Хватит врать

За последние полтора десятка лет крупные бунты на межнациональной почве случаются, как лесные пожары, минимум раз в год. За это время страна так и не научилась их предотвращать. Каждый раз власти действуют по принципу «главное — сбить пламя». Честно говоря, даже не хочется ехать на очередное такое событие: все известно наперед, вплоть до деталей и прямых речей. Все эти бунты похожи друг на друга, как две капли воды, — не только по фактам, но и по духу.

Залогом появления каждого следующего «восстания» становится сеанс политического лицемерия, который сопровождает «восстание» предыдущее. Главное правило — ни в коем случае не произносить словосочетания «межнациональный конфликт». Возможные фигуры речи: «бытовая почва», «обычный криминал», «журналисты раздувают», «силы, заинтересованные в нагнетании». Цель — предъявить обществу случившееся как стечение роковых случайностей и на том успокоиться. До следующего «обычного конфликта на бытовой почве».

Это добровольное самоослепление мешает выработать четкий алгоритм действий для предотвращения следующих вспышек насилия. А сделать это не так уж и трудно. Элементарные математические законы подсказывают, что если события А, B, С — и дальше по алфавиту — идентичны друг другу, то для них можно выявить общие закономерности, с ними можно эффективно работать. Но для начала надо произнести несколько вещей, которые ни одна из сторон произносить не хочет.

Попробуем сделать это сами. И очень надеемся, что всем сторонам пугачевских событий хватит мудрости не бежать с этой статьей в Росохранкультуру.

Первое. В подавляющем большинстве подобных конфликтов одной из сторон являются уроженцы Чечни и Дагестана. Именно Чечни и Дагестана. Не Адыгеи, не Карачаево-Черкесии, не Кабардино-Балкарии, а Чечни и Дагестана. Можно тысячу раз сказать, что это высказывание неполиткорректно, но оно правдиво. И национальным элитам этих двух республик давно пора ответить себе и окружающим, как дальше жить с этой правдой. Современный мир так устроен, что в борьбе сильного и умного всегда побеждает умный.


Наконец, последний и самый неприятный факт. Это полная утрата связи между властью и людьми. Впору говорить об утрате политической элитой самого инстинкта власти


Второе. Подавляющее большинство подобных конфликтов густо замешено на алкоголе. Условными русскими могут быть кто угодно — татары, башкиры, калмыки, армяне, даже азербайджанцы, но место действия неизменно: кабак, дискотека, ларек. При наличии назревших обид и противоречий бухло играет роль бытового газа, блуждающего в закрытом помещении. Достаточно одной искры — и взрыв.

Кажется, роль алкоголя в историческом будущем России властями уже осознана. Растут акцизы, введены ограничения на ночные продажи, но в маленьких городах эти меры не работают. В условиях экономической депрессии люди хватаются за любой ресурс: торговцы идут на риск и торгуют водкой по ночам, активные старушки вспоминают основы самогоноварения, даже «Почта России» не стесняется продавать по всей стране «настойку боярышника».

Из этого неприятного факта вытекает следующий неприятный факт. Подавляющее большинство массовых волнений на национальной почве происходит в таких социально-экономических условиях, которых не пожелаешь и врагу на оккупационной территории. Пугачев — это не просто «типичная глубинка», это депрессивная территория, до крайности обедненная социальная среда. Бюджетники, пенсионеры, люмпены, криминал — и узкая прослойка более-менее здорового и активного населения. В расширяющемся мире границы влияния легко и безболезненно перемещаются. В сужающемся — любая попытка встать ногой на чужую территорию встречает злобное сопротивление, которое легко приобретает национальную окраску. Образ сухого леса здесь более чем уместен. Интересно, кто и ради чего его высушил? И не пора ли предоставить мелкому и среднему бизнесу больше возможностей для роста? Когда людям есть во что играть, они меньше всего интересуются национальным происхождением соседа.

Наконец, последний и самый неприятный факт. Это полная утрата связи между властью и людьми. Впору говорить об утрате политической элитой самого инстинкта власти. Потому что власть — это не способность высокомерно проигнорировать крики «Выходи!» с площади перед администрацией. Власть — это не умение приехать на митинг разъяренных людей в пижонском наряде. Власть — это когда ты выходишь к разъяренной толпе и находишь такие слова и совершаешь такие поступки, которые придают происходящему смысл, приемлемый для пришедших к тебе людей. Власть — это коммуникация. Главу администрации города Пугачева облили водой из бутылки. Замгубернатора Саратовской области облило водой с неба. Оба после этого, судя по всему, пришли в себя. Неплохое начало для контакта с окружающим миром.                                                                             редакция "Русский репортер"