Вырастить монстра

Дети прекрасны. Никто не знает, что из них получится, когда они вырастут. Ну, кто бы мог подумать, глядя на годовалого Иосифа, Адольфа или Мао, что повзрослев, они станут кровавыми монстрами XX века? Разве маленький Салот Сар (будущий Пол Пот), лупоглазый Саддам Хусейн или безо всякого намека на бороду крошечный Фидель могли испугать взрослых своими кровавыми повадками? Едва ли. Как всех детей, их любили, растили и... вырастили.

Неизвестно, пожалел ли кто из родителей о том, что сделано, но очень и очень многие люди во многих странах прокляли тот день, когда эти вроде бы безобидные ребята появились на свет. Но что свершилось, то свершилось. Дальнейшее зависело уже от многих причин. В том числе от того, насколько доброжелательны и проницательны были люди, открывавшие этим ребятам двери в большую политику.

Надо признать, они вовсе не сразу стали законченными злодеями. Маленький Иосиф, защищая мать, бросил в своего пьяного отца Виссариона нож. Позже, в юности, он писал стихи. Адольф в детстве пел в хоре мальчиков. Потом сочинял стихи и новеллы, написал либретто к опере Вагнера, много рисовал и довольно успешно продавал свои картины. Мао в детстве был прилежным буддистом, а в юности обожал книги и много читал. Пол Пот в молодости изучал радиоэлектронику в Париже, играл на скрипке. Ничто человеческое им было не чуждо. В том числе и слегка сумасшедшему императору Центрально-Африканской империи Жан-Беделю Бокассе, который, прежде чем пристраститься к поеданию оппозиционеров и школьников, служил в "Сражающейся Франции" и в 1944 году участвовал в высадке войск антигитлеровской коалиции в Южной Европе.

Короче говоря, в жизни и политике злодеи проявляются не сразу. Сначала это очаровательные дети, потом пылкие и способные юноши, и только затем в них можно разглядеть черты будущих диктаторов. Было бы кому разглядывать!

Диктаторы в детстве. Слева - Адольф Гитлер, справа - Саддам Хусейн.

На самом деле потенциальных диктаторов гораздо больше, чем состоявшихся. В странах с устойчивыми демократическими институтами и неравнодушным обществом кандидаты в диктаторы не выдерживают политического отбора и бракуются на ранних этапах своей карьеры. В странах эмоционально и политически неуравновешенных они могут долго прикидываться овечками и общество обнаруживает их волчьи шкуры, когда уже поздно пить боржоми. В таких несчастливых странах функции антидиктаторского фильтра может выполнять оппозиция, если она существует и достаточно последовательна в отстаивании демократических ценностей.

Впрочем, претенденты в диктаторы, по крайней мере на первых порах, чаще всего оперируют демократической фразеологией. Они обещают демократию, законность, порядок и всеобщее счастье. При более пристальном рассмотрении оказывается, что обещанное ими счастье отнюдь не всеобщее, порядок сродни кладбищенскому, законность никак не соотносится с правами человека, а демократия с подозрительными изъянами и особым привкусом. Чем раньше это выяснится и станет общеизвестным, тем лучше.

Ленин с Троцким обещали раздать землю крестьянам и фабрики рабочим, покончить с войной и построить коммунизм. Гитлер очаровал немцев обещаниями изжить безработицу, построить для рабочих социализм и дать жару англо-американским капиталистам. Всеобщее счастье обещали и многие другие диктаторы левого толка.

Некоторые были прагматичнее и конкретнее. Фидель Кастро обещал заменить демократией относительно мягкую диктатуру Фульхенсио Батисты. Пол Пот со своими красными кхмерами обещал камбоджийским крестьянам защиту от вороватого чиновничества. Франсуа Дювалье на Гаити и Александр Лукашенко в Белоруссии пришли к власти под лозунгами борьбы с коррупцией. Те, кто забыл, что благими намерениями вымощена дорога в ад, принимали эти обещания на ура.

Влиятельной политической оппозиции, способной объяснить суть происходящего, или не было, или она надеялась использовать новую ситуацию в своих целях. Упрямые и амбициозные политики казались оппозиции подходящим тараном, который можно будет убрать после того, как дело будет сделано. На практике, чаще всего именно "таран" убирал нерасчетливых оппозиционеров.

В разных вариантах – более или менее жестких – это повторялось множество раз, в том числе и в постсоветских республиках. Борис Ельцин пришел к власти на волне демократических перемен, которых жаждало общество. Его поддерживали множество иногда наивных, иногда расчетливых людей, пользовавшихся общественным доверием. Получив власть, Ельцин очень быстро свернул демократические преобразования, а демократически настроенных политиков заменил услужливыми чиновниками из бывших партаппаратчиков. В России не нашлось тогда достаточно влиятельной оппозиции, которая убедила бы общество, что невозможно построить демократию руками номенклатурного коммуниста, отдавшего службе тоталитарному режиму десятилетия своей жизни. Основная масса российских граждан предпочла очароваться демократической фразеологией вчерашнего секретаря ЦК КПСС и не обращать внимания на такие "мелочи", как личные и деловые качества, позволившие ему сделать такую удачную политическую карьеру в СССР. Восторжествовало русское "авось пронесет".

Политическая жизнь в России испытывает сейчас некоторое оживление в связи с местными и региональными выборами. Особенно хорошо заметно это в Москве. Никто не обещает диктатуру и беззаконие. Все обещают демократию и законность. Даже кандидат от коммунистов. Что уж говорить о кандидатах от оппозиции!

Но, может быть, стоит рассмотреть кандидатов более внимательно? Сергей Митрохин от демократической партии "Яблоко" утверждает, что в московском лагере для иммигрантов права человека не нарушаются, потому что условия содержания в них вполне приемлемые. Да хоть в отеле "Метрополь" - нигде их не имеют права удерживать насильно без санкции суда; тем более тех, у кого документы в полном порядке. И этот человек обещает нам защищать демократию?

Алексей Навальный от еще более демократической партии РПР-ПАРНАС на встречах с избирателями оперирует заведомо ложными цифрами об этнической преступности в Москве и темпах эмиграции мужского населения из Таджикистана в Россию. У него самое жесткое из всех кандидатов отношение к мигрантам вообще. Он приветствовал российскую экспансию в Грузию. И он будет защищать права человека и законность?

У предложенных кандидатами от оппозиции вариантов демократии странный привкус. Вроде демократия не суверенная, но очень своеобразная. Конечно, оба они неплохи как таран против нелегитимной московской власти, но, может быть, уже пора оглянуться на историю? Может быть, запас времени и возможностей у нас не так велик, как кажется?                                                                                                                                        Александр Подрабинек,