Кризис абсолютизма и скрепы рабства

КРИЗИС АБСОЛЮТИЗМА И СКРЕПЫ РАБСТВА

Автор: Станислав Рузанов 

Массовое антиабсолютистское, антикапиталистическое движение народов планеты продолжает сотрясать столицы крупнейших государств Востока, Европы, Латинской Америки. Причины, заставившее выйти на центральные площади собственных столиц десятки тысяч людей, выявили главное противоречие эпохи. Народные массы, отрешенные от влияния на свою и своих стран судьбу непреодолимыми барьерами традиционных институтов государственной власти (от откровенно абсолютистских – до представительных буржуазных), говоря языком Гейдара Джемаля, вознамерились вернуть утраченный «контакт со смыслом реальности».

За красивым, почти поэтическим определением Джемаля скрывается точная характеристика момента. Повсеместное ощущение театра политического абсурда, порожденного отчуждением индивида от реального участия в управлении экономической и политической жизнью собственных стран (особенно перед лицом глобальных вызовов цивилизации), неравное распределение благ технического прогресса (особенно острое в условиях триумфального шествия научно-технической революции), массовая нищета, порожденная несправедливостью системы современного миропорядка со всеми присущими ей институтами, заставляют гигантские массы людей превратиться в реально действующий субъект общественно-политических процессов, от участия в которых они прежде были отлучены. А главное – искать новые формы, способные институализировать стремление масс осуществлять свою политическую волю непосредственно, напрямую, без всякого посредничества.

Такие тенденции продемонстрировали две, казалось бы, полярные культуры и в плане политическом, и в плане социальном, и в плане цивилизационном – египетская и американская. И в случае египетской площади Тахрир, и в случае движения «Окупай Уолл-Стрит» в США – налицо стремление граждан к прямой демократии и по форме и по содержанию. Однако если в первом случае, народным массам Тахрира так и не удалось найти удобоваримую форму, способную институализировать революционный порыв народа и тем самым избежать необходимости прибегать к помощи посредников в лице постмубураковской военной «элиты», то в случае «Окупай», такая форма была найдены. Участники движения разработали свою Декларацию и даже избрали собственную Генеральную Ассамблею. Тем самым – выявили резкое неприятие существующим в США институтам формальной (а на деле – элитарной) демократии и заявили о приверженности принципам «прямой демократии», осуществляемой посредством «мирных собраний, захвата любых общественных мест, а также организации процесса для совместной выработки путей и методов разрешения общественно важных проблем».

Народы – разные, устремления – общие. После такого с трудом представляется, что по свидетельству очевидцев и наблюдателей, градус антиамериканизма на площади Тахрир буквально зашкаливал. Но оно и понятно: американский «Белый дом» до последнего поддерживал своего стратегического союзника в регионе Мубарака в то время как сотни тысяч египтян у президентского дворца требовали его отставки. Но именно из данного примера проистекает главное. В обоих случаях государственные интересы (на деле – узкокорпоративные интересы правящего клана) встали в непримиримое противоречие и резко разошлись с интересами народов обеих стран. А данное обстоятельство уже более чем характерно и даже симптоматично.

Особенно актуальным данное обстоятельство оказалось для России. Здесь, под давлением антиабсолютистского движения народов, принявших ярко выраженный интернациональный характер, идеологи правящей группы всерьез обеспокоились поиском «духовных скреп», способных нивелировать непреодолимый барьер между обществом и государством. Следовательно, между интересами первого и второго. А ведь ни для кого не секрет, что в условиях отсутствия реальных механизмов хотя бы влияния (не говоря уже о смене всего социально-политического курса) на высшую власть, «государство» как таковое приобретает черты особой социальной группы, отправляющей власть «от имени» общества, интересы которой зачастую прямо противоположны интересам последнего. Осознание обществом данного противоречия грозит правящей группе самыми непредсказуемыми результатами. Особенно, если внутри ее самой единства не наблюдается, о чем полномочные представители режима уже не стесняются рассуждать открыто.

Озабоченный поиском «духовных скреп» во имя сохранения незыблемости личной власти, «ближний круг» действующего президента неизбежно остается наедине со своим единственным и, пожалуй, наиболее последовательным союзником в деле сохранения существующего «статус-кво» (ситуация социально-политического застоя) - с реакционным духовенством РПЦ. Думается, что при всех противоречиях внутри правящей группы (причем неважно: обусловлены они внутренними факторами подковерной борьбы за смену «первого лица», или небывалым прежде мощным антиабсолютистским, антикапиталистическим движением народов в мире), именно окрепшая каста высших церковных иерархов более всех заинтересована в последовательной исторической реабилитации традиций отечественной абсолютизма и русского рабства вообще.

«Духовные скрепы» в подобном исполнении - есть последовательное неприятие всякой вольницы народа (как отрицания институтов тиранической власти, равно как и власти вообще) за всю его многовековую историю. По сути, речь идет о последовательном демонтаже наследия русского национально-освободительного (антикрепостнического) и революционного движения.

Обществу активно прививается мысль о ценности ГОСУДАРСТВА как такового. Причем, вопрос, в чьих интересах (не говоря уже о том кем!) отправляется вся полнота власти в таком государстве явно не стоит, т.к. неразрывно связан с другим тезисом. Согласно последнему, «российская государственность» является исторически преемственным, однородным, неразрывным явлением. Отсюда – всякие попытки «вырваться» из его контекста есть покушение на существование России как таковой. При подобном подходе и суверенитет, и национальное единство страны, и само существование ее многонационального народа напрямую отождествляются с существующим государственным аппаратом, якобы и являющимся единственным гарантом сохранения и первого, и второго, и третьего.

При этом то, как понимает и с чем связывает многонациональный народ России идею о суверенитете своей родины, ее единстве, настоящем и будущем, правящую группу, выступающую от имени народа, мало интересует. Ведь даже декларируемое действующей Конституцией право быть источником власти через «свободные выборы» и референдум, у народа давно отобрано.

Отгородив себя стеной отчуждения от собственного народа, правящий режим принялся усиленно искать историческое обоснование подобному положению, ничуть не стесняясь при этом мимоходом отказываться от своих непосредственных исторических корней, нынешний режим в России и породивших.

Намедни часть депутатов парламента подвергла сомнению целесообразность празднования «главного государственного праздника страны «Дня России» именно 12 июня. Оно и понятно. Нынешним парламентариям, давно предпочитающим вести собственную родословную не от кровавой расправы над Верховным Советом и его защитниками в октябре 1993 г., но от царской Думы, карикатурность главного государственного праздника, ведущего свой отчет от ельцинской «Декларации о государственном суверенитете РСФСР» более чем очевидна.

Закономерно и другое. Наводя мосты с государственными институтами дореволюционной власти в России, инициаторы «возрождения преемственности российской государственности» намеренно и грубо избавляются от важнейшего звена в цепи многовековой российской истории – этапа советской, принципиально новой по своему типу государственности, рожденной революционным народом «снизу».

Естественно, что при этом можно без всякого стеснения спекулировать на славе «русского оружия» (?!) под Сталинградом и даже два раза в году официально именовать город славы советских народов именем «тирана». Рассуждать про победу России в великой отечественной войне ни словом (!) не обмолвившись про характер самой государственной власти того периода, сумевшей мобилизовать и вдохновить народы страны на разгром и победу над агрессором. Можно даже выступить «в защиту» Мавзолея В.И. Ленина, как «не противоречащего русской форме захоронения» с оглядкой на мощи в Киево-Печерской лавре. При этом, правда, еще неизвестно, что более кощунственно: открыто призывать «разрушить Мавзолей» в стиле доморощенных либерал-фашистов, или с византийским лукавством сравнивать забальзамированное тело выдающегося революционера-материалиста, основателя Советской государственности в России с православными мощами.

Но какие бы формы не принимала сиюминутная политическая мимикрия, главная стратегическая цель остается неизменной: сохранение у власти правящей страты - вышедшего из недр переродившейся в СССР правящей партии и силовых структур КГБ «нового класса», захватившего общенародную собственность и командные высоты в политике. Именно правящая ныне, осуществившая ползучий контрреволюционный демонтаж социалистического общества, группа бывшей партийно-силовой номенклатуры заинтересована в тотальном отчуждении большинства общества от собственности и власти. Стоит ли сомневаться, что при подобной системе существующие правительственные и парламентарные институты носят исключительно формальный характер?

Однако не все так гладко, как бы это хотелось «верхам». Именно наметившиеся внутриклановые разногласия и неблагоприятные «месседжи» извне (сотрясающее площади мировых столиц массовое недовольство народов, существующим миропорядком) заставляют апологетов незыблемости существующих порядков переходить в наступление. Естественно, что в отсутствии мощного политического конкурента внутри страны, способного предложить глобальную альтернативу существующему положению вещей, основным объектом атаки выбрана история. Откуда как не из нее черпать источник вдохновения для поиска нового? Вот почему делается все возможное, чтобы не дать народам России вновь вернуться в контекст своей собственной истории. Стать ее творцом в подлинном смысле, что означает не просто влиять на власть, но самому стать властью. Но для этого необходимо преодолеть институты формальной, представительной демократии и найти новые инструментарии прямого народовластия. В этом, собственно, и должен состоять смысл русского пути.

Именно в контексте поиска этого смысла пример Советской демократии, впервые в российской истории сломивший тысячелетнюю стену отчуждения большинства народа от власти, так не удобен правящей группе и должен быть тотально демонтирован. Именно поэтому в Александровском саду крушат отбойными молотками Стелу с именами выдающихся революционных мыслителей, заменяя ее монументом в честь «великих князей» дома Романовых, а по соседству – водружают на постамент «укротителя Смуты» патриарха Гермогена. Понятно, почему широко празднуют 400-летие Дома Романовых, триста лет правивших страной как своей вотчиной и бездарно канувших в небытие вместе с подвластной им империей, и ни словом не вспоминают о 100-летии возникновения БОЛЬШЕВИЗМА в России. Не вызывает сомнения, почему в Москве закрывают на «реконструкцию» (с демонтажем уникальной экспозиции) Музей поэта пролетарской революции В.В. Маяковского, а некто Ардов предлагает демонтировать и его памятник, чтобы строки про социалистическое отечество на пьедестале монумента не развращали обывателя.

Идеологи русского рабства закусили удела. Главная их цель, чтобы лишенный собственности и власти (и неизбежно - исторической перспективы) народ никогда не вернулся к опыту собственной «низовой» демократии большинства, выпестованной им в тысячелетней борьбе с деспотической самодержавной властью. Чтобы не вспомнил, что у него были Болотников и Разин, Пугачев и Радищев, Бакунин и Кропоткин. Чтобы поменьше слышал об Энгельсе и Марксе, о Чернышевском, Герцене и Плеханове. Чтобы о Ленине знал только по надписи на Мавзолее да по остовам рассыпающихся памятников, отданных на откуп времени, но никогда не открыл бы ленинскую «Государство и революцию», чтобы, не дай бог, продолжить и развить начатый Лениным проект.

Им нужно, чтобы народ не обрел перспективы альтернативного антикапиталистического развития. Смирился с тотальным отчуждением, рабством, деспотизмом правящей страты. И в конечном итоге, поверил, что дважды два равно пяти, и далее – по Оруэллу.

Станислав РУЗАНОВ