На старые деньги - Революция.

На старые деньги переводят новые цены — как правило, после денежной реформы (де- или реноминации) и долго еще потом. Мало кого и редко когда это радует, однако ориентироваться в реалиях сегодняшнего дня помогает. Я же предлагаю в этой колонке «перевести на старые деньги» несколько общественно-политических понятий, которыми мы сейчас оперируем, в них чаще всего не вдумываясь.

Вот, например, «революция»: массовые вооруженные выступления против конкретных властей или государственного устройства в целом; кровопролитие, насилие, паралич экономики и, как следствие всего этого, — разруха. Понятно, что все мы, кроме самых безответственных болтунов и провокаторов, против такой революции.

Против такой — а за какую? Лукавый язык подсказывает заведомо уклончивые уточнения: «бархатная революция», «цветная революция» (а в советском обществоведении имелась еще «мирная революция»). Но понятно же, что всё это обман или в лучшем случае самообман. Революция — это 1905 год, это 1917-й, это 1789-й, это 1848-й — со всеми сопутствующими эксцессами и жестко детерминированными последствиями. Если мы не хотим такой революции, то мы не хотим и никакой другой.

Так «на старые деньги». А что на «новые»? А на «новые» в эмиграцию — в спасительное бегство от преступного (!) режима — намыливаются, получив вызов на первый допрос, а самые отчаянные смельчаки — даже не дождавшись повестки.

Причем чаще всего эмигрируют (или планируют эмигрировать) так: из двух своих московских квартир одну, похуже (ту, в которой сами живут), продать — и купить на вырученные деньги домик не то в Болгарии, не то в Эстонии, — а другую, получше (ту, которую сейчас сдают и живут на деньги, получаемые от аренды), так и продолжать сдавать — и жить на вырученные деньги уже в зарубежном домике, потому что никому, даже в самой захудалой загранице, не понадобятся наши креаклы. Они же лишь чудом спасшиеся жертвы репрессий, они же оппозиционеры, они же, неровен час, революционеры.

А ведь выходили, помнится, и на контрольные прогулки, и на марши миллионов… И вот вам, кстати, еще одно понятие — на десерт: «марш миллионов». «На старые деньги» считалось, что и на марш миллионов выйти должны как минимум сотни тысяч.

Писатель Виктор Топоров.