Последние митинги в Москве вывали даже брезгливость...

Вчера выборы мэра в Москве завершились митингом в поддержку Навального. Митингом, который Навальный все-таки посетил, чтобы сообщить, что приказ переворачивать машины и жечь фаеры он отдаст позже. Долгую речь о победе оппозиции на этих выборах (да-да, проигрыш это победа, мир – это война, и далее по классику) он завершил ставшим традиционным лозунгом «Мы здесь власть!».

Что ж, после такого радостного завершения этой несколько нервозной кампании имеет смысл обсудить, действительно ли Алексей «мыздесьвласть» Навальный имеет реальные шансы эту власть получить.

Напомним, Навальный получил 27,24% голосов. В численном выражении это составляет 632 697 голосов. Когда в 2010 году шла президентская кампания, Михаил Прохоров, собравший голоса либерального электората, получил в Москве 868 736 голосов.

Получается, далеко не все сторонники либерализма пришли голосовать за Навального, хотя выдвижение от партии «РПР–Парнас» вроде бы должно было обеспечить их голоса. Возможно, причиной тому старательное молчание Навального о своей связи с партией, от имени которой кандидат был выдвинут. Возможно, причиной стал национализм Навального, у старых добрых либералов вызывающий некоторую брезгливость.

Впрочем, отечественный либерал – существо странное, он в душе как бы ненавидит всяческий национализм, а на деле ненавидит дворника-киргиза с темным сморщенным лицом, оправдывая себя фотографиями с мусульманских праздников, увиденными в интернете. Поэтому национализм Навального, при всей спорности, штука, воздействующая на либеральную душу странным образом: даже Евгения Альбац выступает в роли поклонницы Алексея. Впрочем, ее наверняка покорили заигрывания Навального с темой притеснения гомосексуалистов.

Навальный вообще постарался выбить как можно больше очков в ходе этой кампании, не особо пытаясь сопрягать одно с другим. С одной стороны, он хочет провести парад гомосексуалистов, с другой – выгнать мигрантов, с третьей – построить лифты для инвалидов в метро, с четвертой – пресечь коррупцию, с пятой – немного устроить репрессии и так далее и тому подобное. Эта тактика свалить все в одну кучу принесла немало плодов, как и эмоциональная риторика, с небольшим процентом содержания, добавленным ровно настолько, чтобы вызвать бурю в мозгах, но не чересчур, чтобы люди задумались всерьез.

На самом деле, основная целевая аудитория Навального столь же смешанная, как и его идеология. Это взрослые люди, из небедных слоев общества, которые к своим 30-40 годам внезапно стукнулись в стеклянный потолок карьерного роста, и поняли, что дальше простора для роста нет, что перспективные места заняты «своими» и «своими своих», и что стать вторым Прохоровым не получится: «Норникель» давно приватизирован. Остается довольно обширная ниша малого бизнеса, но, во-первых, приватизировать и построить с нуля с минимумом ресурсов – это разные вещи. А во-вторых, жизнь малого бизнеса не слишком радужна и легка. В-третьих, норма прибыли в малом бизнесе несколько иная, чем в нефте-газовой отрасли. В-четвертых, значительно приятнее думать, что стеклянный потолок существует не благодаря личным ошибкам и просчетам, а из-за мирового заговора плохих против хороших.

Отсюда можно сделать такой вывод: нелегитимная приватизация не прошла для общественного сознания даром, породив множество кругов на воде, еще даже не до конца выявленных за эти 20 с копейками лет. И что будет дальше – неясно. Но вопрос надо решать, откладывание решения порождает все больше фрустрации в социуме, загоняя конфликт вглубь, не давая ему выхода. В итоге агрессия обращается против власти, просто потому, что ее туда направили, а также потому, что именно власть и люди около власти препятствуют пересмотру итогов приватизации.

Кроме того, в обществе сложилась странная ситуация с занятостью. Наиболее востребованы сотрудники до 45 лет. И люди, которые в свои тридцать достигли определенных высот, понимают, пусть и не всегда на уровне разума, что скоро их рост замедлится, потом прекратится, а потом начнутся сложности. Их занятость нестабильна, а это порождает беспокойство, когда человек вдруг начинает подумывать о перспективах своей карьеры. Эти люди могут быть из разных групп, то, что их объединяет, имеет другой фундамент, неидеологический, а экономический.
И вся мощь агитации Навального заключается в том, что он умело использует огромное количество агрессии и раздражения, скопившейся в течение нескольких поколений в обществе, при этом не называя толком причин. Он переадресует фрустрацию на те маркеры, которые понятны абсолютному большинству, и которые нереально разрешить. Потому что даже хоть какое-то разрешение проблемы коррупции не приведет к облегчению раздражения, которое скопилось по другому поводу.

Это такое невротическое состояние, знакомое многим по отношению к еде, когда негативные или позитивные эмоции заедаются, запиваются, но проблема остается, и надо еще больше сладкого/жирного/крепкого, чтобы забыться на следующий день.

Аналогичная ситуация в обществе сложилась в конце 80-х годов прошлого века. Когда молодая талантливая советская молодежь вдруг обнаружила, что партия не спешит реализовывать человеческий потенциал, исчерпав резерв внутреннего развития. Избыточная занятость, старички в Политбюро – это печальные признаки утраты динамики развития элиты. Скорость прогресса не соответствовала скорости развития общественных отношений. А привилегии правящего меньшинства, сейчас выглядящие смешными, на тот момент были сильным раздражителем для людей, которым каждый кусок еды приходилось у продуктов выбивать с боем, отстаивая многочасовые очереди, переплачивая спекулянтам и т.д.

Тогда, в 1991 году, революционная ситуация почти сложилась. Сложится ли она сейчас? Пока неясно, но очевидно, что проведение выборов, в которые Навального буквально пригласили и дали аванс на фрак с бабочкой, лишили мэра Москвы легитимности на следующие несколько лет правления.

Сейчас Навальный и его друзья, ласково кличущие в твиттере своего лидера «владыка», пытаются сделать все, чтобы доверие к выборам было подорвано, чтобы те небольшие проценты, что отделяют результат Собянина от заветной отметки второго тура, казались людям фальшивыми. Им даже необязательно собирать доказательства, достаточно тех точечных вбросов про пенсионеров, которым дарили подарки и указывали, за кого голосовать, про больных в больницах и госпиталях, якобы обязанных голосовать точно по указке врачей и т.д. и т.п.

Это даже нет смысла повторять - эмоциональные истории, с массой восклицательных знаков, рубленных фраз, картинок, повторенных несколько раз лозунгов… Будет ли суд и попытки добиться пересчета? Это уже неважно. Электорат Навального уже не верит в то, что выборы легитимны, они считают, что их опять обманули, а значит, они будут по-прежнему со своим Алексеем Навальным. Вербуя все новых и новых сторонников среди тех, кто недоволен развитием общественных отношений, но не может сформулировать это недовольство: их агрессию тоже обратят в пользу политической кампании Навального, который, похоже, метит в президенты. Или в лидеры новой русской революции.

Эти выборы – болезненный щелчок по носу Собянина и всей системы власти в его лице. И сигнал, что надо менять само отношение к предвыборным кампаниям, не предоставляя такую свободу маневра ораторам типа Навального. Но более всего стоит подумать над тем, почему и чем недовольны те, кто находятся сейчас в возрасте расцвета и имеют какие-то ценности и накопления. Именно подумать: социологические службы основательно облажались на этих выборах.