Роковая дуэль

Роковая дуэль
Олег Пряничников
    Огромный, богато уставленный мебелью холл мерцал красными пятнами, которые были отражением огня, полыхающего в большом камине. У камина стояло два вместительных кресла.В них расположились двое гусаров: один не старый, но уже седой поручик, другой - совсем юный корнет. Под их начищенными до блеска сапогами лежала медвежья шкура - головой к камину, гусары курили трубки, потягивали пунш и беседовали. Обо всём.
    - А вам  не приходилось драться на дуэли? - спросил безусый корнет не по годам седого поручика.
    - Драться? Нет, не приходилось. Но я был секундантом на дуэлях ... сорок два раза.
    - Не хитрая штука - быть секундантом, к тому же безопасная,- съёрничал корнет, сделав,уже кажется, лишний глоток пунша.
    Проручик, ни сколько не смутившись, снисходительно улыбнулся:
    - Безопасная? Не скажите, молодой человек, не скажите. А хотите, милый корнет, случай?
    - Хочу! тряхнув чубом, юный корнет сделал ну уж совсем лишний глот ок пунша.
    - Ну-с, слушайте-с,- седой поручик глубоко затянулся и ушёл взором в прошлое.- Служили в нашем полку некие Конский и Аголицын (опустим их звания и заслуги перед отечеством). И вот они как-то повздорили за карточной игрой. В результате Конский кинул свою грязную перчатку в лицо Аголицыну и предложил тому дуэль - стреляться с двадцати четырёх шагов.
    Аголицын был не трус. С трудом отодрав перчатку от лица, он принял предложение Конского.
    И вот дуэль. Её решили состряпать по-тихому. Нас было всего четверо: двое стреляющихся и двое секундантов. Я был секундантом со стороны Аголицына и я был, замечу, черноволос как арап. А секундает Конского, отмечу, имел отменное здоровье. Сейчас вы поймёте к чему я это говорю.
    Итак. Дуэлянты взяли в руки пистолеты и заняли позиции. Кстати, была зима, падал снег. Был чудный день, лесной чистый воздух внушал радость к жизни. Хотелось жить!...
    Между ними было ровно двадцать четыре шага, отмеренных мной.
    - Господа! Не хотите ли примириться, - предложил я.
    - Ни в коем случае!- заверещал Конский. - Только стреляться! Причём предлагаю уменьшить расстояние между нами на...двенадцать шагов!
    - На двенадцать?- поперхнулся вишнёвой косточкой Аголицын, но тут же оправился: - С двенадцати шагов пусть дети стреляются!

Я предлагаю стреляться!... с восьми...
    -Ха-аааа-а!!!- после некоторой паузы нервно заржал Конский.- А я не буду стреляться с восьми, я буду... с шести!
    - С четырёх!- рубанул Аголицын
    - Ха-ааа-а!!!- вновь заржал Конский. - С трёх!
    Я посмотрел на второго секунданта, тот держался за сердце. Мне и самому становилось дурно от такой "торговли", но она продолжалась.
    Аголицын сквозь зубы:
    - С двух!
    Конский:
    - С одного!
    Аголицын:
    - С пол-шага, милостливый государь.
    И тут я не выдержал и закричал:  
    - Стоп! Господа гусары, дальше торговаться некуда, поэтому прошу стреляться... с пол-шага! Точка!
   Дуэлянты со мной согласились. Я отмерил пол-шага, начертил на снегу две черты и объявил:
    - Господа! Приступайте!
    Дуэлянты сошлись и упёрлись дулами своих пистолетов друг другу в животы.
    - Конский, стреляйте первым,- обречённо сказал Аголицын.
    - И стрельну,- брызнул слюной Конский.
    Внимание! Барабанная дробь. Конский взвёл курок и... тут... мать его! Конский решил поиграть в благородство. Ба-бах!- он выстрелил в воздух.
    - Ваш выстрел,- напомнил я Аголицыну.
    Аголицын тоже: ба-бах! - в воздух.
    Я, почуяв неладное, взглянул на второго секунданта. Тот лежал на снегу, на спине, раскинув руки как Христос. Как потом выяснилось- он умер прямо на месте, от разрыва сердца.
    - Господа,- просипел я,- дуэль завершена. Я вас обоих... и ваших коней...
    Но дуэлянты уже меня не слышали, они обнимались.
    Дома я подошёл к зеркалу, я был белый как лунь.
    Вот такой случай был, милый корнет. А вы говорите, быть секундантом - дело безопасное...
    Седой не по годам поручик, закончив свой рассказ, принялся по-новой набивать трубку. В камине трещали дрова, безусый корнет плакал ка ребёнок.