Смеркалось ... Мастер-гаритовщина, какая-то ... - вы не поверите ...

Смирно-вольно-разойдись ...

Чёрти что, и к попке бантик ...

Я вчера такое видел, такое ..., такое ...

Что вы мне,  конечно же, ни за что не поверите ... И правильно сделаете, и не верьте ... Потому что я и сам себе не верю - не было этого ...

Ну, не спорьте, пожалуйста, не спорьте, и не рассказывайте мне сказки, и не гладьте меня ласково по головке ...

И все же, чтобы вы хоть что нибудь поняли, потому что сам я - ничего не понял, я вам сейчас, и прямо здесь вот, немножечко расскажу ..

Только вы уж,  пожалуйста - никому!  слышите  -  НИ-КО-МУ!!!

Кажется,  я сейчас похож на персонаж ... - Ивана Николаевича Бездомного, попавшего от увиденного им, в клинику для душевно больных ...

Нет, я не с Мефистофелем встретился, и даже не с Воландом,  а всего лишь с его свитой - с Бегемотом, ну, и возможно с Геллой, и, наверное с Коровьевым, а может быть и с Азазеллой ... - когда они мимо меня вчера проходили ...

Но вот заснять себя, они мне так и не дали ...

Честно, как на духу, рассказываю вам удивительную сценку, увиденную мной вчера, ну вы уж там решайте - верить\не верить, или вызывать карету скорой, психиатрической,  или мотоцикл с коляской и тремя милиционерами, вооруженных крупно калиберным пулеметом ...

Итак ...

Сейчас, сейчас ... От воспоминаний как-то сразу в горле пересохло, и мне нужно срочно хлебнуть пивка, сосредоточится, и рассказать вам все честно, и подробно ...

Хотя, какие там к черту подробности, если вся сценка то длилась какую-то минутку, ну, другую ... Но, думаю, что вы все же меня поймете, и посочувствуете ...

Смеркалось ...

Был теплый, светлый вечер ...  Было еще светло, но уже смеркалось ...

Небо было хмурое, пасмурное, но дождя не было, и не намечалось. Просто было хмуро и пасмурно, когда на душе становится как-то неспокойно.

Я стоял возле лавочки в чужом дворе, и трепался по телефону ...

Чтобы освободить руки, которые были мне нужны для телефона, пива, и сигареты, я положил отоаппарат и другие вещи на лавочку, а сам ходил возле нее, с важным видом ученого журавля, или мало ученого павлина - хохмил, умничал, важничал, вовремя смеялся ... - одним словом - с женщиной разговаривал ...

И ..., вдруг ... - смотрю, гляжу, вижу ...

Ой ...

Нет, я, конечно наблюдаю, ... но в сознании как-то сразу не укладывается, не складывается ... - что-то очень знакомое, но не сразу узнаваемое ...,  но узнаваемое,  но, то складывается, но не укладывается ...

 Мимо меня дефелирует процессия ... Они идут спокойно, и мрачно, друг за другом, как похоронная процессия – в горестном молчании.

Рядом совсем ..., ну в паре - тройке метров мимо проходит, и уходит, и уходит, и на глазах растворяется, уменьшается, и исчезает ... И все на глазах ...

 Мимо меня они проходят по узенькой, хотя и асфальтированной, дорожке по которой больше, чем одному, не пройти. Рядом с ней, то есть вокруг, места полно - можно и шаг, другой в сторону сделать.

Но они идут строго по этой дорожке, не отступая в сторону ни на дюйм.

Сначала, то есть во главе - идет молодая девушка ... Стройна, красива, величава, и топает как пава ... Бледна и белокура. Ее взгляд устремлен в никуда.

Она ни разу не посмотрела в мою сторону, хотя проходила совсем рядом со мной. Я конечно не Киркоров, не Путин, и даже не папа римский, чтобы в мою сторону пялиться, но, все же - проходя мимо, зная женкую натуру, она должна была бы, хотя бы из любопытства стрЕльнуть в мою сторону глазками …

 За ней – именно за ней, а не с ней, на поводке, важно ступает … пес. Ничего особенного – обычный пес-барбос, ничего примечательного – средних размеров Бобик, спокойный, седовласый … Но он идет именно за ней, то есть вплотную за ней, насколько возможно – не отступая ни на пол шага … Без поводка, без понуканий, он идет за ней, понурив свою убеленную сединами голову, по этой узенькой, асфальтированной дорожке …

Но самое удивительное, что и обратило на себя, и на всю компанию мое внимание, следовало позади всей компании, шагах в пяти от пса. Это был рыжий разбитной котяра …

Он следовал строго за ними - по той самой узкой, асфальтированной дорожке. Именно следовал, а не оказался среди них случайно.

Он шел за ними как кот. Именно, как кот. То есть по кошачьи обнюхивая каждый свой шаг, по кошачьи остожно, семеня за их более широким шагом – своим мелким, кошачьим. Но как он шел …! Он шел не просто семеня задом, и вихляя им из стороны в сторону. Он НЕ по-кошачьи шел за ними совершенно целенаправленно, и как бы, по заранее намеченному маршруту …

Так и шла эта процессия вперед …!

Впереди - девушка – Гелла - ведьма и вампир из свиты сатаны, смущавшая всех тем, что выходила всегда голой.

За нею – мудрый пес - Фагот-Коровьев – грустный и веселый рыцарь.

А замыкает всех – ну, конечно это Бегемот - неважно – черный он сегодня, или рыжий …

А я в трубку кричу, начиная понимать важность и значимость происходящего, и желая заснять эту необычную процессию для вас  -  стой,  стой,  подожди, я сейчас ...

 Хватаюсь за фотоаппарат, но ..., но ..., уже поздно ... Как будто черт меня за руку держал, и не позволил ...Они шли неспешно, но как я не старался успеть их заснять, я все же не успел.

Чертовщина какая-то стала меня посещать … То та черная кошка в моем ночном окошке, то эта странная компания … Поневоле Гоголя начнешь вспоминать, или Булгакова.

А вы как думаете?

 И,  главное - не забудьте пожалуйста  -  смеркалось ...

И хотя я курю трубку и постоянно ношу с собой портсигар,  но я не Воланд ... - я же не ношу трости ...

 Кто ты?

Я - часть той силы, что вечно хочет зла, и вечно совершает благо