Гуманитарная помощь

Эту историю мне рассказал мой хороший знакомый, капитан 2 ранга запаса, боевой офицер, прошедший за 32 года службы на флотах ВС СССР нелёгкий путь. И случилась она, история эта, в 1992 году, на предпоследнем году Советской власти. Мы хорошо так сидели у него на даче, в десяти метрах от озера и в семистах от берега Балтийского моря, на котором прошла наша совместная служба. Жгли костёр, курили «Парламент», пили «Беседу» и неспешно беседовали ни о чем. Почти как у Визбора: А как на работе? Нормально пока. А, правда, как горы стоят облака? Действительно горы, как сказочный сон… А сколько он падал? Да метров пятьсот… -Тебя ведь за Скульте сняли с должности комбрига? -Да, в 92-м. Тогда Иванов, из авиации который, отказался завозить БК и ГСМ перед сдачей базы лабусам. Ведь всем было предельно ясно, что все это в НАТО уйдёт. Я его поддержат, вот и загремел. И я не жалел об этом, служить стало не интересно, даже где-то противно. А нет, вру, жалел, конечно, потому что тогда ещё не совсем верилось в конец и флота и всей страны. А сейчас у флота – ни Родины, ни флага. Помнишь, когда америкосы Белград «шинковали»? Мы тогда в знак протеста смогли от Балтики найти исправным только одно картографическое судно, его и послали. Тогда вообще странное время было. Страшное, смрадное время. Горбатый спешно армию добивал. В форме вне гарнизоне было страшновато. Личное оружие приказали сдать на арт. склады, а там в стволы залили разогретую до ста ОКС, вот и «прощай, оружие». Да много чего было, да.. Я о другом хочу. Помнишь пресловутую «гуманитарную помощь»? Народ тогда в целом ещё здоров был морально, хотя кое-где реально голодали, перестройкой в качестве артподготовки били по площадям. Гнали эту «помощь» в основном из Германии. Из политотдела звонят, вам гуманитарка, апельсины.

Спрашиваю о происхождении. Германия, отвечают. Я собрал комсостав, изложил суть вопроса, брать или не брать, решайте, без репрессий с моей стороны. После бесед политработников с личным составом, решили: не брать. К стати, так многие части на флоте решили. Но разборок не было. Я в то время депутатом местного совета был, последний народный депутат. Но «мэры» уже были. Звонит мне наш мэр, Володя Молодченко, помоги, командир, нужно адресную гуманитерку развести. Поехали по адресам. Адреса по тем временам самые серьёзные, ветераны, люди заслуженные. Помню в деталях, как вчера. Ул. Краснофлотская, самое начало, дом 7, квартира 15, Филимонова Александра Петровна. Звоним, кто – там, Ал. Петровна, это Молодченко, вам посылка. Открывает, впустила, старенькая такая, высохла вся, не поверишь, что всю войну, от начала и до конца, «прошла» водителем полуторки, «работала» на дороге жизни, на Ладоге. А дальше вот как: - Володенька, да посылка то откуда, ошибка, наверное, у меня то и родственников нет совсем, одна я. - Гуманитарная помощь Вам, Александра Петровна, из Германии, продовольственный набор. Ал. Петровна, грубо говоря, вырубилась. Мы ее с мэром на кровать положили, корвалол, то да сё… - Сынок, в комоде коробка из-под монпансье, принеси. В коробке документы. - Вот похоронка на мужа, вот на Виталики, младшенький, вот Машенька и Гриша, старший. Все полегли, Машенька уже под Берлином. А ты мне, сахар от фашистов принёс, председатель. Не стыдно тебе, ты же власть… Отошли все назад. … Нам было стыдно. За то, что она нас защищала, а мы не смогли ее защитить, за то, что она честнее нас и память у неё лучше, чем у нас. И помнит она то, что нам приказано забыть. Вот такая «гуманитарная история».