та заводская проходная....

- Ребята, я вас не пойму. Как вы можете тратить деньги на обед, если их можно пропить?!

Так всегда нас спрашивал дядя Леша, когда мы приходили с заводской столовой.

Алексей Николаевич, фронтовой летчик, на праздники вся грудь его была увешана в орденах и медалях.

На заводе, редко кого называли по имени, отчеству. Дядя Леша, дядя Коля, дядя Петя…

Одного лишь начальника лаборатории звали по имени, отчеству.

Юрий Владимирович. Умнейший человек. Не голова, а дом Советов.

Знал все в электронике и электрических измерениях.

Закончил еще до войны техникум, где-то в России и по направлению был направлен в Омск, на п/я 2.

Авторитет непререкаемый был у всех ремонтников и старых и молодых.

Последнее слово о ремонтопригодности техники было за ним.

Дядя Леша, сидел на «стрелках». Так называли стрелочные электроизмерительные приборы.

Ремонт этих приборов очень был похож на работу часовщика. Работа нудная и кропотливая.

Когда меня приняли на работу в эту лабораторию, то молодые ребята сразу ввели меня в курс дела.

- Тебя посадят сразу на «стрелки». Ты запори пару-тройку приборов, тебя переведут на электронные приборы, там проще и интереснее.

Что я успешно и сделал. И никогда не пожалел об этом.

Но разговор не об этом, а разговор об обедах на заводе.

Молодые обычно ходили в столовую, а «деды» брали с собой «тормозок». Колбаску, сало, помидорчики, огурчики и другие домашние припасы. Летом свежую зелень и овощи, зимой - соленые.

У каждого была литровая банка и самодельный кипятильник из остеклованного мощного сопротивления. Ближе к обеду, деды потихоньку начинали готовиться. Кипятили воду и заваривали чай. Ровно по звонку приступали к трапезе.

А молодежь шла в заводскую столовую. Это у некоторых дедов вызвало недоумение и изумление.

Тогда стакан вина в ближайшем буфете, за проходной стоил тридцать копеек, а обед в столовой от пятидесяти до рубля. Это же расточительство!

Поэтому деды, которые любили выпить, четко получали от своих хозяек на проезд и «тормозок», а некоторые ходили пешком на работу и наличными деньгами, вообще, ничего не получали от благоверных.

Но завод, есть завод. На заводе было все. И при желании, хорошей голове и руках, можно было получать это все не за деньги, а «натурой».

Сломался телевизор, р/приемник или еще какой-нибудь электрический прибор, тогда их было не так уж и много, как сейчас. Народ куда идет. В нашу лабораторию. К кому? Конечно, к дяде Леше… А расчет чем? Если на заводе, то спиртом. Если его приглашали домой, то естественно, накрывался стол и дядю Лешу угощали и хозяин заодно с ним угощался.



Деньгами не принято было брать. Это и губило многих с золотыми руками и светлой головой. Ушли уже почти все. На пенсии долго не жили, год-два и туда, а то и вовсе до пенсии не доживали.

На заводе вели постоянную борьбу с пьянством.

Придумали большой пропуск, метр на полтора, его получали в караулке, на проходной. И хозяин пропуска шел по территории завода, а завод был огромный, до рабочего места и нес, как знамя этот пропуск. И все это видели. Очень жесткое и унизительное мероприятие.

И вот наградили таким пропуском и нашего дядю Лешу.

Стал он приходить на работу раньше всех и пропуск прятал…

- дядя Леша, Алексей Николаевич, покажи свой портрет!

Просили мужики. А как же. Пьянка коллективная, а ответственность персональная!

Немного он походил с этим пропуском, ушел в отпуск. Потом отменили это мероприятие…

Все вопросы жизненные обсуждались в курилке. В каждом цехе, отделе были специально отведенные места, где, примерно, через час приходил народ перекурить, а заодно и поговорить.

Часто просили:

- Дядя Леша, расскажи, как ты кладовщиком работал.

Дядя Леша начинал обстоятельно рассказывать, каждый раз с новыми подробностями.

- Пригласил меня Всеволод Павлович в кабинет и предложил мне поработать за кладовщицу Люсю. Она уходила в отпуск. А кто ее заменит? Конечно, я. Фронтовик, орденоносец, летчик. Такую ответственную работу могли только мне могли поручить!

Все внимательно слушают продолжения. И кто в первый раз и кто не в первый раз слушает эту повесть.

- Весь запас спирта месячный, я с Толей, закончил в первые два дня. На третий день я был отстранен, отлучен от склада…..

Толя, это был здоровый мужик, мастер по весовому заводскому хозяйству. Очень ответственная и сачковая работа.

Самое интересное, что много лет спустя лежу я в реанимации с инфарктом.

Напротив на кровати больной. Когда назвали его фамилию, то я поинтересовался:

- Алексея Николаевича вы не знали?

- Так это же мой родной брат!

Умер дядя Леша, светлая ему память.

А очевидцем смерти его родного брата я был.


Вечером его увезли в общую палату, а утром врачи забегали, засуетились.

Спрашиваю у санитарки, что случилось?

- Да, ничего.

А журнал с записями рядом оставила. Смотрю, а там записано: - умер.

А вечером меня перевезли из реанимации в общую палату и положили на его место.

Мир тесен!

Слава Богу, уже более двадцати лет прошло, пока живу.