у трети осужденных. Надзирающие прокуроры на местах до сих пор не могут определиться: отсутствие договоров — это нарушение прав зэков или нет? Например, в Пермской прокуратуре заявили о невозможности их заключения, в Томской — о том, что они необходимы, а Ленинградская прокуратура посчитала, что неполный трудовой договор с осужденным — предмет для отдельной прокурорской проверки.

Официальный представитель РФ в комитете Совета Европы по предупреждению пыток Наталья Хуторская говорит, организация труда осужденных регламентируется двумя законами — Трудовым кодексом и Уголовно-исполнительным кодексом.

— Заключенный не может выбирать ни вид работы, ни ее место. Последнее по квалификации и специальности предоставляется колонией только по мере возможности, — объясняет Хуторская. — Осужденный обязан трудиться бесплатно раз в неделю не более двух часов на уборке и благоустройстве территории.

Юрист Елена Емельянова, специалист по организации труда осужденных, замечает, что по закону на зоне оплата труда должна быть такой же и по тем же тарифам, что и на воле. Впрочем, как и нормирование.

— Если честно, мне непонятно, что там хочет менять ФСИН. Все уже записано в законе, его просто надо выполнять, — удивляется Емельянова.

Во ФСИН возражают: все не так однозначно.

— Наши предприятия лишены одного из главных стимулов для выпуска конкурентной продукции — права подбора квалифицированных кадров, — объясняет собеседник в ведомстве. — У нас полно таких, кто ни дня ни работал, у них просто нет никакой специальности, а некоторые даже читать и писать не умеют. О каких больших зарплатах тут можно говорить, если их с нуля приходится всему учить?

Как выяснили «Известия», нормативы и расценки для женщин осужденных, работающих на швейке, были разработаны еще вначале 1970-х в НИИ охраны труда города Иваново, который был тогда центром текстильной промышленности.

— Это было так давно, что у нас самих даже этих регламентов не сохранилось, — вспоминает директор института Геннадий Орлов. — Когда начался скандал с Толоконниковой, мы нашли единственный экземпляр в нашем архиве, и там все расценки идут в копейках. Новых же нормативов никто не разрабатывал.

Орлов не слышал, что ФСИН начала разработку новых норм и расценок труда.

— К нам ФСИН с этим вопросом не обращалась. Но я даже не представляю, от чего они будут отталкиваться, если само понятие нормирование труда уходит в прошлое, — говорит Орлов.

В Общероссийском профсоюзе легкой и текстильной промышленности «Известиям» рассказали, что на каждом предприятии — своя тарифная ставка первого разряда, и определяется она коллективным договором.

— Затем эта ставка тарифицируется в зависимости от разряда, полученного работником. Коэффициенты межразрядные определяются межотраслевым соглашением между общероссийским профсоюзом и ассоциацией предпринимателей. Поэтому на каждом предприятии свои зарплаты, — поясняют в профсоюзе. — Что касается зон, то у нас там профсоюзов нет, и действия отраслевых соглашений и колдоговоров на осужденных не распространяются.

В США работает около 17% заключенных. Участие в производстве сугубо добровольное. Зарплата $0,23–1,25 в час. При 40-часовой рабочей неделе максимально получается $200. По немецкому законодательству заключенные, как и в России, тоже обязаны трудиться. На круг выходит не больше €200 в месяц, эти деньги они могут тратить в тюремном магазине. Самые большие зарплаты, впрочем, как и лучшие тюрьмы, — в Норвегии. Там зэки зарабатывают до €1,7 тыс. в месяц.