Гюнтер Грасс. Подлинник и перевод его стихотворения

Израиль объявил немецкого писателя и нобелевского лауреата Гюнтера Грасса персоной нон грата. А официальные политики стали величать писателя антисемитом. Всё из-за того, что он опубликовал стихотворение с некой критикой израильской политики в отношении Ирана. Критика беззубая и вежливая. Поэтому, вся шумиха направлена на то, чтобы показать всему миру, что Израиль и евреев нельзя критиковать ни в коем случае.

Произведение, под названием  "О чем необходимо сказать" появилось 4 апреля сразу в нескольких изданиях. Оригинал напечатан в немецкой Sueddeutsche Zeitung. С его переводом на английский и русский вы можете ознакомиться ниже. Вкратце суть следующая:

1. Не могу больше молчать

2. Почему все говорят об Иране, а боятся назвать по имени другого участника
конфликта, Израиль, у которого действительно есть атомное оружие и который
сейчас грозит превентивным ударом.

3. Это замалчивание под страхом обвинения в антисемитизме невыносимо.

4. Моя страна, которая и так играла неблаговидную роль в двух мировых войнах,
похоже, опять может оказаться в роли поставщика оружия агрессору (речь идет о
подводных лодках, переданных ФРГ Израилю)

5. Мне надоела лицемерность Запада, надеюсь, многие, наконец, откажутся от
своего молчания и будут призывать к контролю иранских атомных станции наравне с
израильским арсеналом.

А вот само стихотворение:

Das Gedicht von Günter Grass

Wir dokumentieren den
Wortlaut des Gedichtes "Was gesagt werden muss" von Günter Grass in
voller Länge. Das Gedicht erschien in der "Süddeutschen Zeitung" und
der "La Repubblica".



Warum schweige ich, verschweige zu lange,

was offensichtlich ist und in Planspielen

geübt wurde, an deren Ende als Überlebende

wir allenfalls Fußnoten sind.



Es ist das behauptete Recht auf den Erstschlag,

der das von einem Maulhelden unterjochte

und zum organisierten Jubel gelenkte

iranische Volk auslöschen könnte,

weil in dessen Machtbereich der Bau

einer Atombombe vermutet wird.



Doch warum untersage ich mir,

jenes andere Land beim Namen zu nennen,

in dem seit Jahren - wenn auch geheimgehalten -

ein wachsend nukleares Potential verfügbar

aber außer Kontrolle, weil keiner Prüfung

zugänglich ist?



Das allgemeine Verschweigen dieses Tatbestandes,

dem sich mein Schweigen untergeordnet hat,

empfinde ich als belastende Lüge

und Zwang, der Strafe in Aussicht stellt,

sobald er missachtet wird;

das Verdikt 'Antisemitismus' ist geläufig.



Jetzt aber, weil aus meinem Land,

das von ureigenen Verbrechen,

die ohne Vergleich sind,

Mal um Mal eingeholt und zur Rede gestellt wird,

wiederum und rein geschäftsmäßig, wenn auch

mit flinker Lippe als Wiedergutmachung deklariert,

ein weiteres U-Boot nach Israel

geliefert werden soll, dessen Spezialität

darin besteht, allesvernichtende Sprengköpfe

dorthin lenken zu können, wo die Existenz

einer einzigen Atombombe unbewiesen ist,

doch als Befürchtung von Beweiskraft sein will,

sage ich, was gesagt werden muss.



Warum aber schwieg ich bislang?

Weil ich meinte, meine Herkunft,

die von nie zu tilgendem Makel behaftet ist,

verbiete, diese Tatsache als ausgesprochene Wahrheit

dem Land Israel,
dem ich verbunden bin

und bleiben will, zuzumuten.



Warum sage ich jetzt erst,

gealtert und mit letzter Tinte:

Die Atommacht Israel
gefährdet

den ohnehin brüchigen Weltfrieden?

Weil gesagt werden muss,

was schon morgen zu spät sein könnte;

auch weil wir - als Deutsche belastet genug -

Zulieferer eines Verbrechens werden könnten,

das voraussehbar ist, weshalb unsere Mitschuld

durch keine der üblichen Ausreden

zu tilgen wäre.



Und zugegeben: ich schweige nicht mehr,

weil ich der Heuchelei des Westens

überdrüssig bin; zudem ist zu hoffen,

es mögen sich viele vom Schweigen befreien,

den Verursacher der erkennbaren Gefahr

zum Verzicht auf Gewalt auffordern und

gleichfalls darauf bestehen,

dass eine unbehinderte und permanente Kontrolle

des israelischen atomaren Potentials

und der iranischen Atomanlagen

durch eine internationale Instanz

von den Regierungen beider Länder zugelassen wird.



Nur so ist allen, den Israelis und Palästinensern,

mehr noch, allen Menschen, die in dieser

vom Wahn okkupierten Region

dicht bei dicht verfeindet leben

und letztlich auch uns zu helfen.

(Quelle: Süddeutsche
Zeitung)

Translation from The NY Times:

An English translation of the poem
by Günter Grass on Israeli is too long for this blog, but the central verses
are translated below, assuming that no copy right is infringed!



What must be said



It is the asserted right to first strike, which could lead to the

annihilation of the cheering Iranian folk, which is enslaved

and fooled by a loud-mouth, in whose regime the making of the

atomic bomb is speculated.



But now, since from my country, which in the past committed incomparable
crimes, which are repeatedly brought up, and for which we again and again are
put to responsibility, in return, declared as pay-back and pure business, shall
be delivered to Israel a further submarine, the specialty of which

is the capability of guiding devastating warheads to a place where the
existence of even a single nuclear bomb is unproven, but with simply the fear
of its possible existence as enough proof and cause, then I have to say what
must be said.

Why do I say it now, old as I have become and with the last ink of my pen: The
nuclear power Israel
is endangering the world peace which is already so brittle? The reason is this:
It must be said today what may be too late to say tomorrow; also, because, we -
the Germans who are already burdened enough (historically) - could become the
supporter of a crime, which is predictable, in which case our complicity would
not be redeemable by any excuse.

Перевод  на русский (forum.pravda.com.ua):

Почему я молчу, зачем так долго замалчиваю

То, что и так очевидно и репетируется давно

в планах-играх, в конце которых

мы все, если выживем, превратимся в какие-то безмолвные скобки?

Это присвоенное самими себе право на упреждающий удар,

который может стереть с лица земли

покоренный неким хулиганом и

вынуждаемый к организованным ликованиям

иранский народ только потому, что

его власти якобы владеют атомной бомбой.

Но только почему я запрещаю себе

называть по имени ту, другую страну,

которая вот уже много лет, – хоть и тайно, -

но все-таки владеет изо дня в день нарастающим

ядерным потенциалом,

никем не контролируемым, потому что

никакого контроля она не допускает?

Всеобщее умалчивание фактов,

которому и мое молчание покорилось,

я воспринимаю, как тяжеловесную ложь

и ограничения, угрожающие наказанием,

как только это молчание будет нарушено,

потому что вердикт „антисемитизм" наготове.

Но теперь, когда из моей страны,

которую день изо дня настигают ее собственные преступления,

которые невозможно ни с чем сравнить,

и из-за которых ей все время приходится отвечать,

под натянутой на проворные губы

маской „искупления вины",

но на деле исключительно из-за выгоды,

поставляется в Израиль очередная подводная лодка,

чья задача состоит в том, чтобы умело направить

всеуничтожащие боеголовки туда,

где даже существование одной-единственной

атомной бомбы не доказано,

я говорю то, что должно быть сказано.

Но почему я молчал до сих пор?

Потому что считал, что мое происхождение,

скованное никогда не исправимым недостатком,

запрещает мне поставить страну Израиль,

с которой я связан и хочу быть связанным,

перед этим фактом.

Почему же тогда я сейчас говорю,

состарившийся, последними чернилами:

„Атомное государство Израиль подвергает

И без того хрупкий мир угрозе?"

Потому что следует сказать то,

что возможно уже завтра окажется слишком поздно;

еще и потому, что мы, – как немцы обремененные и без того достаточно, -

можем оказаться поставщиками преступления,

которые легко можно предвидеть,

из-за чего наше соучастие

никакими оправданиями невозможно будет искупить.

И еще признаюсь: я больше не молчу,

так как я устал от лицемерия Запада,

и потому еще, что остается еще надежда

на то, что, может быть, и многие другие захотят

освободиться от молчания

и тех, кто является причиной очевидной опасности,

призовут к отказу от насилия и

смогут настоять на том, чтобы

независимый и постоянный контроль

международных инстанций

над израильским атомным потенциалом

и над иранскими атомными станциями

правительствами обеих стран будет допущен.

Только так можно помочь всем,

Израильтянам и палестинцам,

более того, всем людям, которые в этом регионе,

оккупированном безумием,

живут в тесноте и ненависти,

и в конце концов всем нам тоже

только так можно помочь.