Польша – объект неоколонизации?

    В Украине идет острая дискуссия по вопросу ассоциированного членства в ЕС. Сторонники курса на евроинтеграцию приводят в качестве аргумента успехи в развитии Польской Республики после вступления в 2004 году в ЕС. Однако при этом они «забывают» сказать, что успехи были до 2008 года, когда Польшу засыпали денежными вливаниями и что Украине такие средства не светят. Вместе с тем, вырос внутренний и внешний долг ПР. В 2011 г. он составил - 54,9% ВВП , а в 2012 г - 56,7%. По сути, Польша является объектом неоколонизации Европы. Именно об этом рассказывает в своем интервью еженедельнику «Солидарность» профессор Витольд Кежун, – теоретик менеджмента, ученик Тадеуша Котарбинского, преподаватель в Академии Леона Козьминского в Варшаве. С профессором Витольдом Кежуном беседует Кшистоф Свёнтек

– Вы говорите о том, что Польша является объектом неоколонизации. В чем оно заключается, кто реализует эту концепцию, и каковы будут ее последствия?
– Проблему неоколонизации я знаю достаточно хорошо, потому что в течение 10 лет руководил одной из больших программ ООН по модернизации стран Центральной Африки, и имел возможность понять, как выглядит политика большого капитала по отношению к бывшим колониальным странам. Когда они становились свободными, то восстанавливали доступ к источникам сырья, а также к предприятиям, которые ранее находились в руках колонизаторов. Во II-й половине 80 годов началась масштабная операция неоколонизации. Международный капитал "объявил" жителям Африки: вы обрели независимость, свои государства, зато мы выкупим ваши предприятия, которые в основном занимаются эксплуатацией месторождений полезных ископаемых, а также выращиванием кофе, чая или экзотических фруктов. Вы будете возглавлять малые и средние фирмы, работать на земле, и, конечно, покупать наши товары, потому что сами, производя немного, будете вынуждены импортировать.
На рубеже 70-х и 80-х годов начинается информационная революция. Создаются мощные бизнес-империи, которые получают шанс влиять на весь мир. Появляется уникальная возможность для неоколонизации. Одна финансовая группа смогла приобрести, например, шахты в Конго, Руанде и Уганде. Ужасающий уровень коррупции в Африке облегчил необычайно дешевую покупку. Эта акция, одобренная Международным валютным фондом и Мировым Банком, получила широчайшее распространение.

– Последствия политики большого капитала Вы видели?
– Я знаю подоплеку конфликта в Руанде. В моем проекте работали 56 человек, в их числе 45 негров, из которых только двое выжили. Остальные убиты. Весь конфликт был масштабной акцией американского капитала. Когда в начале 60-х годов Руанда и Бурунди получили независимость, властью завладели представители народности тутси. Позже в Руанде произошла революция, и власть перешла к представителям народности хуту, а большинство тутси бежали в Уганду. Оказалось, что беженцы из Руанды представляли более высокий уровень, чем местное население, и таким образом они приобрели контроль над армией. И тогда была достигнута договоренность с американским капиталом – вы нам дадите в кредит оружие, а мы ударим по Руанде, а потом через Бурунди мы дойдем до Заира, который является самой богатой страной, обладающей природными ископаемыми, алмазами и ураном. Заиром тогда управлял бельгийский и французский капитал, а войти туда хотел американский капитал. Все разыгрывалось на моих глазах. Американцы передали оружие в Уганду, и она начала войну. Руанда имела более плохое советское вооружение. Я эвакуировался в тот момент, когда мой заместитель был убит, а угандийская армия находилась в 20 км от столицы Руанды. Хуту в отместку начали убивать местных тутси. Тутси из Уганды завоевали Руанду, без боев прошли через Бурунди – контролируемую тутси – и двинулись на Заир. В этой стране было истреблено 500-600 тыс. человек, и регион был захвачен американским и британским капиталом. Сегодня он контролирует всю центральную Африку.

– Каким образом схема неоколонизации Африки была реализована в нашей части Европы?
– Ситуация Африки была интересна, с учетом запасов сырья, но представители мирового капитала понимали, что тамошний рабочий, и даже инженер имеют низкую квалификацию. Я люблю негров, – они симпатичные, милые, но у них есть один изъян – они не приучены к систематической работе. Африканская культура базируется не на работе, а на отдыхе. В Бурунди есть, например, банановые рощи, из плодов которых можно сделать суп, пиво или хлеб. Еще в 30-х годах по улицам Бужумбуры бегали лани, достаточно было выстрелить из лука, не нужно было работать. Жители проводили время в развлечениях, и эта традиция сохранилась до наших дней. Торжества помолвки и свадьбы продолжаются много дней.
А Польша располагала кадрами квалифицированных инженеров и рабочих. По данным источников США, в 1980 году Польша занимала 12-е место по объему производства. Так для мирового капитала появилась очередная фантастическая возможность завоевания привлекательного рынка. И появляется Джордж Сорос. Это один из 10 самых богатых людей в мире, который нажился на биржевых спекуляциях. Польша является открытой страной, в которой значительная часть младших руководящих кадров находилась в США на стажировке. Есть много Тимошевичей, Квасневских, Росатых, Бальцеровичей. Лешек Бальцерович получил звание магистра бизнеса в университете Сент-Джонса. Решение – мы начинаем в Польше. Великий представитель мирового капитала Джордж Сорос приезжает в мае 88 г. Встречается с Раковским и Ярузельским. Немедленно создает на свои миллионы Фонд им. Стефана Батория, ставя в качестве целей: открытое общество и открытый рынок. Немного позже Национальный банк Польши создает 9 коммерческих банков с партийным руководством. Начинается I-й этап создания так называемых номенклатурных предприятий. Сорос разрабатывает программу, опираясь на так называемый вашингтонский консенсус. Он предусматривает открытие границ, возможность большого импорта и далеко идущую приватизацию. Базируется на концепции неолиберализма Милтона Фридмана, абсолютизирующей свободный рынок, в котором государство не играет никакой роли. Сорос привлекает Саксa, который финансируется Фондом Батория.

– Сакс встречается со стратегами Солидарности
В мае 89 года идет к Геремеку. Геремек признает, что не имеет ни малейшего представления об экономике. Едут к Куроню на Жолибож. Куронь не знает английского, поэтому приглашают Липтона, который работает в Международном валютном фонде, и одновременно в редакции "Газеты Выборчей". Куронь повторяет, что все, наверное, выйдет и поручает Саксу разработку программы. Едут в "Газету Выборчу", где есть компьютер, и до утра Липтон с Саксом разрабатывают программу. Бегут к Михнику, который также признается, что не имеет ни малейшего понятия об экономике. Но решает написать статью: "Ваш президент, наш премьер" и обязать правительство приступить к реализации программы. Я не открываю ничего нового. Все это есть в книге Джеффри Саксa: "Конец нищете. Задача для нашего поколения". Позже Сакс встречается в сейме с представителями ГПК (Гражданского парламентарного клуба)...

– ... большинство депутатов также не имеют экономических знаний
– Александр Малаховский признал позже: "Мы были как бараны".

Возникает вопрос: кто должен реализовывать эту концепцию? Первый кандидат, Тшецяковский, отказывается. Не соглашаются также Юзефяк и Шиманьский. Тогда Стефан Братковский предлагает мою кандидатуру. Я нахожусь в Бурунди, где нет посольства, поэтому мне звонит посол из Кении, но он не может точно сказать, о каком предложении идет речь. Мне не хватало одного года до завершения реализации 10-летней программы, поэтому я отказываюсь. Тогда Кучиньский ни с того ни с сего, ловит Бальцеровичa. (..) В это время ГПК образует комиссию по разработке экономической программы под председательством профессора Януша Бексяка. И тогда Мазовецкий ставит вопрос ребром – либо они, либо мы. Остается Бальцерович.

– Почему другие не захотели реализовывать эту программу?
– Потому что кроме удушающей инфляции, она привела к уничтожению государственных предприятий, ликвидации государственных сельхозхозяйств, массовой безработице, и в то же время к валу импорта – мы импортировали тогда даже заколки для волос и макулатуру. Когда я приехал в Польшу, то увидел французское молоко на полках. Племянница говорит мне, что ведется пропаганда, чтобы не покупали польское молоко, потому что якобы бутылки моются порошком IXI. Я спрашиваю про "Мазовшанку", которую всегда любил. Оказывается, что ее нет. Зато можно приобрести немецкую минеральную воду. Я хочу купить крем для бритья "Поллена". Могу напомнить, что шведы специально приезжали в Польшу за водкой и польской косметикой. Поллены тоже нет, есть Colgate. В конце концов продавщица находит крем "Поллена" на складе. Я вижу, что он в три раза дешевле. Женщина объясняет, что ей выгоднее продавать более дорогой товар, поэтому польский не выставляет. Короче говоря, начинается сознательная ликвидация конкурентов. Siemens покупает польское предприятие ZWUT, которое тогда имело монопольное право на поставки телефонов в Советский Союз. Немцы дают работникам выходное пособие за девять месяцев. Все довольны. После чего разрушают здание, всю аппаратуру вывозят в Германию и берут на себя все отношения с Россией. Ликвидируется предприятие им. Мартина Каспшака по производству интегральных микросхем, диодов, транзисторов, а также нашего изобретения, синего лазера. Выкупаются польские цементные заводы, сахарные заводы, предприятия хлопчатобумажной промышленности, замечательный завод по производству бумаги в г. Квидзынь. А мы полученные деньги "проедаем".

– Однако самый большой скандал – это дело о Национальных инвестиционных фондах (NFI).
– Тогда я купил сертификат NFI за 20 злотых, выхожу из банка и меня останавливает мужчина, предлагая за него 140 злотых. Оказалось, что владелец 35 процентов акций имел право принимать решение о продаже. В NFI состояли более 500 ведущих предприятий. Все обанкротились или были проданы за гроши. А потом эти сертификаты были по 5 злотых. Проводились процессы, в том числе по делу Януша Левандовского, которого в прошлом году оправдали. Все сделали карьеры, а Бальцерович получил Орден Белого Орла и был представлен кандидатом на Нобелевскую премию. В это невозможно поверить!

– Польша отдала банки, а энергетический сектор захватили национальные компании других государств, например, шведский Vatenfall
– Ранее TP SA (Польский Телеком) перешел к французскому France Telecom. Подобное происходило в Африке. Все товары, экспортируемые из Европы или Америки, были значительно дороже. Я купил в Африке Фольксваген за 15 тыс. долларов, приехал в Берлин, смотрю – он стоит только 8 тыс. Сейчас также цены на промышленные товары в Польше значительно выше, в то время как зарплаты несравненно более низкие. В этом и заключается бизнес-интерес иностранных компаний. Если бы зарплаты, в соответствии с требованиями профсоюзов, были бы доведены до уровня зарплат за рубежом, то концерны переместились бы в Румынию, Болгарию, Беларусь, Китай, и даже в Африку. Ведь Форд ликвидировал завод под Варшавой и открыл ее в Санкт-Петербурге.

– Была ли подобным образом осуществлена неоколонизация других стран, входивших в бывший коммунистический блок?
– Да, эта концепция реализована по всей Центральной Европе.

– Как Вы оцениваете нынешнюю ситуацию в Польше?
– Как трагическую. Сумма государственного долга и частных долгов превышает уровень национального дохода. И долг растет, потому что все эти 20 лет мы имеем отрицательный баланс во внешней торговле. Мы живем в соответствии с философией, сформулированной премьером Туском, – "Здесь и сейчас". Нет никакого стратегического плана.

– Являются ли ограничения на выбросы CO2 идеей по доведению до краха польской промышленности?
Климатический пакет выгоден для комбинаторов Запада Европы с целью эксплуатации стран Центральной Европы, которые по сути превращаются в колонии нового типа. Этому процессу служит ликвидация польских банков, тяжелой промышленности и собственной торговли. Это последние годы польской торговли. Только в этом году "Carrefour" и "Бедронка" (Божья коровка) намереваются открыть несколько сотен новых торговых точек.

– То есть поляки больше не должны быть владельцами больших фирм?
– Такова цель. Польше угрожает серьезный финансовый кризис. Находится под угрозой система соцобеспечения. Как можно было создавать OFE – несколько зарубежных компаний, которые берут по 7,5 процента комиссионных? Нужно было привлечь одну польскую пенсионную компанию, которая создала бы фонд, инвестирующий только в строительство высотных зданий, крупные предприятия, и на этом бы зарабатывала. Так как ООН, пенсионный фонд которого является владельцем высотных зданий в Нью-Йорке, стоимость которых растет с каждым годом. Но давать такие заработки иностранным страховым фирмам?!

– Почему немцы решились открыть свой рынок труда?
– Существует потребность в конкретных специалистах, например, информатиках, врачах и работниках по уходу за престарелыми людьми. В то же время Германия проводит последовательную политику. В 70-х годах в Германию эмигрировали несколько сотен тысяч поляков, у которых были там родственники. Они онемечились. Также часть жителей Нижней Силезии уже имеет немецкое гражданство, и практически только отпуск проводит в Польше, а работает в Германии. Мы предполагаем, что после 1 мая выедет еще 400 тыс. поляков.

– За рубежом работает уже 1,5 млн. поляков. Каковы будут последствия массовой трудовой эмиграции?
– Будут трагические последствия. Нам не хватает специалистов и квалифицированных рабочих, а это ограничит возможности для развития. Самые способные уезжают, и только небольшой процент из них вернется. В настоящий момент они еще присылают деньги в Польшу, но это закончится, когда семьи воссоединятся. Ведь мы вымираем как народ, потому что среднестатистическая полячка рожает 1,23 ребенка. Рекордными темпами растет мощь и роль Германии, которая уже стала 4-й экономикой мира и привлекает лучших специалистов, в том числе из Польши.
    Программой Солидарности, сформулированной на I съезде в Оливе, была концепция самоуправления, – создание самоуправляемых предприятий и профессиональных органов самоуправления. После 89 года удалось создать 1500 рабочих союзов, которые процветают и сегодня. Но на уровне государства проект "Самоуправление" отвергнут.