Толерантность — это терпимость по отношению к тому, что презираешь

Я понимаю свободу слова не столько как право любого человека говорить все, что ему вздумается, сколько как напоминание государству о том, что нельзя затыкать рот индивидууму.

Юридические нормы, регулирующие свободу выражения мнений, даже в отношении самых отвратительных и достойных порицания высказываний, свидетельствуют о том, что механизм самоочищения общества не работает или больше не вызывает доверия. Кроме того, всегда вероятны злоупотребления такими законами. Сразу приходят на ум тюремные сроки, которые сейчас отбывают участницы группы Pussy Riot.

Иными словами, лекарство может оказаться страшнее болезни.

Нежелательное лучше оставить за рамками законов и с практической точки зрения. Если в традиционной деревне еще можно было представить нечто, одинаково святое для всех, то теперь урбанизация, глобализация и космополитизм размыли границы настолько, что мои идеалы вполне могут вызвать у соседа полное недоумение.

В городе по определению больше разнообразия, а жители социально разобщеннее, чем в деревне. Такова неотъемлемая особенность современного мира, сопротивляться этому бессмысленно. Почему бы не попытаться привыкнуть и жить, зная, что мой сосед насмехается над моим богом?

Разумеется, я бы не позволил оскорблять себя в своем же доме, и религиозные организации вполне могут заявить: «Хочешь высмеивать нас? Пожалуйста. Только не в нашей церкви», но пусть у несогласных остается возможность утверждать, что гомосексуализм — это болезнь, Иисус был мошенником, а Мухаммед педофилом. Ценности в таких высказываниях, скорее всего, нет никакой, но с юридической точки зрения они имеют право на существование. Кроме того, быть толерантным вовсе не значит со всем соглашаться, толерантность — это терпимость по отношению к тому, что презираешь.

Для настоящей толерантности необходима готовность признать себя побежденным. Исходная позиция: я признаю свое поражение, потому что то, что свято для меня, свято вовсе не для всех. Это признание не обязательно подрывает веру в себя — оно, скорее, добавляет самоиронии, помогает понять, что мой бог, мое искусство и моя философия вовсе не исключают существование других богов, другого искусства и другой философии. Настоящая толерантность не принимает себя слишком всерьез, она жизнерадостна и резва.