Зачем так со страной?

Правительство все поставило на кон. Объявив на прошлой неделе о реформе Российской академии наук, а на самом деле об ее уничтожении, премьер Дмитрий Медведев, вице-премьер Ольга Голодец и министр образования и науки Дмитрий Ливанов начали самую сложную и опасную партию в своих карьерах. У Медведева, возможно, были ставки и крупнее, когда в 2007 году он боролся за то, чтобы стать преемником, или боролся, а потом перестал бороться за право баллотироваться на президентский пост во второй раз. Но каждый раз главным героем политической драмы был все-таки Путин.

Кто-то скажет: сравнил, борьба за пост президента и борьба с академиками, все-таки не самыми богатыми и влиятельными людьми в стране. Но это наивное возражение: власть — это не лесть и реверансы придворных, а возможность и вправду что-то сделать. А вот с этим у Медведева, а потом и у его правительства были некоторые проблемы.

Конечно, в эпоху Медведева-президента были и великие дела: чего стоят война в Осетии и относительно спокойный выход из кризиса 2008 года. Но и в том и в другом авторство политики оспаривается «партией путинцев». Широкие жесты, по поводу авторства которых у народной молвы нет сомнений, — реформа часовых поясов и несчастное промилле — выглядят все-таки смешно.

И вот теперь, после обидной то ли бывшей, то ли придуманной хакерами, но точно не состоявшейся отставки главы РЖД, сразу Академия наук. Та самая, которая была создана Петром Великим, которая во все самые трудные эпохи, даже в сталинскую, в определенной мере сохраняла гордость и независимость.

И даже стиль реформы — надежда на блицкриг, «вероломное нападение без объявления войны», спешно на коленке написанный закон, полная секретность даже от возможных союзников, попытка уложиться в последнюю неделю работы парламента перед отпуском — имеет свои образцы.

Это «шоковая терапия» прямо по учебникам новейшей истории: тут вспоминается и Пиночет, и наши реформы начала 90-х, но приятнее всего вспоминать либеральнейшую Маргарет Тэтчер, которая изменила весь строй британской экономики, закрыла большинство шахт, разогнала все митинги протеста, победила профсоюзы и левых, так что никто и опомниться не успел.

Это прекрасно, но возникают два вопроса. Первый: достаточно ли ресурсов у правительства для такой спецоперации? Второй: зачем же так со своей страной?

По первому вопросу ничего еще не ясно (на момент сдачи номера), даже если от президента получено твердое добро. У Тэтчер в свое время все-таки были накоплены стратегические запасы угля, подготовлена полиция, спланированы операции по нейтрализации лидеров протеста. Есть ли подобный план у нашего правительства? Сейчас практически все ученые, даже те, которые всегда выступали за реформы, готовы на разные формы жестких протестов.

По второму вопросу. Я и сам всегда выступал за реформы в управлении наукой, которые преодолели бы бюрократизм, казенщину, скуку, создали бы здоровую конкуренцию за научное качество и приоритет, дали бы дорогу молодым талантам, но при этом не прервали бы линию передачи науки там, где еще есть что передавать. Ну, и закрыть фиктивные конторы, уволить лжеученых, да и плагиаторов тоже неплохо бы вымести.

Но теперь за реформу выдается административное действие, о котором ученых даже не спросили, а вместо хоть какой-то конкуренции за деньги на науку возникает монополия чиновников. Причем тех самых, которые недавно опозорились на всю страну с рейтингом вузов и только что поссорились со всеми учеными, в том числе с самыми лучшими.

Так что не знаю, зачем так со страной. 

Виталий Лейбин