К вопросу о роли И. В. Сталина в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.

Великая Отечественная война 1941-1945 гг. занимает особое место в истории нашего государства. Она явилась небывалым по своей жестокости испытанием всех материальных и духовных сил Советского Союза и стала самой суровой проверкой боевых качеств Советской Армии и Военно-морского флота. Народы СССР самоотверженно защищали свой общий дом, свою Родину от нашествия гитлеровской Германии и ее союзников по фашистскому блоку. Советские Вооруженные Силы выполняли также нелегкую, но благородную миссию освобождения народов Европы от фашистского порабощения. 

По своим масштабам и стратегическому значению четырехлетняя битва на советско-германском фронте стала главной составной частью Второй мировой войны, так как основная тяжесть борьбы с немецко-фашистской агрессией выпала на долю нашей страны. В исторических сражениях под Москвой и Ленинградом, под Сталинградом и на Курской дуге, на Днепре и в Белоруссии, в Прибалтике и Восточной Пруссии, в странах Юго-Восточной, Центральной и Северной Европы Советские Вооруженные Силы нанесли врагу решающие поражения. 

Прошло 65 лет с момента окончания Великой Отечественной войны. Она явилась самым трудным испытанием для советского народа. Он его выдержал и победил исключительно сильного врага, поставившего своей целью уничтожить Советское государство и поработить его народ. В ожесточенной кровопролитной борьбе советский народ, во главе которого стоял И.В. Сталин, отстоял свою независимость и право на существование. События войны стали историей. О ней и о Сталине написано множество различных работ: исследовательских, мемуарных, публицистических, художественных. В них раскрыты ход и значение боевых действий на советско-германском фронте, масштабы всенародной борьбы в тылу врага, роль советского тыла в создании предпосылок для разгрома противника, показаны источники силы СССР и причины его победы, значение Сталина в ее достижении. 

Однако анализ опубликованной в нашей стране литературы о Великой Отечественной войне и И.В. Сталине свидетельствует, что она наряду со значительными достижениями во всех областях не лишена и элементов тенденциозности, проявляемой прежде всего в подчинении истории политике. Данная тема является весьма актуальной, так как за последнее десятилетие в свет вышло множество литературы по данному вопросу, стали известны ранее засекреченные материалы, позволяющие по-новому оценить роль Сталина в Великой Отечественной войне. В задачу вошло рассмотрение, анализ научной и публицистической литературы новейшего времени по данной проблеме.

В отечественной историографии минувшей войны можно выделить три периода. Первый – 1945-1985 гг. – это период советской историографии. Второй – 1985-1990 гг. – постсоветский или посткоммунистический период, начавшийся с провозглашения в стране перестройки и гласности. Третий – 1991-2009 гг. – современный период историографии.

Историография советского периода была проникнута догматизмом. Все наиболее масштабные оценки Великой Отечественной войны, роли в ней И.В. Сталина подчинялись идеологическим и политическим детерминантам. Крен советской историографии в сторону превознесения успехов и достижений СССР привел к тому, что о недостатках в подготовке страны к обороне, о поражениях и потерях в ходе войны говорилось вскользь, без глубокого анализа причин, а о ряде событий, которые могли быть истолкованы во вред руководству КПСС и страны или бросить тень на правящий режим, предпочиталось вообще умалчивать. 

Историография первого периода неоднородна в своих оценках Великой Отечественной войны и в свою очередь распадается на несколько этапов. Почти все написанное до 1956 г. о войне СССР с Германией, являлось разъяснением положений и идей Сталина. Обычно никаких самостоятельных основополагающих мыслей авторами не высказывалось. Успехи приписывались мудрому руководству «вождя народов», а неудачи объяснялись только внезапностью нападения и вероломством противника, просчеты советского руководства исключались. С осуждения в 1956 г. на XX съезде КПСС культа Сталина в советской историографии наступил новый, второй этап. Он продолжался до смещения Н.С. Хрущева в 1964 г. с поста руководителя партии и правительства. Это была"оттепель" не только в политике, но и в исторической науке. Когда-то Н.С. Хрущев заявил, что в первые дни войны И.В. Сталин уединился и отошел от всех дел. Но Хрущева в это время в Москве не было. Он ссылается на А.И. Микояна. Другие ссылаются на адмирала И.С. Исакова. Но есть записи охраны Сталина, где регистрировались все лица, бывавшие у него в эти дни. Из них видно, что Сталин, находясь ежедневно на своем рабочем месте, с 22 по 28 июня 117 раз встречался с 42 должностными лицами, работая с некоторыми из них по два-три часа. За это время сам Микоян был у Сталина семь раз.

Сталиным в те дни рассмотрены и подписаны многие документы: в ночь с 21 на 22 июня 1941 г. – директивы с предупреждением приграничным военным округам о возможном нападении противника; 22, 23 и 24 июня – еще несколько директив и распоряжений образованным фронтам, 25 июня принято решение об увеличении производства танков и артиллерийских тягачей: 26 июня принят Указ Президиума Верховного Совета СССР о режиме рабочего времени; 29 июня – директива Совета народных комиссаров и ЦК ВКП (б) о путях превращения страны в единый боевой лагерь, 30 июня – о создании Государственного Комитета Обороны и ряд других документов и решений. 3 июля он выступил по радио с обращением к народу. Просчеты и преступления Сталина дают все основания для его критики и обличения. Но нет надобности и что-то еще придумывать.

Другой пример: состояние укрепленных районов (УР) на наших границах. По этому поводу в последнее время появилось много поверхностных суждений. X. Мансуров считает, что «трудно представить бóльшую глупость в государственной политике, чем разрушение системы УРов на старой границе в тот момент, когда еще не были построены новые». Но анализ имеющихся документов показывает, что в этом вопросе ближе к истине Г.К. Жуков, который в воспоминаниях пишет: «УРы на старой государственной границе не были ликвидированы и полностью разоружены, как об этом говорится в некоторых мемуарах и исторических разработках».

Историкам и публицистам была предоставлена возможность критиковать ошибки Сталина, допущенные накануне и в ходе войны, в какой-то мере высказывать собственные мнения, началась более углубленная, комплексная разработка истории Великой Отечественной войны, произошли заметные количественные и качественные сдвиги в организации научной работы в центре и на местах, значительно расширилась источниковая база, более всесторонним стало изучение первоисточников, возрос опыт исследовательских кадров. Наиболее крупным и определяющим для этого этапа явился шеститомный труд «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг.», опубликованный в 1969-1965 гг. [1]

Сталин, единолично принимавший решения по важнейшим государственным и военным вопросам, как отмечается в работе, накануне войны допустил крупный просчет в оценке военно-политической обстановки. Он считал, что Германия не решится в ближайшее время нарушить заключенный пакт о ненападении. Этот глубоко ошибочный вывод, по мнению авторов, отрицательно повлиял на подготовку страны к отражению агрессии. Велика была вина в поражениях советских войск в начале войны и руководителей Наркомата обороны и Генерального штаба. Они также плохо разобрались в обстановке и не приняли тех мер, которые бы повышали степень готовности к войне, к отражению ударов противника. Не был обойден в шеститомнике и вопрос о влиянии сталинских репрессий на обороноспособность страны. Далее указывалось, что именно репрессии являлись одной из «существенных причин неудач Красной Армии в первый период войны» [2]. Авторы труда пытаются противопоставить Сталина партии. Они настойчиво проводят мысль о том, что ошибки, неправильные методы руководства были присущи лишь одному Сталину, а партия всегда действовала правильно, безупречно. Однако такое противопоставление противоречит действительности. Сталин и партия были неразрывно связаны. Культ личности порождался той системой, которая была установлена партией в стране. Последующие события подтвердили это. На смену культу Сталина пришел культ Хрущева, данная тенденция нашла отражение и в шеститомной истории войны. В ней принижалась роль Ставки Верховного Главнокомандования и преувеличивалась роль фронтового командования, особенно тех фронтов, членом военного совета которых был Хрущев. Достаточно сказать, что в третьем томе шеститомной истории войны член военного совета фронта Хрущев упоминается 41 раз, а Верховный Главнокомандующий Сталин – только 27 раз [3].

Оживлению и некоторым идеологическим по-слаблениям в советской исторической науке, связанным с критикой культа Сталина, постепенно пришел конец после смещения в 1964 г. Н.С. Хрущева и прихода к руководству КПСС Л.И. Брежнева. Критика партией субъективистского и волюнтаристского подходов к оценкам исторического прошлого привела к изменению акцентов в освещении событий Великой Отечественной войны и роли И.В. Сталина. Начался следующий, третий этап советской историографии, продолжавшийся более двух десятилетий. Для него стал характерен возврат к ряду положений, которые были свойственны первому этапу. Критика культа Сталина стала более мягкой. Писали не только о допущенных им ошибках, но и о заслугах. Происходила своеобразная реабилитация сталинизма. Наиболее влиятельным и типичным для данного этапа трудом явилась двенадцатитомная «История второй мировой войны 1939-1945», разработка которой велась в соответствии с постановлением ЦК КПСС, созданным в 1966 г. Авторы в духе официальных установок того времени отказались от показа отрицательной роли культа личности Сталина в предвоенное время и в ходе войны. Оценки ряда кардинальных событий давались в духе установок периода культа личности. Авторы двенадцатитомного труда смягчили негатив-ное воздействие сталинских репрессий на боеспособность Вооруженных Cил СССР. Они стали избегать даже самого слова «репрессии», заменяя его другим – «обвинения», звучавшим более нейтрально. Например, во втором томе написано, что в «1937-1938 гг. вследствие необоснованных обвинений из армии было уволено значительное количество командиров и политработников» [4]. Если в шеститомной истории войны многие ошибки Сталина, руководителей Наркомата обороны и Генерального штаба подвергались хоть какой-то критике, то в двенадцатитомном издании подобные критические замечания уже отсутствовали. 

На смену советской историографии пришла историография постсоветская. 1985-1990 гг. В середине 1980-х годов, с начала периода демократизации общественной жизни в нашей стране, периода гласности произошел коренной перелом в советской историографии Великой Отечественной войны и освещения роли И.В. Сталина, радикальное обновление проблематики исследований. Появилась возможность свободно выражать свои взгляды на любые исторические проблемы, в том числе и на проблемы истории Великой Отечественной войны. Положительным явлением стало открытие многих ранее секретных фондов в архивах, активная публикация документов в журналах и специальных изданиях [5]. К большому удовлетворению исследователей были, к примеру, опубликованы секретные документы, свидетельствующие об отношениях между СССР и Германией в 1939-1941 гг. [6], полный текст приказа наркома СССР от 28 июля 1942 г., известный под названием «Ни шагу назад!» [7]. Постепенно приоткрывалась завеса над многими «белыми пятнами». В их числе: тайные пружины механизма советско-германских переговоров в предвоенные годы, объективные и субъективные причины поражения Красной Армии в начальном периоде войны, цена победы советского народа над фашистской Германией, проблема советских военнопленных, деятельность ГКО и Ставки Верховного Главнокомандования и многие другие. Появились интересные работы по этой сложной и острой проблеме [8]. В них в результате всестороннего подхода даются основательные более объективные, оценочные положения и выводы. 

В конце 80-х годов усилился поток изданий, посвященных проблемам «сталинизм и война», «Сталин в годы войны». Из работ, посвященных И.В. Сталину, выделяется монография Д.А. Волкогонова «Триумф и трагедия». Одна из частей ее охватывает предвоенные годы и период Великой Отечественной войны. Автор ввел в научный оборот множество новых материалов, характеризующих И.В. Сталина как человека, возглавляемого им политического руководства страны. Говоря о роли Сталина в Великой Отечественной войне, следует прежде всего подчеркнуть, что существует и, наверно, будет существовать широчайший разброс мнений о нем как в отечественной, так и в мировой литературе. На двух сторонах этого разброса находятся формулы: первая – «победа – благодаря Сталину», его «полководческому гению»; вторая – «победа – вопреки Сталину», если бы не Сталин, то мы победили бы «с меньшей кровью», и не в 1945 г., а раньше, возможно, даже в 1942 г. Как всегда, крайности далеки от истины, хотя, наверно, и они способствуют ее поиску. Сталин – личность сложная, противоречивая, неординарная. Значит, и изучение личности Сталина, эпохи, связанной с его именем, предполагает многомерные подходы, всесторонний анализ и обязательное следование принципу историзма. Необходимо понимать и освещать атмосферу тех лет, видеть уровень общественного сознания и особенности психологии советских людей 40-х годов, а не подгонять их действия под современные оценки. Конечно, нужно избегать досужих вымыслов, искажений. К примеру, многие годы из одного издания в другое переходит версия о том, что в первые дни войны Сталин бездействовал, никого не принимая. «В первую неделю войны, – пишет Н.Г. Павленко, – Сталин впал в прострацию...» [9]. Надо думать, что в первые дни войны Сталину было над чем поразмышлять. Этим можно объяснить его последующее выступление 3 июля. В этот день, как пишет итальянский историк Джузеппе Боффа, Сталин «произнес самую сильную из речей за свою долгую политическую карьеру» [10]. Аксиомой является признание вины Сталина за увольнение военных кадров в 1937-1938 гг. Никто не оспаривает того, что кадровые чистки ослабили армию, что явилось одной из причин ее поражений в 1941 г. Очевидно и то, что неглубокое понимание военных вопросов в начале войны в сочетании с верой в свою непогрешимость, на фоне лести, желания многих окружающих угадать мнение Сталина, нанесли много вреда. Хотя, как свидетельствуют Г.К. Жуков, A.M. Василевский, И.С. Конев, И.В. Сталин в ходе войны стал гораздо лучше разбираться в вопросах военной стратегии и оперативного искусства и, что еще важнее, в процессе принятия решения опирался на мнения командующих фронтами и руководителей экономики [11].

Нужно сказать и о том, что сосредоточение власти в руках Сталина, его огромная политическая воля, умение организовать и дисциплинировать людей, проявленные в годы войны, сыграли положительную роль. «В руководстве вооруженной борьбой, – писал Г.К.

Жуков, – в целом И.В. Сталину помогали его природный ум, опыт политического руководства, богатая интуиция, широкая осведомленность. Он умел найти главное звено в стратегической обстановке и, ухватившись за него, оказать противодействие врагу, провести ту или иную наступательную операцию. Несомненно, он был достойным Верховным Главнокомандующим» [12].

Современному периоду историографии 1991-2009 гг. свойственен более взвешенный подход к определению роли Сталина. Сказывается опубликование ранее неизвестных либо засекреченных архивных документов [13].

Важной остается проблема подготовки военных историков нового поколения. Несмотря на те или иные упущения и недостатки, старшее послевоенное поколение ученых – военных историков немало сделало для обобщения и систематизации опыта Великой Отечественной войны и других войн ХХ в. Среди них такие как: В.И. Ачкасов, Н.Н. Азовцев, В.А. Анфилов, Л.Г. Бескровный, Е.А. Болтин, Д.А. Волкогонов, Ф.Д. Воробьев, А.И. Готовцев, В.И. Дашичев, И.С. Исаков, А.М. Еремеев, П.А. Жилин, В.М. Кулиш, И.С. Коротков, П.Д. Коркодинов, Г.А. Куманев, В.М. Кравцов,Г.С. Кравченко, М.М. Минасян, А.Н. Мерцалов, В.П. Морозов, А.С. Орлов, Н.Г. Павленко, С.П. Платонов, P.M. Португальский, И.В. Паротькин, Д.М. Проэктор, Е.А. Разин, О.А. Ржешевский, А.М. Самсонов, М.И. Семиряга, А.А. Строков, Б.С. Тельпуховский, И.В. Тиханович, С.А. Тюшкевич, Г.Т. Хорошилов, Е.А. Шиловский, Н.Н. Яковлев и др.

Часть наших заслуженных военных историков отошла в мир иной, другая часть уже в солидном возрасте. Но не так-то просто поднимается им на смену новое поколение историков. Подготовка будущих исследователей военной проблематики грешит многими изъянами. Прежде всего слабо стимулируется и популяризируется труд уже состоявшихся военных историков. Пагубно сказывалась обстановка в области военной истории, когда в военно-исторической науке доминировали не авторитет ученого или знающего человека, не научные аргументы и факты, а зачастую некомпетентные суждения высших должностных лиц и идеологических охранителей официальных установок. Низкая военно-историческая культура многих руководящих кадров, отсутствие постоянной практики обращения к прошлому опыту в процессе оперативной и боевой подготовки притупляют интерес к военной истории и у всего офицерского состава. Но авторы не смогли избежать стремления к коренному пересмотру старых оценок, не подкрепленных глубоким знанием источников, да и исторического процесса в целом, что приводило к многочисленным издержкам полемики. К тому же в условиях становления рыночных отношений нередко спросом стала пользоваться не настоящая научная литература, а книги, в занимательной, парадоксальной форме произвольно трактующие историю – массовый читатель разуверился в плодотворности научных поисков и стал предпочитать занимательность доказательности, особенно в обстановке безудержной ломки старых взглядов и представлений.

К таким произведениям можно отнести книги В. Резуна [14]. Главная идея «Ледокола» состоит в обосновании тезиса о том, что сталинская внешняя политика в 30-е годы определялась стремлением к мировому господству. Советское руководство всячески способствовало развязыванию Второй миро-вой войны, рассчитывая превратить еѐ в войну революционную. В 1941 г. СССР имел агрессивный план типа «Барбароссы», который реализовывался в развѐртывании стратегических эшелонов, и Красная Армия обязательно напала бы на Германию (и на всю Западную Европу), если бы Гитлер 22 июня не затормозил «наступление мирового коммунизма». Точка зрения Суворова, его методы работы с источниками вызвали справедливую критику со стороны историков разных стран и политических ориентаций как далѐкие от науки [15]. Тем не менее, в нашей стране нашлись историки, поддержавшие версию о подготовке Сталиным нападения на Германию и поспешившие на основе рассекреченных майских 1941 года «Соображений…» Генерального штаба провозгласить, «что суворовская гипотеза» получила документальное подтверждение и «обрела статус научной истины» [16]. В качестве наиболее последовательных сторонников этой концепции выступили В.Д. Данилов, М.И. Мельтюхов, В.А. Невежин, Б.В. Соколов, Ю.Н. Афанасьев [17]. 

Эта точка зрения, широко озвученная на страницах периодических изданий и на телевидении, стала предметом обсуждения в научной литературе, где была подвергнута всестороннему анализу и критике [18]. Некоторые учѐные согласились с аргументацией М.И. Мельтюхова и В.Д. Данилова: так, в частности, член-корреспондент РАН А.Н. Сахаров, опираясь на работы этих авторов, сделал вывод, что нанесение летом 1941 г. упреждающего удара позволило бы нашей стране победить быстрее и с меньшими потерями. «...Основной просчет Сталина и его вина перед Отечеством, – считает А.Н. Сахаров, – заключался на данном этапе и в тех условиях не в том, что страна должным образом не подготовилась к обороне ...Упреждающий удар спас бы нашему Отечеству миллионы жизней и, возможно, привел бы намного раньше к тем же политическим результатам, к которым страна разоренная, голодная, холодная, потерявшая цвет нации, пришла в 1945 г., водрузив знамя Победы над рейхстагом. И то, что такой удар нанесен не был, ...является одним из основных исторических просчетов Сталина» [19].

Однако ни о каком упреждающем (превентивном) ударе в работах названных авторов речи не идет – СССР, по их мнению, готовился к захватнической ("наступательной") войне. «...Ни Германия, ни СССР, – пишет М.И. Мельтюхов, – не рассчитывали на наступление противника, значит, и тезис о превентивных действиях в данном случае неприменим» [20].

Так же используя новые источники, О.В. Вишлев опровергает утверждение Резуна о том, что летом 1941 г. Сталин намеревался напасть на Германию. Автор показывает, что утверждение о том, что СССР готовился к нападению на Германию, а германское нападение 22 июня 1941 г. – это «превентивная» война, совершенно несостоятельны [21]. Необходимо, тем не менее, отметить, что существует принципиальная разница между «превентивной войной», о которой десятилетия твердила западногерманская правоконсервативная историография, и «превентивным ударом», дискуссия по поводу которого была навязана российским историкам в начале 90-х годов. Ученый Г. Городецкий, например, чѐтко разделяет «превентивную войну» и «упреждающий (превентивный) удар» и показывает, что для советской военной науки первое понятие вообще чуждо [22]. Интерпретируя «Соображения...» Генштаба от 15 мая как предложение нанести превентивный (упреждающий) удар, исследователи имеют в виду военную операцию, предпринимаемую в оборонительных целях против изготовившегося к нападению (или уже совершившего таковое) противника. В.Д. Данилов, М.И. Мельтюхов и В.А. Невежин, используя выражение «превентивный (упреждающий) удар», подразумевают под ним нападение, никак внешними обстоятельствами не мотивированное [23]. 

В заключение споров необходимо отметить, что наличие у германской стороны заблаговременно разработанных планов «Барбароссы» и «Ост» давно доказано. Что касается существования подобных плановс советской стороны, обоснованных доказательств до настоящего времени нет. Пора воздать должное человеку, который организовал эту Победу – Верховному Главнокомандующему Иосифу Виссарионовичу Сталину, величайшей заслугой которого было и то, что в неимоверно трудных условиях ему удалось мобилизовать весь советский народ от мала до велика на защиту социалистического Отечества, эвакуировать промышленность всей Европейской части СССР на Восток и создать буквально на пустом месте мощную оборонную промышленность. В настоящее время появилось достаточное количество ранее недоступных документов, которые позволяют нам по достоинству оценить роль этой личности в нашей не столь далѐкой истории.

Ценой тяжелейших потерь досталась советскому народу победа над Гитлером в 1941, когда в ходе героического сопротивления немецким оккупантам был сорван нацистский план «Барбаросса», в котором на завоевание Советского Союза в результате «молниеносной войны» отводилось всего несколько недель. Снимем шапки перед бессмертными подвигами Александра Матросова, Саши Чекалина, Зои Космодемьянской, Олега Кошевого и других молодогвардейцев, десятков и сотен тысяч воспитанных в коммунистическом духе юношей и девушек, которые сознательно жертвовали своими жизнями во имя победы над ненавистным врагом. Это их заслуга, что план фюрера был сорван. «Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу и независимость нашей Родины!» Данная фраза присутствует в каждом военном приказе И.В. Сталина.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. История Великой Отечественной войны Совет-ского Союза 1941-1945. – М., 1960-1965. Т. 1-6. Из-вестия ЦК КПСС. 1990. № 6. С. 216-220.

2. Там же. Т. 6. С. 124-125. Московские новости. 1988. №29.

3. Там же. Т. 3. С. 17-18, 248-249; Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Т. 1. 1974. С. 238.

4. История второй мировой войны 1939-1945. – М., 1973-1982. Т. 1-12. 1973-1982.

5. Великая Отечественная война. 1941-1945: Со-бытия, люди, документы / Краткий исторический справочник. М., 1990; Комаров Н.Я. Государственный Комитет Обороны постановляет: Документы, воспо-минания, комментарии. М., 1990; Из истории Великой Отечественной войны (Документы и материалы) // Известия ЦК КПСС. – М., 1990. № 1-12; 1991. № 1-7; Русский архив: Великая Отечественная. Т. 12(1). М., 1993; Военные архивы России. Вып. 1. М., 1993, и др.

6. Секретные документы из особых папок // Во-просы истории. М., 1993. № 1.

7. Военно-исторический журнал. 1988. № 8.

8. Волков С.В., Емельянов Ю.В. До и после сек-ретных протоколов. – М., 1990; Дашичев В.И. Пакт Гитлера – Сталина: Мифы и реальность // Историки отвечают на вопросы. Вып. 2. – М., 1990. С. 262-273; Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941.М., 1992; Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. 2-е изд. М., 1989; Якушевский А.С. Советско-германский договор о не-нападении: Взгляд через годы // Страницы истории советского общества: Факты, проблемы, люди. М., 1989, и др.

9. Павленко Н.Г. Сталинистские концепции воен-ной истории // История и сталинизм. – С. 355.

10. Боффа Джузеппе. История Советского Сою-за. – Т. 1-2 – М., 1990 – Т.2. – С. 29.

11. Ковалев И. «Да, я сталинский нарком...» // Советский воин. 1989. № 19. С. 18; Конев И.С. Вос-поминание // Знамя. – 1987. №1. – C. 99.

12. Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. – 2-е изд., доп. – М., 1975. Т. 1. С. 346.

13. Целый ряд публикаций в «Военно-историческом журнале», под рубрикой «Гриф секрет-ности снят»;. Гриф секретности снят: Потери Воору-женных Сил СССР в войнах, боевых действиях и во-енных конфликтах (Статистическое исследование). М., 1993.

14. Суворов В. Ледокол. Кто начал вторую миро-вую войну. М., 1993.

15. См.: Борозняк А.И. 22 июня 1941 г.: взгляд с “той” стороны // Отечественная история. 1994. № 1. С. 150-151; Борозняк А.И. Историки ФРГ о нацизме // Новая и новейшая история. 1997. №1. С. 62-74; Горо-децкий Г. Миф “Ледокола” накануне войны. М., 1995; Григорьев С. О военно-технических аспектах книг В.Суворова // Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? М., 1995. С. 13-23.

116. Соколов Б.В. Похвальное слово Виктору Су-ворову и эпитафия катынским полякам // Независимая газета. 1994.

17. Данилов В.Д. Готовил ли Генеральный штаб Красной Армии, упреждающий удар по Германии? // Сегодня. 1993. 28 сентября; Данилов В.Д. Готовил ли Сталин нападение на Германию? // Поиск. 1994. 17-23 июня. (№ 24); Мельтюхов М.И. Споры вокруг 1941 года: опыт критического осмысления одной дискус-сии // Отечественная история. 1994. № 3. С. 4-22; Со-колов Б.В. Указ. соч. С. 5; Капустин М. Начало войны: опыт освещения темных страниц // Сегодня. 22 июня; Афанасьев Ю.Н. Другая война: история и память // Другая война: 1939-1945. М., 1996. С. 7-31; и др.

18. Заседания редколлегии: мнения чл. редколле-гии о дискусс. статье М.И. Мельтюхова в “Отечест-венной истории”. 1994. № 3 // Отечественная история. 1994. № 4-5. С. 277-278; Готовил ли Сталин наступа-тельную войну против Гитлера? М., 1995; Городецкий Г. Указ. соч.; Гареев М.А. Неоднозначные страницы войны: (очерки о проблемных вопросах истории Ве-ликой Отечественной войны). М., 1995; Анфилов В.А. Грозное лето 1941 года. М., 1995; Молодяков В.Э. На-чало Второй мировой войны: геополитические аспек-ты // Отечественная история. 1997. № 5. С. 128-135; Вишлѐв О.В. Речь И.В.Сталина 5 мая 1941 г. Российские документы // Новая и новейшая история. 1998. № 4. С. 77-89; и др. 

19. Сахаров А.Н. Война и советская дипломатия: 1939-1945 гг. // Вопросы истории. 1995. № 7. С. 38.

20. Мельтюхов М.И. Споры вокруг 1941 года: опыт критического осмысления одной дискуссии // Отечественная история. 1994. № 3. С. 18;

21. Вишлѐв О.В. Речь И.В.Сталина 5 мая 1941 г. Российские документы // Новая и новейшая история. 1998. № 4. С. 96.

22. Городецкий Г. Миф “Ледокола”: Накануне войны. М., 1995. С. 118.

23. Данилов В.Д. Готовил ли Сталин нападение на Германию? // Комсомольская правда. 1992. 4 января; Данилов В.Д. Готовил ли Генеральный штаб Красной Армии, упреждающий удар по Германии? // Сегодня. 1993. 28 сентября; Данилов В.Д. Готовил ли Сталин нападение на Германию? // Поиск. 1994. № 24 [266]. 17-23 июня.

ГУРОВ В. А., кандидат исторических наук.