ТОНКАЯ ТЕХНОЛОГИЯ ИЛИ, КАК БАБА ОДУРАЧИЛА МУЖИКОВ.

ТОНКАЯ ТЕХНОЛОГИЯ ИЛИ, КАК БАБА ОДУРАЧИЛА МУЖИКОВ.

(неприличный рассказ)

   На порожках дома Колесниковых  сидят  Кирик, так зовут Александра Елизаровича Кириканова в поселке, щупленький мужичок с обвисшими глазами  по сравнению с которым,   Роман Иванович, хозяин дома, кажется громилой. Сидят они, повесив головы и подперев кулаками щёки.

   Вчера они крепко отметились по поводу  премии.  Да так отметились, что и премию, и повод оставили в пивной.

   Это бывает. Премия раз в году и почему не отметить год.

    Они уже час обсуждают проблему: что бы сделать такое в хозяйстве Романа Ивановича, чтобы обмануть Марию Федотовну, жену хозяина дома, и выманить у неё бутылку самогона для похмелки.

- Может это, - начинает Кирик, с трудом отрывая свой язык. – Сараюшку подправить? Схитрим. Так, незаметно, собьём сарайные двери, а потом скажем, что они завалились, а мы их просто снова нацепим и готово. Ну, и, конечно, попросим за работу. А за работу платить нужно,- голос Кирика возрастает. -  Ещё и лобешники водичкой трошки смочим. Дескать: вспотели даже. У нас же бабы задуренные. Всему поверят.

   Роман Иванович лениво смотрит на Кирика.

- Я не люблю тяжёлую технологию, - всё также лениво с передыхом отвечает Роман Иванович. -  Натаскался в депо рельс и шпал.  Чтобы сбить и навесить потом двери - это же тяжелая технология.  Нужно  вставать, поднимать ногу, сбивать двери, искать, рыться в ящике из под инструментов, а потом ещё топором, молотком махать, гвозди вбивать, можно и по пальцу попасть, покалечиться, идти к врачу…?

   Он вырисовывает такую «цепочку» работы, что в голове у Кирика муть забивает последние светлые пятнышки и спрашивает.

- Хочешь?

   Кирик с натягом  машет головой и жалуется, что его сила вчера осталась в пивной.

   На улице лето. Солнышко жжёт. Он разомлел от жары. Да и вчерашняя водка ещё бултыхается в голове. А технология Романа Ивановича добивает его.

- Так, какого хрена предлагаешь? – хмуро говорит Роман Иванович. -  Всякая дурь тебе в башку с утра лезет. Тут нужна тонкость. Тонкая технология, чтобы получить самогон.  Понимаешь?

- Да дурь в голову лезет потому, что вчера я никак не смог заснуть, а потом, - он лезет в карман и достает пластинку с таблетками, - наглотался этих «головоломок» и спал,  пока мне похмелка не приснилась. Я сразу к тебе.

- Что, что, - ленивый говор  Роман Ивановича оживает, - а ну, расскажи.

   Кирик повторяет.

- Это же и есть  тонкая технология, -  оставив шепот, вскрикивает  Роман Иванович, а потом снова переходит на шепот. – Понимаешь. Сейчас встаем с порожек, идём на кухню, просим у Машки чаю, она любит пить чай, ты незаметно бросаешь в её кружку  три - четыре своих, как там ты их называешь,- язык не слушается Романа Ивановича, и он вместо «головоломок» выдает «головотрёпки», - она засыпает, а я достаю с погреба самогон. Вот это и есть тонкая технология. И руки свободны, и ноги, и хребет. Мы  же «гору» работы с себя сбрасываем.  Один рот занят. Ешь и пей.

   Обвисшие глаза Кирика поднимаются вверх, и он с уважением смотрит на Романа Ивановича.

   Они не замечают, что за углом дома стоит Мария Федотовна и подслушивает их разговор.

   «Значит им самогон жрать, а меня хотят уложить спать, - думает она, - ну, паразиты, будет вам тонкая технология».

   Она уходит на кухню и оттуда кричит.

- Что сидите на порожках. Идите хоть чайку попить.

- О, -  Роман Иванович выставляет палец с почерневшим ногтём. – Тонкая технология начинает работать.

- А  об этих она не догадается? – трусит Кирик. – В морду чаем не плеснет? И твоя тонкая технология не подведёт?

- Да она же баба, - ухмыляется Роман Иванович. -  От хозяйства в замоту превратилась.  И башка тыквенной стала, а у нас вон какие. Больше, чем пудовые арбузы. Я её отвлекать буду.

   Кирик и Роман Иванович набираются сил, встают с порожек и  идут на кухню, слегка поддерживая друг друга, чтобы не завалиться. Главное добраться до стола, а там они всплеснутся.

- Сейчас принесу новый чайник, - говорит Мария Федотовна. – А то в старом дырки. Нагрею, и попьём чайку.

   Она уходит в дом, достает из посудного шкафа новый  чайник, потом из комода какую-то упаковку, засовывает в карман фартука и возвращается на кухню.

   Минут через десять чайник закипает, Мария Федотовна ставит на стол три чашки.

- Ты, Маш, - говорит Роман Иванович, чтобы отвлечь её -  сахарцу бы нам свеженького принесла.

- Щас принесу. Только вы сходите хоть умойтесь, сполоснитесь лицом, а то за стол неумытыми -  нехорошо.

   Кирик и Роман Иванович уходят к колонке. Мария Федотовна заправляет кружки кипятком, рассыпчатым чаем и подсыпает таблетки в чашки мужа и Кирика.

- Ну вот, другие люди, - говорит она, видя входящего  мужа и Кирика. – Теперь можно и почаевать.

   Кирик и Роман Иванович переглядываются: как же забросить таблетки в чашку Марии Федотовны.

- Принеси ещё конфет, - просит Роман Иванович. – Давно не пил с конфетами.

- Вы пока пейте, - говорит она, - а я принесу ещё и конфет.

   Она уходит.

   Роман Иванович судорожно шепчет Кирику.

- Сыпь таблетки побыстрее, а то скоро вернется.

   Они  попивают чай, когда входит Мария Федотовна. Она садится на стул и  как бы нечаянно опрокидывает свою чашку.

- Вот беда, - огорчается  она. – Сейчас снова нагрею и налью нового кипятка. А вы пейте, пейте. Чай свежий с конфетами. Сбегаю за новой заваркой. Индийская.

- Бросай, бросай, - шепчет Роман Иванович,- пока она побежала за заваркой, и воду из чайника в её чашку побыстрее наливай.

   Кирик выдул уже, как и Роман Иванович полную чашку чаю. Он начинает потягиваться, улыбаться, ну, а как же:  самогон уже вынырнул из горизонта и вот - вот приближается к столу, но улыбка вдруг начинает медленно сползать с его лица, он  хватается за живот, а потом с тревогой смотрит на Романа Ивановича. Они  начинают с недоумением  переглядываться. Первым не выдерживает Кирик.

- Слушай, - шепотом говорит он, - у меня что-то живот стал работать, а до этого, как слипшимся  был. Скачет как-то странно, как по кочкам едет.  Бунтует. Как вулкан просыпается.

- Да у меня тоже, - также шепотом  отвечает Роман Иванович, - как-то бурлит. Что-то там путается. Как будто кто – то роется. Ох, - вырывается у него.

   Кирик тоже выдает «Ох» и вместе с Романом Ивановичем, сбивая калитку на огород, мчится к туалету. А туалет – то один.  Кирик врывается первым. Роман Иванович вытаскивает его назад и пытается примоститься.

- Да это мой туалет, - кричит Роман Иванович, - я перший. Ты в свой беги.

- Да не добегу, - также криком отвечает  Кирик. – Он же у меня на самом краю посёлка. Пока добегу - весь поселок обрызгаю, и это...

   Нехорошее слово говорит Кирик, а как тут его не скажешь?

   Роман Иванович и Кирик чувствуют, как набухают их штаны, бросают борьбу за туалет и усаживаются по его бокам на корточки.

-Ну, где вы там, - кричит Мария Федотовна.

-Огород навозом  удобряем, Маша, - отвечает Роман Иванович. – Ты, Маш, не беспокойся. Поработаем немного.

- Это хорошо. Только потом разнесите по всему полю, чтобы не было кучек.

   Кирик  пыхтит, а потом зло говорит Роману Ивановичу:

- Вот тебе и тонкая технология. У тебя корыто есть? Не будет же твоя жена мне штаны стирать. Придется самому. Не пойму, - говорит он, - что же случилось? Может вода у тебя такая? Не годная.

- Вода и такая, и годная, - зло отвечает Роман Иванович. – Это жена у меня  не  такая. Не тыквенная. Точно что-то в чай вбухала. Да, - тянет он, облегченно вздыхая и, приговаривая,  - хорошо, ох, как хорошо. Что ж за тонкую технологию она придумала?

- Что ж так и будем сидеть до вечера, - чуть не плача спрашивает Кирик. – У меня живот только набирает силу. Скоро так бабахнет, что всего зальёт.

- Может и до вечера. Я ж не знаю, что за тонкую технологию она выдумала. Эх, - с жалостью вздыхает Роман Иванович. – Нужно было честно попросить. Она дала бы. Она добрая. Вот баба, -  он переходит с вздохов на восхищенный тон. -  С ней не пропадёшь. А мы за тонкую технологию ухватились. А теперь и отсиживаемся друг возле друга. Ну, ничего, - бодро продолжает он, сидя на корточках вдвое выше, чем Кирик и задвигаясь подальше в кусты. – Хоть одно нужное  дело, но сделали.

- Это, какое же, - огрызается Кирик, подтягиваясь к Роману Ивановичу.

- Огород удобрили.

- Не дай Бог, - мякнет Кирик, - если она поселковым бабам расскажет. Хана тогда и самогону, и  мужикам. Будут огороды без лопат и вил удобривать.