Чему учит опыт красной цивилизации

Чему учит опыт красной цивилизации

12 сентября 2013

Во Франции вышла в свет новая книга Светланы Алексиевич «Время секонд хэнд», это завершающая, пятая книга знаменитого художественно-документального цикла «Голоса yтопии». Французское название «La fin de l'homme rouge ou le Temps du désenchantement». Перевод Софи Бенеш (Sophie Benech). Издательство ACTES SUD.

Обложка книги

Думаю, Светлану Алексиевич представлять не нужно, её книги известны во многих странах мира, переведены на десятки языков, писательница была награждена множеством престижных международных премий. Но мне захотелось представить её одной строчкой, как это делают в энциклопедиях, и тут я призадумалась. Алексиевич родилась на Украине в украинско-белорусской семье, жила и работала журналистом в Белоруссии, где в советское время и начала писать свои книги. Одно из первых её произведений «У войны неженское лицо» сразу принесло ей мировую известность. Пишет она по-русски. В 2000-е годы писательница переехала жить в Европу. Недавно вернулась к себе на родину в Белоруссию, хотя там её книги запрещают печатать и издавать, её сайт блокируется и недоступен соотечественникам.

Светлана покупает свои книги о Чернобыле в России и раздает их в Белоруссии друзьям и знакомым. Пройдет время, и имя Светланы Алексиевич вместе с редкими мастерами слова конца ХХ — начала ХХI в. будет занесено в энциклопедию мировой литературы наряду с Достоевским, Платоновым, Солженицыным... Назовут ли её русским или белорусским, советским или постсоветским писателем, это неважно. Главное, что книги Светланы Алексиевич — это редчайшие, беспристрастные и бесстрашные свидетели нашего времени. А пока воспользуемся возможностью послушать напрямую писательницу, которая приехала в Париж на представление своей новой книги в издательстве «Actes Sud».

На встрече в издательстве Светлану первым делом спросили, почему она вернулась в Белоруссию.

— Переехала, потому что поняла: диктатура, от которой я уезжала, она только укрепляется, и, кажется, это у нас надолго. За то время, пока меня не было, умерли мои отец и мать, растет без меня маленькая внучка. Ведь кроме того, что ты пишешь книги, ты еще живешь свою маленькую жизнь. И, конечно, связи твоего маленького круга важнее всего. К тому же тот жанр, в котором я работаю, требует, чтоб ты жил рядом с теми людьми, о которых пишешь. Постсоветское пространство напоминает магму, которая все время находится в движении. Два месяца не побудешь дома, в Москве и в других городах, приезжаешь и уже слышишь, что-то произошло, что-то поменялось. Чтобы делать серьезные книги, в общем, надо быть очень честным человеком. И я понимала, что вдали такие книги не напишешь. Конечно, можно жить за границей и достаточно объяснить себе, можно обмануть себя, сказать, что там страшно, плохо дома и остаться, например, в Париже или в Берлине, где я жила. Но если быть честным, такие вещи нельзя позволять. Когда я писала книгу «Цинковые мальчики» о войне в Афганистане, многие мои друзья, моя мама, она была еще жива, меня отговаривали туда ехать, но я понимала, что если я не поеду и буду записывать своих героев дома, какой-то будет неточный звук. Наверное, это и есть моя жизнь, из этого я состою, и таким образом пишутся мои книги.

— По какому принципу вы выбираете своих героев? Меняется ли первоначальный замысел книги после ваших бесед?

— Это зависит от книги. Когда я писала «У войны неженское лицо», этих женщин в то время было много, потому что воевал один миллион женщин. Книга о Чернобыле: мы все — чернобыльцы, я тоже часть этой истории, я — чернобыльский человек. Моя молодая сестра умерла из-за Чернобыля, ей было 35 лет. Книга «Время секонд хэнд» — обо всех нас, участниках и соучастниках того, что произошло. Тут важно найти человека потрясенного, наблюдающего, осмысливающего свою жизнь. Это, наверное, один из десяти из тех, кого я встречаю. И когда я прихожу к такому человеку, я не прихожу к нему как известная писательница, я прихожу как человек этого времени, который тоже хочет многое понять. И мы вместе стараемся сделать эту работу, я помогаю человеку погрузиться в самого себя. И таким образом из сотен голосов получается вот такая симфония, такой роман. Мне кажется, сегодня жизнь идет так быстро, она такая интенсивная, такая плотная, что очень трудно одинокому уму все это передать, осмыслить в слове. Когда люди делают это вместе, получается более точно.

В моей последней книге я хотела рассказать о том, что мы пережили за последнее время. Из сотен мнений надо было выбрать магистральные направления. Это, конечно сложно, потому что жизнь сейчас стала такая многообразная, такая цветная, столько в ней хаоса, жизнь распалась на атомы. Иногда кто-то из моих героев обижается, что его мало в книге, или что он совсем не попал в книгу. Но тут, я думаю, писатель должен следовать своему внутреннему голосу. Вы знаете, после выхода «Архипелага ГУЛАГ» многие, кто остался в живых, писали в газеты, говорили, что Солженицын не всю правду рассказал, хотели переписать роман. Представляете себе, чтобы эта книга была переписана теми, о ком идет речь? Нет, конечно, писатель несет ответственность за свое слово. Вот, например, моя цель — создать образ времени. Я хотела рассказать об этом страшном эксперименте, который был произведен над людьми на таком громадном пространстве. Ведь все начиналось с красивой мечты — сделать рай на земле. И, как говорит один мой герой, а осталось море крови и бочки мяса. Нельзя допускать, чтобы такой опыт жизни ушел бесследно, потому что желание построить город солнца будет возвращаться к людям. Сегодня в России, где получился такой несправедливый дикий капитализм, молодые люди опять читают Маркса и снова мечтают о революции. Они говорят: у нас была великая страна, весь мир нас боялся! И Россия, кажется, опять представляет угрозу миру. После того, что у нас ничего не получилось из того, о чем мы мечтали, хотели построить новый мир, в обществе опять накапливается огромная ненависть, ненависть к себе, к геям, к тем, кто не ходит в церковь, к Европе, Америке. Что там варится, в том котле, когда едешь по России, трудно предугадать. И поэтому мне хотелось показать, как началась перестройка, и вообще, что такое русский человек, русская жизнь. Когда я начинаю работать, я стараюсь не насиловать себя, у меня нет идеи, какой именно будет книга. Работая над этой книгой, я сделала для себя много открытий. Я, например, не знала, сколько ненависти накопилось в обществе, я не знала, что так много Сталина в нашей жизни. Люди то и дело обращаются туда, в ту эпоху. И мне стало ясно, что мы еще с этим временем не расстались. Я сначала записываю материал, и потом складывается мировоззрение. Вот из таких открытий потом рождается нужный звук. Долго ищешь этот звук, ту тональность, в которой построишь всю книгу. Это очень важно. Важно найти название книги, когда ты находишь образ того, что хочешь сказать. В начале книги я говорю, что я хочу честно выслушать всех участников социалистической драмы. Мне кажется, что именно сегодня общество созрело для этого разговора, потому что очень многие люди уже исчезли, потому что нам казалось, что вот-вот будет свобода.

— Некоторое время назад вы говорили, что хотите написать книгу о любви...

— Да, действительно, я хочу написать книгу о любви, где мужчины и женщины рассказывают свои истории. Я писала 30 лет историю красной цивилизации, и когда я смотрела, что происходит вокруг, я поняла, вот сейчас приходит её конец и сейчас надо написать эту последнюю книгу. Поэтому я книгу о любви оставила, я надеюсь, напишу её. У меня есть эта идея и еще книга о старости и о смерти, потому что старость — это проблема мира, люди живут теперь дольше, чем раньше. И возникают проблемы — как справиться с этим временем, которое подарила цивилизация, чтобы это была интересная жизнь, и вообще, как человек подходит к этому концу. Наверное, каждый из нас пережил это ощущение, когда или сад цветет, или на небо посмотришь, и мысль приходит: неужели это придется покинуть?

Но даже рассказывая о страшном времени, я рассказываю обо всей человеческой жизни, как человек любил. Мои книги — это не голый сухой документ, это жизнь во всем её многообразии. Ведь зло в реальности, оно не такое чистое, как говорят, зло — этот Сталин. Нет, ведь Сталину помогали осуществлять это зло миллионы помощников, соучастников. В это время они любили, рожали детей, и фактор зла глубоко проник в жизнь. Так что человек все время должен себя сторожить, чтобы не поскользнуться на этом зле. И вот об этом говорит опыт красной цивилизации. В книге есть рассказ, когда один мужчина говорит: я думал, что ГУЛАГ — это Сталин, а вдруг оказывается, что наша красивая тетя Оля донесла на своего брата, который погиб в ГУЛАГе. И он говорит: она такая красивая, у неё такие красивые волосы, она так красиво пела, почему она так сделала?.. Опыт красной цивилизации задает очень много вопросов, которые вообще каждому человеку надо продумать...

- See more at: http://rusoch.fr/lang/ru/tour/chemu-uchit-opyt-krasnoj-civilizacii.html#sthash.fkxZrcTi.dpuf