Новые нигилисты

Вновь, как и сто лет на­зад, по­яв­ля­ют­ся на Ру­си не­кие ни­ги­ли­с­ты, ре­ша­ю­щие по­кон­чить со всем ста­рь­ем, вы­ки­нуть из биб­ли­о­тек всю клас­си­че­с­кую ли­те­ра­ту­ру, "сбро­сить Пуш­ки­на с ко­раб­ля со­вре­мен­но­с­ти…". Как ни стран­но, при­зы­вы эти се­го­дня зву­чат, и спра­ва и сле­ва.

Так на­зы­ва­е­мый кре­а­тив­ный класс от­ка­зы­ва­ет­ся от ли­те­ра­ту­ры как та­ко­вой. Гря­ду­щий Хам, ге­ни­аль­но пред­ска­зан­ный Дми­т­ри­ем Ме­реж­ков­ским, ны­не тор­же­ст­ву­ет. С ай­пе­дом в кар­ма­не и с пу­с­той го­ло­вой. Пи­шет один из "про­ро­ков" но­во­го ха­мо­ва­то­го вре­ме­ни Алек­сандр Не­взо­ров: "Горь­кий опыт мог бы на­учить, что на та­ком гни­лом фун­да­мен­те, как ста­рая ис­то­рия Рос­сии, зда­ние на­ци­о­наль­ной идеи стро­ить нель­зя. А без оп­ро­ки­ды­ва­ния тра­ди­ций, без ра­зум­но­го не­ува­же­ния к про­шло­му не­мыс­ли­мо и раз­ви­тие. Ведь тра­ди­ции тре­бу­ют ува­жать "ты­ся­че­лет­ние ве­ро­ва­ния на­ро­да", прав­да, не уточ­няя, что эти ве­ро­ва­ния бы­ли уде­лом пре­иму­ще­ст­вен­но без­гра­мот­ных и за­би­тых ра­бов, т.е. "лю­дей кре­по­ст­ных и дво­ро­вых"...".

Не знаю, по ка­ко­му сце­на­рию се­го­дня ра­бо­та­ет Не­взо­ров, по чьей указ­ке тру­дит­ся, но ны­не один из по­след­них фун­да­мен­тов Рос­сии — рус­ская клас­си­че­с­кая ли­те­ра­ту­ра, до по­ры до вре­ме­ни поч­ти не тро­ну­тая бе­са­ми и бе­се­ня­та­ми, объ­яв­ля­ет­ся им ник­чем­ной, не­нуж­ной, да и во­об­ще не­со­сто­я­тель­ной.

"Ста­ло по­нят­но, что на­ци­о­наль­ная сло­вес­ность (как и все на све­те) име­ет свой срок год­но­с­ти, ко­то­рый, по всей ви­ди­мо­с­ти, по­до­шёл к кон­цу, — пи­шет Не­взо­ров в "Мос­ков­ском ком­со­моль­це". — Её смыс­лы ос­та­лись в да­лё­ком про­шлом, а ли­шён­ная со­дер­жа­ния фор­ма вы­гля­дит не­стер­пи­мо па­фос­но и ар­ха­ич­но. Впол­не воз­мож­но, что в ком-то из очень взрос­лых со­вре­мен­ни­ков она ещё "теп­лит­ся", но вы­рос­ло уже тре­тье (как ми­ни­мум) по­ко­ле­ние — со­вер­шен­но сво­бод­ное от её вли­я­ния и оча­ро­ва­ния. Бо­лее то­го — эти но­вые по­ко­ле­ния во­об­ще ни­как не вос­при­ни­ма­ют рус­скую ли­те­ра­ту­ру. Ни как вла­с­ти­тель­ни­цу дум, ни как раз­вле­че­ние. По это­му по­во­ду мож­но ры­дать, уг­ро­жать, скан­да­лить, про­дол­жать мо­ро­чить се­бе го­ло­вы па­фос­ной ри­то­ри­кой — но ре­аль­ность от это­го не из­ме­нит­ся; нет на све­те си­лы, ко­то­рая бы­ла бы спо­соб­на ув­лечь но­вые по­ко­ле­ния ню­ан­са­ми меж­по­ло­вых игр дво­рян­ст­ва XIX ве­ка или душ­ным "бо­го­ис­ка­тель­ст­вом"…"

Мож­но лег­ко мах­нуть ру­кой — по­му­тил­ся у за­иг­рав­ше­го­ся "про­ро­ка" ра­зум, что с не­го взять. Сам по се­бе ны­неш­ний Не­взо­ров и на са­мом де­ле ма­ло ко­му ин­те­ре­сен. Но что за­став­ля­ет до­ве­рен­ное ли­цо Вла­ди­ми­ра Пу­ти­на, глав­но­го ре­дак­то­ра од­ной из са­мых мас­со­вых га­зет в ми­ре, Пав­ла Гу­се­ва, пе­ча­тать эту хам­скую про­по­ведь во­ин­ст­ву­ю­ще­го не­ве­же­ст­ва? Не на пен­си­о­не­ров же и не на про­фес­со­ров фи­ло­ло­гии стре­мит­ся воз­дей­ст­во­вать га­зе­та с мил­ли­он­ным ти­ра­жом. А на умы мо­ло­до­го по­ко­ле­ния.

"В ис­те­че­нии сро­ка год­но­с­ти рус­ской ли­те­ра­ту­ры нет ни­че­го за­га­доч­но­го. Вре­мя все­гда без­жа­ло­ст­но к со­чи­не­ни­ям, осо­бен­но к пе­ре­гру­жен­ным иде­о­ло­ги­ей. Про­стой при­мер — До­сто­ев­ский. Как мы по­мним, имен­но его чер­но­со­тен­цы упор­но объ­яв­ля­ли сво­им ку­ми­ром. И они ока­за­лись аб­со­лют­но пра­вы: иной ау­ди­то­рии у не­го прак­ти­че­с­ки не ос­та­лось. Прав­да, да­же для них этот ре­­ли­ги­оз­­ный фа­на­тик XIX ве­ка, креп­ко на­сто­ян­ный на эпи­леп­сии и пе­до­фи­лии, че­рес­чур "за­бо­рист", и при се­го­дняш­нем "упо­треб­ле­нии внутрь" раз­бав­ля­ет­ся раз­лич­ны­ми "А.Ме­ня­ми". Что опять же ука­зы­ва­ет на на­сто­я­щее ме­с­то До­сто­ев­ско­го — в свеч­ных ларь­ках, ря­дыш­ком с Жур­на­лом Мос­ков­ской па­т­ри­ар­хии и дву­гла­вы­ми ма­т­рёш­ка­ми. С не­го мож­но сду­вать пы­лин­ки, как с су­ве­ни­ра, но вот ин­те­рес к не­му слож­но про­бу­дить да­же та­ким про­ве­рен­ным спо­со­бом, как во­ро­ше­ние ста­рых пи­кант­но­с­тей…" Мне воз­ра­зят — это Гу­сев для эпа­та­жа, для ком­мер­че­с­ко­го ус­пе­ха та­кую чушь на­пе­ча­тал. Я бы и со­гла­сил­ся, но ког­да от­чёт­ли­во ви­жу по­сле­до­ва­тель­ное дви­же­ние в сто­ро­ну ни­ги­лиз­ма и в том же "М.К.", и в дру­гих из­да­ни­ях, ког­да ви­жу по­все­ме­ст­ную за­ме­ну ли­те­ра­ту­ры — па­ра­ли­те­ра­ту­рой, "па­лё­ной ли­те­ра­ту­рой" Ус­ти­но­вых и Аку­ни­ных, Ру­би­ных и Бы­ко­вых, ви­жу за­тап­ты­ва­ние рус­ской и ми­ро­вой клас­си­ки, по­ни­маю, что де­ло от­нюдь не в Не­взо­ро­ве. В жи­во­пи­си — тор­же­ст­ву­ет Ма­рат Гель­ман и его ком­па­ния, жи­ру­ют за го­су­дар­ст­вен­ный счёт, на на­род­ные день­ги, в по­ли­ти­ке — раз­но­об­раз­ная стая Гоз­ма­нов, вос­хи­ща­ю­щих­ся эсэ­сов­ской фор­мой, в ли­те­ра­ту­ре — раз­но­об­раз­ные Фиг­ли Миг­ли. В этом го­ду, мне ка­за­лось, яв­ным фа­во­ри­том на "На­ци­о­наль­ном бест­сел­ле­ре" был Мак­сим Кан­тор с за­ме­ча­тель­ным ро­ма­ном "Крас­ный свет". Да и по мне­нию боль­шо­го жю­ри, ро­ман Кан­то­ра яв­но ли­ди­ро­вал. И вдруг, по про­из­во­лу но­во­го спон­со­ра, пред­се­да­те­ля ма­ло­го жю­ри, че­ло­ве­ка, да­лё­ко­го от ли­те­ра­ту­ры, ла­у­ре­а­том нац­бе­с­та ста­ла пи­са­тель­ни­ца Ека­те­ри­на Че­бо­та­рё­ва, пи­шу­щая под псев­до­ни­мом Фигль Мигль, с за­нят­ным бел­ле­т­ри­с­ти­че­с­ким ро­ма­ном "Вол­ки и мед­ве­ди". И впрямь, вме­с­то Бе­лин­ско­го и Го­го­ля по­бе­дил "ми­лорд глу­пый", вме­с­то Че­хо­ва "зна­то­ки" на­зва­ли Бо­бо­ры­ки­на.

Так уже бы­ло и на рус­ском Бу­ке­ре, так бы­ло и на про­шлой "Боль­шой кни­ге". Яв­ная иг­ра на за­ни­же­ние. В том же "Мос­ков­ском ком­со­моль­це" не­кий мо­ло­дой пи­са­тель Ан­тон Се­ки­сов ут­верж­да­ет, что вся так на­зы­ва­е­мая ве­ли­кая рус­ская ли­те­ра­ту­ра — это пла­ги­ат, каль­ка с за­пад­ных, фран­цуз­ских и не­мец­ких, ро­ма­нов и по­эм. Его ста­тья так и на­зы­ва­ет­ся "Пла­ги­ат — это на­ше всё". Ока­зы­ва­ет­ся, мы ис­по­кон ве­ков бы­ли вос­пи­та­ны на ин­тел­лек­ту­аль­ном во­ров­ст­ве. "Ин­тел­лек­ту­аль­ное во­ров­ст­во, как и лю­бое, у нас все­гда бы­ло по­пу­ляр­ным. В си­лу куль­тур­ной и ге­о­гра­фи­че­с­кой ок­ра­ин­но­с­ти до нас всё до­хо­ди­ло как-то труд­но и мед­лен­но — и в ре­зуль­та­те мы все­гда по­треб­ля­ли то, что уже про­же­ва­ли-вы­плю­ну­ли на За­па­де. Да и что до­хо­ди­ло — до­хо­ди­ло лишь до уз­ко­го слоя ари­с­то­кра­тов. В та­ких ус­ло­ви­ях ин­тел­лек­ту­аль­ное во­ров­ст­во бы­ло, ско­рее, фор­мой про­све­ще­ния. Пуш­кин, со­чи­няя "Оне­ги­на" по об­ра­зу и по­до­бию бай­ро­нов­ско­го "Дон Жу­а­на", при­об­щал рус­ских лю­дей к за­пад­ным трен­дам, к боль­шой ев­ро­пей­ской куль­ту­ре. А во вре­ме­на "же­лез­но­го за­на­ве­са" на­ши ро­ке­ры сов­сем уж внаг­лую пе­ре­ди­ра­ли му­зы­ку и сло­ва у Ди­ла­на, рол­лин­гов, Бо­уи, Cure — та­ким об­ра­зом до­но­ся но­во­мод­ный рок-н-ролл до от­ста­ло­го "сов­ка". Ну и ули­чить в пла­ги­а­те их бы­ло осо­бо не­ко­му, кро­ме двух-трёх лю­дей на весь Со­вет­ский Со­юз… Мож­но ска­зать, что Пуш­кин ук­рал идею "Оне­ги­на"… Ве­ли­кий рус­ский аван­гард не был ори­ги­на­лен, лег­ко до­ка­зать, что фу­ту­ризм по­явил­ся в Ита­лии, но ге­ния Хлеб­ни­ко­ва или Ма­я­ков­ско­го это не ума­ля­ет. Так­же ни­ко­му не при­дёт в го­ло­ву об­ви­нять Тол­сто­го и До­сто­ев­ско­го в том, что они па­ра­зи­ти­ро­ва­ли на воз­ник­шем в бур­жу­аз­ных стра­нах на­прав­ле­нии — ре­а­лиз­ме…" Вро­де бы всё та­лант­ли­во, од­ни ше­де­в­ры, но… за­им­ст­во­ван­ные у за­пад­ных ма­с­те­ров куль­ту­ры. Ну а о том, что Лер­мон­тов все­го лишь жал­кий бай­ро­нист, се­го­дня пи­шут са­ми лер­мон­то­ве­ды. Толь­ко не по­нять, по­че­му же имен­но у Лер­мон­то­ва учил­ся ве­ли­кий ир­ланд­ский пи­са­тель Джеймс Джойс, по­че­му его твор­че­ст­вом вос­тор­га­лись и На­бо­ков, и Дю­ма? По­че­му ве­ли­кие япон­цы, от Аку­та­га­вы до Ко­бо Абе, учи­лись у До­сто­ев­ско­го и Тол­сто­го. Весь куль­тур­ный мир скло­ня­ет го­ло­ву пе­ред на­ши­ми клас­си­ка­ми, а Не­взо­ро­вы и Се­ки­со­вы объ­яв­ля­ют их вто­рич­ны­ми и ус­та­рев­ши­ми. И че­го сто­ит ита­ль­ян­ский фу­ту­рист Ма­ри­нет­ти пе­ред Вла­ди­ми­ром Ма­я­ков­ским? Ма­ри­нет­ти в са­мой Ита­лии сей­час ни­кто не зна­ет, а вот о Ма­я­ков­ском и ита­ль­ян­цы на­слы­ша­ны. Пе­ред на­ми па­рад эта­ких че­хов­ских Яшек из "Виш­нё­во­го са­да", не­на­ви­дя­щих всё оте­че­ст­вен­ное. Ка­кая-то все­об­щая мо­да на ру­со­фо­бию. Наш за­ме­ча­тель­ный пуш­ки­нист Ва­лен­тин Не­по­мня­щий не слу­чай­но встре­во­жен тем, что Алек­сандр Пуш­кин не по­пал в чис­ло на­и­бо­лее зна­чи­мых при­ме­ров сре­ди "Имён Рос­сии". Ста­ло мод­ным сре­ди мо­ло­дё­жи не знать да­же Пуш­ки­на, что уже го­во­рить о Бо­ра­тын­ском или Вя­зем­ском. "Это чрез­вы­чай­но дур­ной и тре­вож­ный симп­том то­го, в ка­ком на­прав­ле­нии мы раз­ви­ва­ем­ся и ка­кие цен­но­с­ти мы ис­по­ве­ду­ем, — за­ме­ча­ет Не­по­мня­щий. — Уже не­сколь­ко лет ме­с­то, ко­то­рое за­ни­ма­ет куль­ту­ра, ото­дви­га­ет­ся на зад­ний план на­шей жиз­ни. С то­го мо­мен­та, как мы пе­ре­шли к то­му, что на­зы­ва­ет­ся ры­ноч­ной эко­но­ми­кой, и ста­ли ус­ва­и­вать ры­ноч­ное ми­ро­воз­зре­ние, на­ча­лось вы­тес­не­ние куль­ту­ры из на­ше­го бы­тия. И осо­бен­но яр­ко это вы­ра­зи­лось в ре­фор­ме об­ра­зо­ва­ния. Куль­ту­ра в пе­ре­во­де с ла­ты­ни — это воз­де­лы­ва­ние; но се­го­дня воз­де­лы­ва­ет­ся не че­ло­век, а его ин­стинк­ты.

В лю­дей вне­д­ря­ют праг­ма­ти­че­с­кую си­с­те­му цен­но­с­тей: "Пусть мне бу­дет хо­ро­шо, а там хоть тра­ва не рас­ти!" За­чем тог­да Пуш­кин?.." Не нуж­ны ны­не ни но­ва­то­ры, ни ар­ха­и­с­ты, ни Го­голь, ни Шо­ло­хов, ни Гу­ми­лёв, ни Ба­бель. Увы, но та­кое на­ст­ро­е­ние я за­ме­чаю не толь­ко у на­ших лю­тых ли­бе­ра­лов, но и у впол­не ис­крен­них па­т­ри­о­тов. Пе­ре­чёр­ки­ва­ние все­го на­ше­го про­шло­го, со­вет­ско­го ли, цар­ско­го, язы­че­с­ко­го, пра­во­слав­но­го, со­ци­а­ли­с­ти­че­с­ко­го, ста­ло глав­ной чер­той но­во­го мы­ш­ле­ния. Но во имя че­го пе­ре­чёр­ки­ва­ние? Ког­да мои мо­ло­дые дру­зья ме­ня убеж­да­ют, что идёт сов­сем иная но­вая куль­ту­ра, но­вое мы­ш­ле­ние, но­вый стиль жиз­ни, я не пу­га­юсь. Мой оп­ти­мизм под­дер­жи­ва­ет про­сто зна­ние на­ше­го про­шло­го. Ког­да-то и Вла­ди­мир Ма­я­ков­ский пи­сал: "Бе­ло­гвар­дей­ца най­дё­те — и к стен­ке, а Ра­фа­э­ля за­бы­ли? За­бы­ли Рас­ст­рел­ли вы? Вре­мя пу­лям по стен­кам му­зе­ев тень­кать. Сто­дюй­мов­ка­ми гло­ток ста­рьё рас­ст­ре­ли­вай…"

Про­шло вре­мя — и Ма­я­ков­ский по­тя­нул­ся к рус­ской клас­си­ке. Вот я и при­гля­ды­ва­юсь, мо­жет, и в на­ше вре­мя по­явит­ся сре­ди но­вых ни­ги­ли­с­тов та­кая глы­ба, и пой­дёт в сво­ём раз­ви­тии на­пря­мую к то­му же Пуш­ки­ну. Но не за­бы­ваю и о том, что Ма­я­ков­ско­го ок­ру­жа­ли стаи ни­чтож­ных Бур­лю­ков, пе­ре­чёр­ки­ва­ю­щих му­зей­ное про­шлое не во имя но­вых идей, а про­сто от из­быт­ка соб­ст­вен­но­го хам­ст­ва и не­ве­же­ст­ва. Бур­лю­ки как раз и ос­та­ют­ся без­на­дёж­но в про­шлом, а те же Хлеб­ни­ков или Ша­гал ста­но­вят­ся но­вой клас­си­кой. Вре­мя Не­взо­ро­вых и Се­ки­со­вых ско­ро­теч­но, вре­мя на­ци­о­наль­ных ге­ни­ев ухо­дит в веч­ность!