О самой масштабной слежке в истории

На модерации Отложенный
29-летний Эдвард Джозеф Сноуден – американский технический ассистент и бывший сотрудник ЦРУ и Агентства национальной безопасности США. В начале июня 2013 года Эдвард передал газетам The Guardian и The Washington Post секретную информацию АНБ, касающуюся массовой слежки американских спецслужб за своими гражданами, включая сведения о проекте PRISM.
Данный проект обеспечивает электронную слежку по всему миру. Потенциальной целью наблюдения могут быть любые пользователи определенных сервисов, не являющиеся гражданами США, либо граждане США, чьи контакты включают иностранцев. PRISM дает право Агентству получать самую разнообразную информацию: просматривать электронную почту, прослушивать голосовые и видеочаты, просматривать фотографии, видео, отслеживать пересылаемые файлы, узнавать другие подробности.
В понедельник на сайте британской газеты The Guardian состоялась онлайн пресс-конференция Эдварда Сноудена.
 
Вопрос. Почему вы скрылись в Гонконге после того, как рассказали, что США взламывают сайты научно-исследовательских учреждений и университетов? Сколько из имеющихся у вас документов уже раскрыто? И что будет с этими документами, если с вами что-нибудь случится?
Ответ. Во-первых, правительство США, как это было с другими информаторами, немедленно и предсказуемо уничтожило всякую возможность справедливого судебного разбирательства дома. Американские власти открыто заявляют, что я виновен в государственной измене, что раскрытие тайн, касающихся уголовных и даже неконституционных актов, является непростительным преступлением.
Это не правосудие! И было бы глупо добровольно обрекать себя нарасправу, если вы можете сделать гораздо больше хорошего за пределами тюрьмы.
Во-вторых, давайте внесем ясность: я не раскрывал информацию о каких-либо операциях против США, о каких-либо законных военных целях. Я указал, где АНБ были взломаны ресурсы гражданских учреждений, таких как университеты, больницы, предприятия частного бизнеса, потому что это опасно. Это, коротко говоря, агрессивные преступные деяния, мишенью которых может стать каждый. Не только потому, что АНБ делает технические ошибки во время этих взломов, что может привести к критической аварии систем.
Конгресс не объявлял войну этим странам, напротив, большинство из них являются нашими союзниками. Но, не спрашивая разрешения общественности, АНБ проводит операции против них, которые затрагивают миллионы невинных людей. И для чего? Зачем надо проникать в компьютеры стран, с которыми у нас даже нет противостояния? Якобы так мы получаем «потенциальную возможность» выявить «потенциальных террористов», которые, может быть, захотят убивать американцев, – вместо нашей собственной полиции.
Общественность должна знать о том, что правительство делает от своего имени, в противном случае демократия не имеет смысла.
И правительство США не может скрыть правду, заточив меня в тюрьму или лишив жизни. Истина всё равно проявится.
 
Вопрос. Вы сказали, что восхищаетесь и Эллсбергом, и Мэннингом, но между вами есть одно важное различие – вы тщательно оцениваете каждый документ, заботясь об интересах общества, и есть такие, которые вы раскрывать не будете, чтобы не навредить. Означает ли это, что по вашему мнению Мэннинг без разбора передавал секреты в руки Wikileaks и что он намеревался причинить вред людям?
Ответ. Нет, я так не считаю. Wikileaks занимается законной журналистикой, публикуя документы с тщательностью, необходимой для общественных интересов. Некоторые уцепились за мою неточно воспроизведенную фразу о «сваленных без разбора документах», чтобы «замазать» Мэннинга. Это совершенно недопустимо.
 
Вопрос. Почему вы солгали о вашей зарплате, в чем здесь проблема? Вы сказали Гленну Гринвальду, что ваша зарплата была $200 000 в год, хотя на самом деле всего $122 000.
Ответ. Мы разговаривали с Гленном и его коллегами в течение нескольких дней и не все эти разговоры были записаны. Я говорил, что $200 000 – наивысшая зарплата моей карьеры, что из-за специфических работ она сократилась
 
Вопрос. Почему вы столько ждали, чтобы обнародовать документы, если, по вашим словам, вы хотели сказать миру о программах АНБ еще до того, как Обама стал президентом?
Ответ. Предвыборные обещания Обамы и выборы породили надежду, что он приведет нас к решению ряда проблем. Многие американцы думали точно так же. К сожалению, вскоре после прихода к власти Обама закрыл глаза на системные нарушения закона, углубил и расширил несколько оскорбительных программ. Он отказался использовать свой политический капитал, чтобы прекратить нарушения прав человека, как мы видим в Гуантанамо, где люди всё еще сидят без предъявления обвинений.
 
Вопрос. Что такое «прямой доступ» для спецслужб? И могут ли они прослушивать частные разговоры без ордера?
Ответ. Реальность такова: если НАСА, ФБР, ЦРУ, РУМО и др. имеют доступ для запроса сырых баз данных SIGINT, они могут войти и получить результаты на всё, что они хотят, – номер телефона, электронной почты, идентификатор пользователя, мобильный телефон, телефон ID (IMEI) и так далее. Никаких технических ограничений для этого нет. А любую проверку законности этих действий очень легко обойти поддельными обоснованиями. Да и проверяется не более 5% всех запросов.
Адреса, исходные данные, содержание, заголовки, вложения, все ваши электронные сообщения аналитик спецслужб может получить.
 
Вопрос.
Как быть с Google и Facebook, которые опровергают всякое участие в слежке за пользователями? Это ложь или добросовестное заблуждение? И, как вы думаете, что будет, если эти компании просто откажутся выполнять секретные распоряжения о предоставлении информации?
Ответ. Опровержения со стороны этих компаний слишком часто менялись, так что они, скорее всего, вводят своих пользователей в заблуждение.
Они вынуждены по закону подчиняться таким распоряжениям. Однако это противоречит их этическим нормам и обязательствам перед пользователями. И как вы думаете, если бы, например, Facebook, Google, Microsoft, Apple отказались от сотрудничества и не предоставили информацию спецслужбам, что бы сделало правительство? Неужели всех их закрыло бы?
 
Вопрос. Эдвард, сейчас много говорят, что вы готовы обменять информацию о спецслужбах США на убежище в Китае или какой-либо другой стране, так ли это?
Ответ. Это предсказуемая клевета, которой я ожидал, она для американских СМИ на уровне коленного рефлекса: «Красный Китай!» Такова реакция на всё, связанное КНР или Гонконгом. Это всё для того, чтобы отвлечь граждан от нарушений, которые допускают власти. Задайте себе вопрос: если бы я был китайским шпионом, почему бы мне не полететь непосредственно в Пекин? Тогда бы я уже жил во дворце!
 
Вопрос. Американские чиновники говорят, что из-за ваших разоблачений террористы уже повысили меры электронной безопасности, и в связи с этим называют вас предателем. Вам есть что ответить?
Ответ. Американские чиновники говорят нечто подобное каждый раз, когда возникает общественная дискуссия, грозящая ограничить их власть. Официальные представители США также постоянно вводят в заблуждение, утверждая, что их программы повышают безопасность.
Журналисты должны задать конкретный вопрос. Эти программы начали внедрять после 11 сентября. Ну и сколько терактов было предотвращено с помощью информации, полученной путем всеобщей слежки, которая не могла быть получена через любой другой источник? Затем, спросите, столько отдельных сообщений вообще рассматривается, и спросите себя, стоит ли оно того. Полицейские убивают больше американцев, чем терроризм, но нас попросили принести в жертву страху перед террористами наши самые священные права.
Кроме того, важно иметь в виду, что меня называют предателем такие люди, как бывший вице-президент Дик Чейни. Это человек, который как раз «подарил» нам схему необоснованных телефонных прослушиваний, которая стала разминкой перед другими злодеяниями и обманами. В результате одного из них погибло более 4400 американцев и получили увечья более 32 тысяч, убито более 100 000 иракцев. Так что звание предателя от Дика Чейни является высшей наградой: чем больше паники в его словах, тем лучше всем нам.
 
Вопрос. Повлиял ли произвол в отношении Бинни, Дрейка и других на ваши взгляды и поступки? Считаете ли вы, что «система работает», так сказать?
Ответ. Бинни, Дрейк, Киррикоу и Мэннинг (сотрудники американских спецслужб, обнародовавшие документы об их злоупотреблениях) – всё это примеры того, как чрезмерно суровый ответ на общественные запросы о гласности лишь увеличивает масштабы обнародования этой информации.
Мы, граждане, у которых есть совесть, не собираемся игнорировать незаконные и неправильные действия властей только потому, что нам грозят за это уничтожением: совесть запрещает. Ответом на драконовские меры являются новые информаторы.
Если администрация Обамы предпримет против меня еще более жесткие действия, она неизбежно окажется перед столь же суровой общественной реакцией. У самого же Обамы еще есть возможность вернуться к здравомыслию, конституционной политике и верховенству закона. Он пока имеет достаточно времени, чтобы войти в историю как президент, который смотрел в бездну, но отступил назад, а не прыгнул в нее.
Я бы посоветовал ему организовать специальный комитет для рассмотрения этих программ перехвата и слежки, отказаться от опасных актов «О государственной тайне». Чтобы, когда он покинет свой пост, продемонстрировать свое уважение к закону. Не может быть никакой веры в правительство, если наши высшие должностные лица освобождаются от контроля, тогда как они должны подавать пример прозрачности.
 
Вопрос. Учитывая тяжесть положения, в котором вы сейчас находитесь, как вы решились на подобное? Был ли какой-то конкретный момент, когда вы поняли, что больше не можете молчать?
Ответ. Какого-то одного момента не было. Я наблюдал, как высшие должностные лица лгут, лгут конгрессу, а значит, и американскому народу. Джеймс Клаппер – директор национальной разведки – открыто лгал общественности без каких-либо последствий. Это является свидетельством извращения демократии.
 
Вопрос. Правда ли, что вы делились секретной информацией с китайским правительством, некоторые говорят, что вы не ответили однозначно, вы можете сказать «да» или «нет»?
Ответ. Нет, я не имел никаких контактов с китайским правительством.
 
Вопрос. Что вы думаете о дальнейших публичных обсуждениях?
Ответ. Сначала я был очень воодушевлен этим. Но, к сожалению, средства массовой информации теперь, похоже, гораздо больше интересуются, что я говорил или делал в 17 лет, или как выглядит моя подруга, а не самой масштабной программой слежки в истории человечества.
Спасибо всем за поддержку, и помните: если вы пока не являетесь объектом целевой программы надзора, это не делает данную программу хорошей.