Что происходит в Грузии?

Что происходит в современной Грузии, Кто имеет наибольшие шансы стать следующим президентом, а Кто станет новым премьером и Каковы перспективы конституционной реформы в этой кавказской стране. Об этом тезисно в данной статье.
Первый тезис: реальность, в которой оказалась современная Грузия. На «стыке» передачи власти, между прошлогодними парламентскими и предстоящими президентскими выборами, сюда снова закономерно вернулись политическая нестабильность и сопутствующая неопределенность.
Прежняя авторитарная система власти, выстроенная под вертикаль президента Михаила Саакашвили, уже разрушена. Однако и новая система, выстраиваемая на основе ныне правящей коалиции «Грузинская мечта» во главе с премьером Бидзиной Иванишвили, все еще не появилась. Команда Саакашвили отчаянно держится за стремительно убывающую у нее власть, выступая в качестве главного дестабилизирующего фактора. Кроме того, предвыборную неопределенность усилило заявление премьера Иванишвили о готовности подать в отставку уже к концу текущего года. Причем данное заявление Иванишвили делает уже несколько раз со времени победы «Грузинской мечты» на прошлогодних парламентских выборах.
Однако, если нынешние основные соперники Саакашвили и Иванишвили уйдут, что же в Грузии будет дальше? Кто придет к управлению в стране после предстоящих президентских выборов?
Помимо политической неопределенности, отметим также суровую реальность ухудшающегося социально-экономического положения. Грузины это сейчас наиболее чувствительно ощущают в своих карманах: жить стало хуже, тяжелее, зарплаты мизерные, цены растут, развитие страны затормозилось, остановились многочисленные стройки. Безусловно, у грузин нет никаких «иллюзий» в отношении Михаила Саакашвили, партия которого на прошлогодних октябрьских выборах уже получила от избирателя решительное «нет». В то же время большой вопрос, оправдает ли ожиданий «Грузинская мечта», сформировавшая правящую коалицию?
Отсюда вывод: политическая и экономическая нестабильность являются основными вызовами современной Грузии, усиливая социальную напряженность, тревоги, апатию, усталость. Куда движется современная Грузия?

Второй тезис: отсутствие в стране общенационального единства.
Грузия по-прежнему устойчиво поделена по нескольким «линиям» искусственно создаваемого «раскола». Например, по линии Запад/Восток: в Западной Грузии (Кутаиси) сильны позиции у «оцнобистов» (груз. «мечтатели», сторонники «Грузинской мечты»); в Восточной Грузии (Тбилиси) пытается хоть по крохам восстановить былое влияние Саакашвили. В Западной Грузии большинство населения предпочитает хорошие добрососедские отношения с Россией, нежели евроинтеграцию с США и Евросоюзом. В то время как на Востоке сильны националистические настроения. К тому же, присутствует террористическая угроза. Давно не являются секретом связи Саакашвили с чеченскими и другими северокавказскими бандформированиями.
Еще одна линия нагнетаемого «раскола» носит сугубо внутриполитический характер – между сторонниками Саакашвили и Иванишвили. Грузины погрузились в мелочные внутренние споры, забывая, что всякий раскол только ослабляет страну и делает ее уязвимой перед влиянием внешних сил.
США, например, давно играют на такой разобщенности, сделав ставку на слабого, непопулярного, но очень амбициозного Саакашвили. Непопулярный лидер только раздражает народ и снижает уровень доверия к власти. В свою очередь, лидер, не имеющий опоры в собственном народе, становится марионеткой внешних сил со всеми вытекающими отсюда последствиями. Кроме того, обстановка искусственного раскола позволяет США попытаться в любой момент попытаться дестабилизировать ситуацию в стране. Что с учетом геополитического положения Грузии создает предпосылки для дестабилизации ситуации во всем кавказском регионе с главным прицелом против интересов Ирана и России. Вот так и получается: США попользовались Грузией, когда там во власти был марионетка Саакашвили. А сейчас продолжают дожевывать крохи, пытаясь напоследок воспламенить весь Кавказ (для заметания следов?).
Россия, кстати, тоже играет на внутренней разобщенности в Грузии. Во-первых, у Москвы нет иного выхода: своего политического влияния у нее в Грузии давно нет. Значит, остается маневрировать между существующими игроками. Во-вторых, раскол – это отличная возможность ослабить власть Саакашвили, чтобы потом на зачищенное поле привести к власти силы, лояльные к России.
Отсюда вывод второй: без национального единства грузинам вряд ли удастся достичь политико-экономическую стабильность. Что, в свою очередь, будет постоянно удерживать страну на грани возобновления конфликтов, расшатывая и разлагая общество. Разумеется, попытки создания обстановки управляемого хаоса больше всего выгодны «националам» Саакашвили. (Другой вопрос, что контролировать ситуацию у «националов» с каждым разом получается все сложнее и сложнее).

Третий тезис: ослабление геополитической «опоры» Грузии.
Прежняя одновекторная стратегия Саакашвили основывалась на двух постулатах – во всем слушаться США и делать любые пакости России. Кроме того, Грузия безукоризненно выполняла любые западные рекомендации (ЕС, Турции, Израиля) без оглядки на грузинские национальные интересы. Саакашвили выбрал простейший путь, предпочтя работе над национальной стратегией, грубый плагиат чужого опыта со всеми его ошибками и недоработками.
Впрочем, Вашингтон такую преданность своего ставленника никогда особо не ценил. А в наиболее ответственные периоды США вообще неоднократно оставляли Грузию один-на-один с многочисленными проблемами. Так, например, в Августе 2008-го США не оправдали надежд Саакашвили, не вступив в конфликт с Россией в защиту Грузии. Ну а сейчас Вашингтону с учетом его собственных экономических проблем уж точно не до Грузии. Тем более, что США вообще пересматривают и оптимизируют свое влияние по миру, сливая даже своих ближайших союзников. А Грузия, в свою очередь, к таким «ближайшим союзникам» не относилась и не относится (как бы Саакашвили ни пытался выслужиться перед «дядей Сэмом»).
Евросоюзу тоже сейчас не до Грузии. Тем более, что позиции Брюсселя в кавказской политике изначально были наиболее слабыми, в сравнении с остальными игроками.
Турция – еще одна надежда-опора Саакашвили – надломлена крепким сирийским «орешком». Ну, а Израиль больше заботит меняющаяся ближневосточная ситуация.
В то же время противоположный «атлантистам» евразийский вектор у Грузии по-прежнему оборван. Например, только сейчас со стороны Тбилиси наблюдаются хрупкие попытки активизировать отношения с Китаем.
Ну а с Россией у Грузии, как известно, обстановка острого территориального конфликта. После прихода к власти «Грузинской мечты» Тбилиси уже сделал несколько шагов навстречу России. В Москве это шаги увидели, дружеские месседжи услышали, но пока что занимают сдерживающую позицию.
Отсюда вывод: в условиях изменения геополитических реалий Грузия оказалась вакууме. Что, в свою очередь, только усиливает обстановку нагнетаемого хаоса.

Четвертый тезис: тревожная ситуация складывается в Южной Осетии. Налицо неоднократные попытки искусственного нагнетания ситуации в регионе, чтоб таким образом снова спровоцировать возобновление боевых действий.
DipComment уже писал об угрозах «кавказского передела». Например, 11 августа МВД Грузии, в очередной раз, зафиксировало огнестрельную стрельбу по ту сторону южноосетинской «границы». И это не единственный подобный факт.
Кому это выгодно? Прежде всего, Михаилу Саакашвили, который пытается любыми путями удержаться во власти. Даже ценой окончательного раскола своей страны. Впрочем, есть также у некоторых коррупционных элит в России и их марионеток из Цхинвали, которые традиционно наживаются на помощи, выделяемой для «восстановления» Южной Осетии.

Кстати, удастся ли воспламенить Грузию в пожаре нового конфликта – это вопрос влиятельности указанных дестабилизирующих сил. Пока же, как видим, Саакашвили больше выдает желаемое за действительное.

Пятый тезис: ход основных событий в Грузии привязан к дате президентских выборов, которые запланированы 27 октября. Правда, интрига вовсе не в выборах как таковых, указанная дата – это предельный срок для Михаила Саакашвили, который, наконец, освободит Грузию от своего диктата и уйдет в историю. (Правда, не с лучшими воспоминаниями).
На данный момент по стране до сих пор не заметны какие-либо признаки предвыборного ажиотажа. Например, нет ни предвыборных бигбордов (на которых раньше так любил красоваться Саакашвили – даже в послевыборный период), ни каких-либо иных признаков агитационной работы. Не развернули также деятельность предвыборные штабы кандидатов. Понятно, что официальный старт кампании по закону еще не начался. Но ведь речь сейчас идет о фактическом старте кампании.
Однако, в данном случае учтем, прежде всего, реалии грузинской конституционной реформы, которая после выборов, наконец, вступит в силу и снизит цену президентской должности. Грузия станет парламентско-президентской республикой, где центр власти сместится к парламентской коалиции во главе с премьер-министром. Пересмотреть конституционную реформу не удастся: у правящей коалиции есть только простое большинство, но нет конституционных 2/3. Отменят ли реформу через Конституционный суд, следуя примеру Украины? С учетом того, что вообще-то Саакашвили изначально проводил конституционную реформу под себя, пытаясь тем самым, продлить свое пребывание во власти.
Ориентировочно в предвыборной гонке примут около 30-ти кандидатов. Номинальный фаворит – Георгий Маргвелашвили. С 12 августа он фактически начал свою кампанию, после того как Бидзина Иванишвили официально представил его грузинскому избирателю в качестве выдвиженца от «Грузинской мечты». (Прим.: официальная регистрация кандидатов начнется с 7 сентября). Однако, фактически Маргвелашвили сможет рассчитывать разве что, на админресурс и привязку к рейтингу Иванишвили. В то время как власть в Грузии традиционно непопулярна среди населения. Кроме того, Маргвелашвили, хоть и уважаемый человек, но малоизвестен и не имеет яркой харизмы.
Прозападные партии, со своей стороны, со своим ставленником до сих пор определиться не могут. Например, не прочь был попробовать в президенты военный «ястреб» Ираклий Аласания, но он на сей счет окончательное решение не принял. В то время как у молодого «национала» Дато (Давида) Бакрадзе больше решимости. Правда, шансы на «победу» минимальны, а его участие – номинально. Отметим, что для «националов» это вынужденная ставка. С учетом того, что их лидер Саакашвили – «хромая утка», а его ближайший «сменщик» (Вано Мерабишвили) находится под арестом в ожидании суда по уголовному делу.
В любом случае, вряд ли прозападные силы вообще смогут победить в грузинских выборах. В сложившейся ситуации наибольшие шансы будет иметь тот кандидат, который сумеет заручиться поддержкой России. С учетом заметно возросшего влияния России на евразийском пространстве. В частности, ее доминирующих позиций на Кавказе. На сегодня Россия – самый влиятельный игрок в регионе.
Однако, Москва к настоящему времени в грузинской «игре» все еще не высветила свои «карты». Отчасти в силу способности российского лидера Владимира Путина красиво выдерживать паузы. Но возможно, что осторожность РФ продиктована и тем, чтобы не подпортить шансы своим ставленникам. С учетом того, что особенно после Августа-08 всякая «пророссийскость» в Грузии стала сродни политической смерти для любого кандидата. (Правда, это правило действовало при монопольном авторитарном диктате Саакашвили, который сделал антироссийскую пропаганду одним из столпов своей власти. В то время как сейчас ситуация в стране изменилась). Кроме того, сказывается ограниченность российского влияния в Грузии.
В ситуации, когда новых путинских «ставок» нет, есть смысл посмотреть на «ставки» старые. Тем более, что после Августа РФ вообще временно заморозила свою грузинскую игру. Ну а на предыдущих президентских выборах, которые состоялись в 2008 году, в интересах России тактически была выгодна Нино Бурджанадзе, которая на тот момент в качестве лидера «объединенной оппозиции» была основной альтернативой «режиму Саакашвили». В частности, Нино Анзоровна была даже неоднократно удостоена аудиенции у российского президента Владимира Путина.
В 2008 году Михаилу Саакашвили, как известно, удалось ценой массовой подтасовки голосов обеспечить себе второй президентский срок, а поствоенный шок от последовавшего вскоре августовского конфликта позволил вообще монопольно поправить в стране, используя технологии запугивания и полицейского диктата. Сейчас же подобный «инструментарий» исчерпан, страсти и истерика улеглись, Саакашвили загнан в угол, а значит, есть смысл вернуться к былым схемам.
Отметим, Нино Бурджанадзе в настоящее время является единственным серьезным политиком, выступающим за грузино-российский диалог и стратегический компромисс с Москвой. «Я не вижу ни одного кандидата, который имел бы больше плюсов на президентском посту, чем есть у меня», - без лишней скромности охарактеризовала свои шансы Нино Бурджанадзе в интервью Русской службе RFI (9 августа).
И вот тут можно проследить логику путинской игры: получается, единственной целью прихода бизнесмена Иванишвили в политику в 2012 году было отстранение Саакашвили от власти. И это был вынужденный ход. Не имея собственных игроков в грузинской политике, Москва была вынуждена задействовать представителя бизнес-среды. Для того, чтоб через сложную и запутанную многоходовку, привести к власти Нино Бурджанадзе.
В результате, путинская задача, которую в силу ряда причин не удалось выполнить в 2008 году, становится реальностью пять лет спустя. А Владимир Путин доказал на практике: время в политике не помеха, самое главное – настойчивость, воля и решительность. Недостижимых задач не бывает.

…Впрочем, победа Бурджанадзе на выборах не внесет больше определенности в «грузинскую партию».
1. Согласна ли Бурджанадзе довольствоваться реалиями конституционной реформы, которая урежет президентские полномочия?
2. Сумеет ли Бурджанадзе договориться с Бидзиной Иванишвили, партия которого контролирует парламентское большинство? В чем будут заключаться эти договоренности?
3. Кто станет новым премьером Грузии с учетом перспективы уже анонсированной отставки Иванишвили с этой должности?
4. Что будет с конституционной реформой и какая система власти, в конечном итоге, будет сформирована в Грузии?

Общий вывод: Грузия стоит на грани перехода к новому этапу своего развития.
Удастся ли Саакашвили в оставшиеся месяцы своей каденции ценой дестабилизации попытаться переломить ситуацию в свою пользу или же окончательно сумеют закрепить свою победу его оппоненты – покажет дальнейшее развитие событий.
Что касается перспектив грузино-российских отношений, пока что здесь будет соблюдаться тактическая временная пауза. Скорее всего, после предстоящей Зимней Олимпиады в Сочи 2014 года отношения между Москвой и Тбилиси заметно активизируются. Многие до этого сложные проблемы, наконец, найдут свое решение.

*По результатам поездки:
Киев-Тбилиси-Кутаиси-Зугдиди-Анаклиа-Поти-Кобулети-Батуми-Киев