Я родился в 1921 году, так что когда началась война мне было 18 лет. В декабре 1939 года я поступил во второй пехотный полк одиннадцатой пехотной дивизии в Алленштайне, в Восточной Пруссии. С этим полком в звании ефрейтор я участвовал во французской компании. При запечатывании котла под Дюнкерком за 48 часов наш полк прошел 150 километров! Французская кампания была выиграна моторизированными частями, а не пехотой. После войны во Франции всю дивизию перебросили обратно в Восточную Пруссию, на мою родину.
Уже в январе месяце 1941 года я поступил в военную школу в Потсдаме, которой учился пять месяцев и в мае я вернулся в свой полк в звании лейтенанта. В полку я принял пехотный взвод. Я всю войну прошел со своим полком. Семь раз был ранен, но всегда возвращался в свой полк. И покинул его только осенью 1944 года, когда в Курляндии был тяжело ранен. Разрывом мины мне почти оторвало стопу.
Перед тем как началась война с Советским Союзом, у вас было чувство, что скоро начнется?
Нет… совсем нет. Я весной 41-го в университет поступать собирался. Много учился и очень был удивлен, когда началась война. Ночными маршами мы вышли к границе с СССР. Минимум неделю шли, только по ночам и вышли к литовской границе где-то 20-го июня совсем незадолго, за пару дней до начала войны. Во время этого марша ходили тысячи слухов. По одной из версий Советский Союз должен нам был дать проход через Кавказ в Персию и оттуда в Африку. То, что мы нападем на Россию никому и в голову не приходило.
Первый бой был с пограничниками. Пограничная застава заняла оборону в оборудованных окопах. Первые потери, первые пленные. Несмотря на сопротивление, в этот день мы прошли 30 километров по Литве. Через несколько дней мы вышли на реку Юра у города Паюрис. К этому времени полк уже потерял пять офицеров.
На Юре пришлось штурмовать бетонный бункер укрепрайона. Переправа через реку и штурм были не простыми и у нас были очень чувствительные потери. Советские солдаты, которые были русскими ( среди них было немало азиатов), как и ожидалось, были очень храбрые и очень устойчивые в обороне. С ними было тяжело. Но мы с самого начала, с первых тяжелых боев, привыкли их побеждать.
На третий день начались интенсивные контратаки советских танковых частей. Как я потом узнал это был 12-тый мехкорпус. На реке Дубисса нас атаковали КВ-2, Klim Woroschilow ((Здесь и далее латиницей выделены слова, произнесенные по-русски). У него вот такая пушка 15 сантиметров! Огромный танк! Абсолютно, абсолютно непобедимый! Пехота могла от него только убежать. С ним ничего нельзя было сделать! С ним мог справиться только 8,8 сантиметров Флак. Этот танк появился на мосту через Дубицу. Переехал мост, раздавил наши противотанковые пушки, раз-два и готово. К счастью потом он застрял. Они были слишком тяжелые и не маневренные.
Были напряженные бои с танками Т-26, но нашими противотанковыми средствами мы их отбивали. Этот 12-тый механизированный корпус в последствии был разбит нашими танковыми частями. Когда мы маршировали на Ригу, неожиданно из леса выехали три машины противника и пристроились в нашу колонну. Их окружили и тех, кто в них был взяли в плен. Одним из пленных оказался генерал, командир этого самого 12-того механизированного корпуса. Он не знал, что мы так далеко продвинулись.
Когда брали Ригу, я был в передовом отряде, составленном из моторизированной части и нашей роты. Нашей целью были мосты под Ригой. Тяжелейшие бои. Мост, который мы должны были захватить взлетел на воздух прямо передо мной. Я не добежал до него 15-ти метров. В тот день у нас в роте погибло более 30-ти человек.
При взятии Риги моя рота потеряла всех офицеров. Командир роты погиб, двое взводных были ранены. Меня назначили командиром роты, но через несколько дней и меня ранило. Так что я недолго был командиром роты, да и слишком молод я был для этого. У нас были такие потери, что в мае 1942 года полк стал двухбатальонного состава.
Как меня ранило? В городе Вользаков выглянул за угол дома и неожиданно увидел, что на ограде какого-то садика сидит русский солдат. Увидев меня, он вскочил, бросил ручную гранату. Она взорвалась рядом со мной. У меня весь бок был в осколках. Первую помощь оказал врач полка, а потом меня отправили в латвийскую больницу в Шауляе. Там мне сделали несколько операций, осколки вытащили. Из Шауляя довольно скоро меня самолетом перевезли в Кенигсберг. Уже в августе я снова в полку.
Основные потери у вас были от стрелкового оружия или от артиллерии?
От стрелкового. От артиллерии в первое время меньше, но потом основные потери были от артиллерии.
Как вы можете оценить, кто был у немцев эффективнее - пехота или артиллерия, от кого противник больше страдали?
Русские страдали от нашей артиллерии. У нас были отличные корректировщики и высокая концентрация огня. Так что когда пехота шла в наступление сопротивление уже было сломлено.
Когда мы из Прибалтики вошли в Россию - вот там начались настоящие бои. Под Сольцами наш дивизия попала под контрудар. Я в это время лежал в госпитале, но слышал потом рассказы, как был атакован штаб нашей дивизии. Слава богу, командира дивизии там не было, он был впереди. Потери были очень большие. Например в соседней дивизии, которая шла за нами во время обеда, солдаты собрались у полевой кухни. В этот момент их атаковали. Результат - 46 трупов в роте.
Как вас встречало местное население в Прибалтике?
Местное население нам было очень, очень радо. Когда мы переходили литовско-латвийскую границу, нас встречали пирожками и холодным молоком из ручья.
От немецких солдат часто можно услышать, что большевики были очень жестокими. Что вы можете сказать по этому поводу?
Уже на третий день войны солдаты из соседнего полка попали в плен. Коммунисты им выкололи глаза и всех убили. Один фельдфебель притворился мертвым и потом рассказал. Это стало широко известно, и с самого начала был страх, что в плену будут плохо обращаться, издеваться. Такой настрой был почти до самого конца войны. Мы больше боялись попасть в плен, чем умереть.
Вы видели, чтобы советские солдаты сдавались в плен организованно, подразделениями?
Мы брали довольно много пленных, кроме того очень много было перебежчиков. Мы всегда знали планы русской стороны, потому что перебежчики нам всегда рассказывали. Так продолжалось до конца войны. Конечно, когда у русских начались успехи, перебежчиков стало меньше, но все равно были.
В вашей роте или батальоне кто-нибудь перебежал к русским?
Да. В моей роте зимой 41-42 года был один перебежчик. Он был старый коммунист, но мы этого не знали. Однажды он исчез, а потом у нас появились листовки с его обращением. Так мы узнали его судьбу. Но это было очень, очень редко.
В августе мы взяли Новгород и должны были наступать дальше на восток, но это наступление отменили, и мы пошли вдоль реки Волхов и большой дороги на север, в направлении Чудово. В сентябре мы были к северу от Чудово, недалеко от Кириши. В этом gorod был большой нефтеперерабатывающий завод.
Так получилось, что в этом месте мы застряли до начала 1943 года. Топтались туда-сюда, на одном месте.
Почему, с вашей точки зрения, советская сторона смогла остановить ваше наступление?
Да, у них это получилось просто потому, что у нас кончились силы. С севера, например, всю первую танковую группу перевели в центр. И у нас не осталось никаких моторизированных и танковых частей, только пехотные дивизии. Тем не менее, мы могли бы дальше наступать, но началась зима, к которой мы были к ней полностью не готовы. Перед началом зимы мы наступали в направлении Волховстрой, в котором была большая электростанция. И зимой мы там застряли, потому что замерзли, у нас не было вообще никакой зимней одежды.
В конце осени, до наступления зимы, какое в пехоте было настроение?
Мы уже многих потеряли, но когда есть успехи, настроение хорошее. В октябре наступил период распутицы. Дивизия встала между Чудово и Волховстроем. Двигаться вперед мы не могли. Потом мы продолжили наступление в направлении на Тихвин. Мы наступали, каждый день брали деревню или две, снова и снова наступали, с большим трудом, с большими потерями, но все-таки продвигались.
Тут пришла зима, а вместе с ней и жуткие морозы и боевой дух упал, хотя сил наступать еще были. Представьте: 40 градусов мороза, а вместо зимней одежды у вас только шинелишка без подкладки, тонкие штаны и сапоги. Никаких fufaek с ватой! У нас даже зимних шапок не было! Были пилотки, которые мы заворачивали на уши, но это не спасало. Ты мерзнешь, думаешь не о войне, а о том как выжить, как согреться больше ни о чем. В таких условиях наступление быстро заканчивается.
Во вторую зиму мы получили зимние сапоги на меху, настоящую зимнюю одежду. Но надо сказать вторая зима была не такая холодная, как первая.
Как вы спасались от холода в первую зиму? Были какие-то хитрости?
Ха-ха. Против холода не существует хитростей… Ноги замерзали очень быстро. Если у вас кожаные сапоги, и вы ходите по колено в снегу, то снег тает на коже, вода проникает сквозь поры, и у вас мокрые ноги. На морозе сапоги промерзают. Если у вас промерзли ноги при минус 30, то на следующее утро у вас нет ног. Потери от обморожений были гораздо выше, чем боевые потери.
Советские солдаты получали водку, чтобы согреться, ежедневно. У вас было что-то подобное?
Водка? Алкоголь? Да иногда из Риги привозили коньяк, но не от мороза. Алкоголь на морозе не согревает, а убивает. Это только момент, когда кажется, что тепло.
Горячая еда была все время?
Да. Наша полевая кулинария училась у русских. В 1905 году, на русско-японской войне, на русской стороне были немецкие наблюдатели. Там они увидели первые полевые кухни. Они установили, что за счет того, что еда готовилась во время марша, а не после него, скорость марша увеличивалась в два раза. Эти полевые кухни были сразу же скопированы немецкой армией и в 1914 году наша действующая армия имела эти полевые кухни. Кухни работали отлично, несмотря на тяжелые условия. С ними рота могла делать дневной переход 30 километров.
Отношение местного населения в России отличалось от того, что было в Прибалтике?
На линии Чудово - Ленинград, где мы долго стояли, там было много гражданского населения. Это гражданское население работало у нас в обозах. За еду они нам стирали одежду и помогали по хозяйству. Были очень хорошие, разумные отношения.
Как было с парикмахерами, вы носили усы или бороды?
Нет. У нас обычно были короткие волосы, но не такие короткие, как в Красной Армии, а нормальные короткие волосы, плохо постриженные, потому, что возможности не было. Побриты мы были тоже плохо. Мы конечно пытались быть чистыми, насколько возможно, но в грязном окопе нельзя быть чистым. В наступлении и в отступлении это вообще невозможно. Особенно плохо в отступлении – в наступлении хотя бы паузы бывают. Мы очень быстро у русских выучили, как построить сауну или banja. В 41-м я уже построил первую banja. Когда мы были на позиции, мы всегда старались как можно быстрее построить banja. И минимум раз в неделю, или когда возможность была, помыться.
У вас были добровольцы из русского населения?
Да. Два-три человека на роту. Помогали воду принести, топили печки, за лошадями ухаживали, в обозе работали. Потери были большие, людей не хватало, вот они заменяли немцев на подсобных работах. Оружия у них не было, в боях они не участвовали. Я знаю, что многие из них строили дороги. Гати мостили через болота. Это были очень хорошие люди, которые всегда шли рядом с нами даже в отступлении. Мы знали друг друга, вместе жили и отношения были очень хорошими.
Какое оружие было у вас во взводе?
В батальоне были три стрелковые роты и рота тяжелого оружия. В тяжелой роте были два взвода тяжелых пулеметов и один взвод минометов 81 миллиметров. Пехотный взвод стрелковой роты имел обычно четыре отделения, каждое отделение из 10-ти человек, которым командовал унтер-офицер с пистолетом-пулеметом, один легкий пулемет, у остальных были карабины. В 1943-го мы получили новое оружие - автоматические карабины - штурмгеверы. У нас в полку проводились их армейские испытания. Наш батальон первым был полностью перевооружен штурмовыми винтовками. Это прекрасное оружие, дававшее Невероятное увеличение боевых возможностей! У них были короткие патроны, так что боеприпасов можно было брать больше. С ней каждый человек становился практически как с ручным пулеметом.
Верно ли, что пулемет был основным оружием в обороне?
Да. Ну и артиллерия, конечно. Главное оборонительное оружие это все же артиллерия. Она несет основную нагрузку. Пехота вступает позднее, если случается что-то неожиданное.
Основное оружие пехоты в обороне - карабин, штурмовые винтовки, легкий пулемет и тяжелый пулемет, на лафете. У нас в пехотном полку было еще две специальных роты - противотанковая рота, с 3,7-и 5-ти сантиметровыми противотанковыми орудиями и одна рота пехотных орудий, из двух легких взводов - шесть легких, 7,5-сантиметровых пушек, и одного взвода тяжелых пушек 15 см, которые подчинялись непосредственно пехотным командирами. Они всегда были с нами, это было, конечно, очень большое усиление.
Чем были вооружены командиры?
У командиров взводов и рот были пистолеты-пулеметы. Так же были пистолеты. У меня был П-38 Вальтер.
Ручные гранаты?
Да, конечно, «колотушки», их потом сняли с вооружения В 1942 году были яйцо-гранаты. Их выдавали по потребности, когда надо, на марше их в машинах перевозили, у солдат было достаточно поклажи. К атаке их выдавали. Мы их носили в поясной сумке реже в рюкзаке, чтобы был резерв.
Зимой оружие отказывало?
Да, зимой, при низких температурах, смазка замерзала и оружие не работало, но с этой проблемой легко было справиться - надо было просто полностью убрать смазку. Дело опыта - мы этому быстро научились. Пулеметы прекрасно работали. МГ-42 был первоклассный, очень хороший пулемет, никогда не отказывал.
Трофейным оружием пользовались?
Перед тем как меня первый раз ранило, я добыл себе русский пистолет-пулемет, потому что у меня немецкого не было. Он был очень хорош, но где он остался, я не знаю. Но это скорее случайность Русский пистолет-пулемет работал прекрасно. У него был или дисковый магазин или рожок. Дисковый магазин был хороший, но тяжелый.
Как вы оцениваете тактику советских войск зимой 42-го года?
Тут мне надо хорошо подумать. Русские солдаты очень храбрые и способны перенести много страданий, много вынести. Но командование было посредственным. Они все время повторяли одно и то же. Все время одно и то же. Потом в 44-м, 45-м году командовать стали лучше, научились водить большие соединения, быстро наступать. Такой пример. Мы отступили к предмостному укреплению в Киришах. Его необходимо было удержать, поскольку надеялись с него начать новое наступление, но сил для этого уже не было. У нас там был усиленный полк и артиллерия, больше ничего не было. Это предмостное укрепление Красная Армия пыталась захватить. Раз за разом, раз за разом, каждый раз одно и тоже. Наша дивизия там подбила один за другим 200 танков! Это было абсолютно не нужно. У нас не было никаких сил оттуда наступать! Они это знали! Но Сталин приказал, и они снова и снова наступали. Огромное количество там погибло. Можете представить, небольшое пространство, и по нему стреляли три пристрелявшихся артиллерийских полка! Как только мы замечали, что неприятель снова наступает, артиллерия разносила все в пыль. Конечно, в течение тех трех недель наш полк был почти полностью уничтожен, но мы могли его заменить.
Были ли в вашем подразделении снайпера?
Снайперов было немного. Нас было шесть братьев и все воевали. Двое погибли. Старший брат Хайнц командовал батальоном в моем полку. Одно время я даже служил под его началом командиром роты. Он был награжден Рыцарскиим крестом и дубовыми листьями к нему. Он ужасно долго был в русском плену. Младший брат был снайпером в первом кенигсбергском пехотном полку. Он был хороший охотник и великолепный стрелок. Под Синявино у него были регулярные дуэли с одним русским снайпером. И он проиграл, потому что один раз ошибся.
Самое опасное русское оружие?
Самым опасным оружием был, без сомнения, танк Т-34. Впервые мы их увидели в ноябре 1941-го года. До этого мы сталкивались только с легкими танками и тяжелыми КВ. В ноябре 1941-го года пришли первые Т-34, и это было для нас очень неприятно, потому что против них мы ничего не могли сделать. В пехотном полку был один взвод пятисантиметровых противотанковых орудий, но даже они Т-34 спереди не пробивали. Это был танк, который до 1944 года тотально превосходил все типы наших танков. Даже Т-4. С Т-34 мог справиться только 8,8 сантиметров Флак. Т-34 был превосходный танк, без каких-либо сомнений. У него был очень большой радиус действия, дизельный двигатель. На одной заправке он мог проезжать 500 км! Для танковых прорывов он был идеален. Потом, когда мы получили Пантеры и Тигры, им стало хуже. Пантеры и Тигры пробивали танки всех типов.
Можете что-нибудь сказать о советской артиллерии?
Прежде всего, очень массовая, сильная. Стреляла хорошо. Меня один раз буквально «выстрелили» из бункера. Это был 7,62-сантиметровая пушка, которую они использовали для подавления опорных пунктов. Мы сидели в бункере, во второй линии, с первой нас уже выжали. Тут в ста метрах впереди от нас разорвался снаряд. Я еще подумал, что стреляют вероятно в меня. Через 2 - 3 минуты снаряд разорвался в ста метрах за бункером. Я моим солдатам закричал: "Вон отсюда!" Мы выскочили как сумасшедшие, и третий снаряд попал точно в бункер и разрушил его. В вилку нас взяли. Я был рад, что вовремя заметил. Ты либо учишься либо погибаешь - это как охота на зайцев: старые зайцы знают все трюки. Русская артиллерия была ужасно сильная.
Советская авиация?
Сначала они нам не очень мешали. Но когда началось отступление все изменилось. Нас очень много бомбили. И все же они были не такие сильные, как западные силы, англичане, американцы. Те были гораздо сильнее.
Сталинский орган?
Сталинский орган, да! Впервые мы встретили его в ноябре 41-го. Он нас очень удивил. В установке было по-моему, 48 ракет и конечно попасть под его залп было очень неприятно. Я вам так скажу, я часто слышал пуск ракет. И как только я их слышал, я искал укрытие, потому что никогда не знаешь, куда они попадут. Когда разрывы затихали, я шел дальше.
О чем вы тогда в основном разговаривали?
Обо всем, но мы никогда не говорили о политике. Мы говорили о войне, что нам делать, что исправить. В каждом батальоне был радиоприемник, специальная модель для военных, чтобы на спине носить. Если наушники положить в кастрюлю, то получались неплохие колонки. Мы могли слушать новости. Если в приемнике хорошо поковыряться, то можно было поймать радио Белград, которое вещало из Ленинграда, но это было строго запрещено. В тылу был фронтовой театр. Я в нем был один раз, поскольку за все время войны мой батальон был только один раз на 14 дней взят с фронта. Представляете?! Представление шло в сарае, в нем же я впервые увидел цветной кинофильм.
Были советские листовки?
Да, их очень много с самолетов сбрасывали. Поднимать их не запрещалось, но они на нас не действовали. В них печатали, сколько пленных взяли и так далее. Одну листовку я запомнил, она была очень рафинированной. Это было в начале осени 1941 года, в наступлении. Я ее нашел в кустах. На одной стороне была картинка с немецким солдатом, Сталиным и крестом, а на второй стороне было стихотворение, я его до сих пор помню. "Воздух сыр на востоке, Будет холоднее и еще сырее, Железные кресты ржавеют, Деревья растут высоко". Очень выразительно. Дальше там были обычные инструкции по перебеганию. Я подумал: «Ну эти ребята эстеты». Пехота ни русская, ни немецкая на листовки не реагировала - это пропаганда, это нас не интересует.
На советской стороне фронта были какие-то звуковые установки, музыку передавали, какие-то речи?
Да, конечно! У Синявино, ночью прилетел самолет с громкоговорителем. И закричали: "Немецкие пехотинцы, почему вы такие грустные, у вас что, мармелад закончился? Приходите к нам в Ленинград, там кровати с белыми простынями и красивые бабы". Мы смеялись до смерти! Видите, прошло 70 лет, а я до сих пор это помню.
Вы думали, что вы переживете войну?
Нет, я так не думал. Я думал, что однажды меня достанут. После того как меня семь раз ранили, я думал, что будет еще точное попадание. Но на фронте на это не обращают внимание. Если постоянно об этом думать, то либо сойдешь с ума или сбежишь. Солдат на фронте знает, что каждый день каждую минуту, каждую секунду он может погибнуть Если постоянно об этом думать, то не выживешь.
Многие ветераны той войны говорят, что немцы после 1943-го года стали «не те».
Ну, да, я бы сказал, что в 1943-му году немецкая армия уже потеряла свое ядро, ранеными и убитыми. Истощение становилось все больше. Длительные отступления на всех фронтах, не только в России, но и в Италии, давали понять, что они ни к чему хорошему не приведут. Но армия не могла закончить войну. Закончить войну должно было политическое руководство. А если оно не хочет, говорит, что надо воевать до конца, армия должна воевать до конца.
Почему в конечном итоге Германия проиграла?
Потому что блоха укусить слона может, а убить нет. Германия слишком маленькая. Сравните ее потенциал хотя бы с потенциалом США или СССР, не говоря уж о тогдашней Британской империи. Армия была в порядке, мы могли защитить Германию от нападения "нормального" врага, один на один, без вопросов. Даже в России, где части были сильны, храбры, мы были уверены в своих силах, правда эта уверенность была безосновательна, но была. Но на длинном промежутке войны, с сильнейшими странами мира, сил было слишком мало.
Немецкая разведка ходила за языком?
Да, да, конечно. Во время наступления ежедневно ходили, чтобы выяснить обстановку, местность разведать, укрепления, войска, пленных взять и т.д. Но в обороне взять пленного не так просто, потому что они были правильно построены и рассчитаны на отражение таких атак.
Вы слышали что-то о штрафных частях?
Да, конечно. Мы знали, что у коммунистов их было много, с самого начала. В немецкой армии тоже были штрафные батальоны. На Ладоге меня один раз сменила штрафная часть. Это были осужденные, которых отправили на фронт, и если они себя проявят, то их реабилитировали. Это были осужденные за разные вещи – например кражи. Дезертиров там не было.
Какие отношения были с Ваффен СС?
Мы очень часто воевали вместе с частями Ваффен СС. Это были великолепные солдаты, которые к тому же были гораздо лучше вооружены, чем мы - их в первую очередь вооружали. Очень хорошие солдаты, с политикой они ничего общего не имели, вообще ничего. . Мы всегда были очень рады, если нашим соседом была часть Ваффен СС, на них можно было положиться. Они не бегали. Другие охотно бегали, а эти нет.
Зарплату получали?
Да, получали, "военные деньги". Обер-лейтенант получал 27 марок каждые 10 дней. Не много, но нам деньги не нужны были. В окопе ничего не купишь. Была лавка, там был алкоголь, сигареты, мыло, это мы должны были частично оплачивать из этих "военных денег".
Трофеи брали?
Нет, вообще нет. С русского солдата много не возьмешь. К тому же почти каждый немецкий солдат имел наручные часы. Американцы их воровали. В плену я одного американца видел, у него на руке было восемь часов, он ими гордился.
Что такое хороший солдат?
Хороший солдат это тот, который серьезно относится к своим обязанностям и их исполняет так хорошо, как только может. Один может лучше, другой - хуже, но если он старается, если он исполняет свои обязанности по своим возможностям, он хороший солдат. Кто храбрый, тому легче, кто трусливый, тому тяжелее.
Что такое хороший командир?
Тот, который со своими солдатами обходится разумно. И никогда от них не требует того, что не является необходимым. С ними думает, и с ними живет. Тот офицер, который командует подразделением, должен любить своих солдат. Офицер посылает солдата на смерть, эта ужасная обязанность есть у всех офицеров. Когда ты посылаешь солдат в атаку, ты знаешь, что вернутся не все. Но и ты должен идти вместе с ними.
Какие награды за войну вы получили?
Железные кресты первого и второго класса, штурмовой значок, и значок за ранение в золоте.
Вы служили в Бундесвере. Разрешаются носить награды Вермахта?
Разрешаются носить денацифицированные колодки(без знака свастики). Оригиналы не разрешаются носить.
Как вы попали в плен к англичанам?
В Оберхольцштайн? под Килем. Там очень многих собрали, из Курляндии на кораблях привозили. Остатки моего полка из Курляндии были.
Как вы восприняли капитуляцию?
Было понятно, что война заканчивается, это не было сюрпризом. Но, конечно, это был плохой период в жизни любого солдата. Кроме того, я же из Пруссии, был практически беженцем, у меня больше не было родины.
www.feldgrau.info
Комментарии
Вот поэтому обе Мировые войны - большая трагедия для наших народов.
Комментарий удален модератором
Комментарий удален модератором